рисунки? И мне после этого расхотелось пускать с балкона голубков. Я
сделал последнего и - сам не знаю почему - нарисовал вечернее небо,
оранжевое солнце на горизонте и дорогу, по которой идут рядом двое
мальчишек.
друг. Не случайный, не на час, когда забегает поиграть в шахматы или
послушать Пола Маккартни, а настоящий.
вот найдет кто-нибудь, догадается, придет ко мне.
очередной раз отбился (да мама уже почти и не настаивала). Потом пришла
зима и потекли обыкновенные дни: с уроками, с книгами, с телевизором, с
прогулками, на которые по выходным вывозила меня мама (тяжело ей было
вытаскивать со второго этажа меня и кресло, но она крепилась).
Тарзана (их мне приносил Владик Ромашкин), книгу "Загадки Космоса", поэмы
Пушкина, "Путешествие на "Снарке" Джека Лондона и большую "Историю
авиации".
Юриной коробки.
французский. Славный вышел аэропланчик - просто как настоящий, только
крошечный. Я подвесил его на нитке над своей тахтой и часто им любовался.
И даже воображал, что я там, в кабине...
нам в гости тетя Эля со своим семилетним племянником Ванюшкой. Конопатый
такой первоклассник, любитель книжек (вроде меня), в космических вопросах
разбирается. Мы с ним хорошо поиграли и поболтали про много всего
интересного. Но я видел, что самое интересное для Ванюшки - моя модель
L-5. Поговорит, поговорит, а потом опять подойдет к ней, тронет пальцем и
смотрит, как она качается на нитке. Ну... я вздохнул про себя, отрезал
нитку:
только это понравилось. Решила, что теперь я реже буду вспоминать дядю
Юру.
фонарик, паяльник, универсальная отвертка...
"летучий сон".
такие бураны, что от липкой тяжести снега ломались деревья. Но потом сразу
свалилась на город жара. Все тут же густо зазеленело: и тополя, и березы,
и наш двор. У сараев, гаражей и заборов за неделю вымахнули непролазные
травяные джунгли. Раньше такого не бывало.
это - от зловредных космических лучей и от радиации. По-моему, они чушь
городили. Просто за полгода накопилось на земле много снега, а затем
солнце разом превратило его в воду - вот от избытка влаги и пошла в рост
буйная зелень.
их оказалось видимо-невидимо. И громадные! До той поры я никогда не видел
таких. У некоторых стебли - в метр длиной!
сделал из них букет и поставил в стакан. Для такого букета длинные стебли
были не нужны, я поотрывал их.
велосипедных колес и для колес моего кресла. Но резина - мертвая, а стебли
- как частички живого лета. На месте обрыва выступал белый сок, ну в
точности как молоко. Только он был не сладкий: тронешь языком - не молоко,
а горечь. Я брал один конец стебля в рот и дул, а другим концом водил по
лицу, по рукам, по ногам. Из него била холодная воздушная струйка. И вот
что интересно! Мои ноги, которые не чувствовали ни толчков, ни щипков, ни
ударов, эту струйку чувствовали! Будто крошечный человечек щекотал кожу
прохладным пальцем. Значит, все же не совсем они омертвели! И... даже
надежда начинала шевелиться. Ну, не очень большая, однако настроение
делалось веселее.
словно коснулся лицом пушистого облака - вроде тех облаков, которые видел
я иногда в своих снах про самолет...
подольше оставаться в своих снах, где звезды, высота и свист ветра в
крыльях. И свобода, и беззаботность... Но когда началось лето, я стал
подыматься рано и с удовольствием. Зелень и солнце тянули меня к себе...
надо попросить девчонок - пусть бросят свежие. Или нет! Лучше попрошу
ребят вытащить меня на двор и нарву цветов сам. И покатаюсь по всему
двору, поиграю с мальчишками... Я был уверен, что день меня ждет
замечательный.
двенадцать лет...
отдохнуть и подлечиться. И если бы ты согласился...
"Особые дети", что тебя на это время определят на дачу, куда выезжают
ребята... из специнтерната...
пожить в новой обстановке? Всего три недели!
остаться в интернате на учебный год?"
измоталась за этот год!
тот раз, когда ты в командировку ездила.
добрая. Мы с ней жили душа в душу, когда мам была в Самаре по делам своего
института.
Надежда Михайловна согласится...
что ты в надежном месте...
напомнил я.
в профилактории не проживу спокойно ни дня!
этой тюремной даче!
маму, но когда у нее делаются такие глаза, у меня внутри будто закипает. И
у мамы, наверно, такое же чувство.
торчат, вполне... осязательное. Бери ремень...
мне в глаза?
ждать уже не приходилось.
подговаривает!
прошлой осени. И маме он нравился, она этого не скрывала.
табаком и машинной смазкой (даже если он в новом костюме), а от Верховцева
Корнев Павел
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Ильин Андрей