Чтение 3–й страницы книги ~Мальчик и тьма~

- И в чем тут разница - видеть или смотреть?

- Глупый, глупый Данька, - печально сказал Котенок. - Ты
действительно еще маленький...

Я обиделся и не стал переспрашивать. А Котенок повозился у моих ног,
потом виновато спросил:

- Не холодно?

- Нет.

- Ты не обижайся, если я буду обзываться. На самом-то деле я во всем
виноват. Расхвастался...

- Да ладно. Дождемся рассвета и вернемся домой. Жаль только, ничего
не увидели.

- А что тут видеть, - сонно отозвался Котенок. - Маленькая долина
между скалами. Сто метров на двести, не больше... Ручеек, пара деревьев и
несколько валунов.

- Откуда ты знаешь?

- Вижу.

- Так ведь темно!

- Во мне Настоящий свет, - зевнув, напомнил Котенок. - Данька, давай
спать...

- Я не хочу.

- Тогда помолчи, а я посплю...

Вам когда-нибудь доводилось сидеть в полной темноте, держа на коленях
спящего котенка? Да, именно в темноте, потому что когда Солнечный котенок
уснул, шерстка его стала светиться не ярче неоновой лампочки в детском
ночнике. Что бы вы в такой ситуации сделали?

Точно. Вот и я тоже уснул.

2. МЫ ЖДЕМ РАССВЕТА

Проснулся я от озноба. Котенок спал, и от него шло ровное тепло, но
хватало его только на живот и немного на ноги. А по плечам разгуливал
прохладный ветерок.

Я поежился, и котенок сразу поднял мордочку, засветившись в полную
силу:

- Замерз, да?

- Спрашиваешь. - У меня зуб на зуб не попадал, да и есть хотелось
ужасно. - Вот простыну опять...

- Вылечу, - без особого энтузиазма пообещал Котенок. - Ладно, уже
немного осталось. Это перед рассветом всегда становится темно и холодно.

- Значит, вот-вот рассветет. - Я осторожно опустил Котенка на землю и
попрыгал, чтобы согреться. Помогло это плохо.

- Может, мы мало спали? - предположил я, снова усаживаясь на траву.

- Семь с половиной часов, куда уж больше, - сказал Котенок. - Знаешь,
какое чувство времени у Солнечных котят?!

У меня вдруг возникло жуткое подозрение. Но я не спешил его
высказать, а вместо этого спросил:

- Ты до рассвета точно дверь не откроешь?

- Никак.

- А если... ну, в общем... вдруг здесь очень большая ночь?

- Какая?

- Несколько месяцев, как на полюсе!

Котенок помолчал, потом прошелся по траве взад-вперед и грустно
сказал:

- Я надеялся, что ты об этом не подумаешь.

Обхватив руками плечи, я смотрел на сконфуженного Котенка. Потом
спросил:

- Так что же, мы среди этих гор и останемся? Здесь же и есть-то
нечего!

- Мне тоже, - огрызнулся Котенок. - Зато вода есть, можешь попить.

- Меня дома уже ищут, - вдруг сообразил я. - Не знают что и подумать
- исчез из постели, даже тапочки не надел!

- Давай немного подождем, - предложил Котенок. И мы ждали - молча,
потому что говорить нам не хотелось, лишь Котенок со своим чувством
времени объявлял каждые прошедшие пятнадцать минут. Когда он со вздохом
сказал "час", я взорвался:

- И где же рассвет?

- Нет пока, - признался Котенок. - И я его не чувствую. Солнышко еще
где-то далеко. Подождем немно...

- Хватит, - оборвал я. - Надо что-то делать.

- Есть один вариант, - со вздохом произнес незадачливый волшебник. -
Я же умею летать. Сейчас взлечу и буду лететь, пока не наткнусь на рассвет
или закат.

Прозвучало это так, словно рассвет и закат были толстыми каменными
стенами. Я невольно улыбнулся.

- А дальше?

- Когда подкреплюсь, вернусь к тебе. У Солнечных котят отличное
чувство направления, я тебя обязательно найду. Откроем дверь - и готово.

- Так что же ты раньше этого не предложил? - возмутился я.

- Понимаешь, я ведь уже не солнечный лучик, - признался Котенок. - Я
буду лететь очень быстро, но может понадобиться несколько дней.

Вот тут мне стало страшно по-настоящему.

- Ты представляешь, что говоришь? - прошептал я. - Что со мной потом
дома сделают?

- Другого выхода нет. Ждать - или лететь.

Я отвел взгляд от Котенка. И вдруг понял, почему возмутился этим
предложением. Мне страшно.

Я, наверное, стал бояться темноты. А без Солнечного котенка темнота
станет полной. И... что, если он не прилетит?

- Давай, - выдавил я. - Лети. Только быстро, а то передумаю.

Он понял.

- Анька, не вешай нос. Я буду лететь очень быстро. Если захочешь пить
- ручеек прямо перед тобой, метрах в тридцати. Жди.

И прежде чем я успел сказать, что передумал, что не смогу ждать его в
одиночестве и мраке, Солнечный котенок подпрыгнул и взвился в воздух.
Оранжевый комочек света стремительно поднялся, превращаясь в крошечную
точку на черном небе. И полетел прочь. Действительно очень быстро: я
потерял его из виду за несколько секунд. Только хватит ли ему сил все
время мчаться с такой скоростью?

Минут десять я ревел, уткнувшись в густую, мягкую траву. Как ни
странно, это меня капельку согрело. Поднявшись, я пошел на поиски ручейка,
о котором говорил котенок.

Странное это дело - бродить во тьме. Теряется и расстояние и время.
Лишь камни, изредка попадавшиеся под ноги, доказывали, что я не топчусь на
месте.

Руки я держал перед собой, боясь, что в любой момент оступлюсь, но
вскоре услышал журчание воды, а еще через мгновение трава под ногами
сменилась влажным песком.

Нагнувшись, я жадно пил холодную чистую воду. Потом, отойдя на
несколько шагов - так, чтобы слышать ручеек, - лег навзничь в траву,
высокую, сомкнувшуюся надо мной.

Делать было совершенно нечего. Раньше я и не подозревал, как
выматывает полное безделье. Я лежал, слушая плеск воды и гул ветра где-то
далеко-далеко вверху. Лежал, наверное, очень долго. А потом снова заснул.

Разбудили меня шаги. Я открыл было рот, чтобы окликнуть вернувшегося
Котенка, но вовремя сообразил, что эти шаги другие: тяжелые, человеческие.

Сразу вернулся страх.

Шаги приближались сразу с двух сторон. В нескольких метрах от меня
идущие встретились. И я услышал тягучий голос:

- Там нет никого.

- Там нет никого тоже.

Я понимал говорящих, хотя мне почему-то казалось, что они говорят на
чужом языке. И от этих медленных, тяжелых голосов меня пробила дрожь. Я
замер, боясь шевельнуться.

- Здесь никого. Но дозорный видел свет.

- Дозорный видел Настоящий свет.

- Это невозможно.

- Но дозорный видел.

- Здесь нет света. Здесь нет никого.

- Тот, кто светил, улетел.

- Или ушел по скалам. Здесь низкие скалы.

- Нас обвинят в медлительности.

- Это плохо. Надо сказать, что здесь был Крылатый, убежавший вчера.

- Нас спросят, где его сердце.

- Мы скажем, что он защищался. Мы скажем, что залили долину Черным
огнем.

- Это расточительно. Это плохо.

- Но это лучше медлительности.

- Да. У тебя есть Черный огонь?

- В башне.

- У меня нет Черного огня. Мы полетим в твою башню, возьмем огонь и
сожжем долину.

- Так хорошо. Летим.

И я увидел, как во мраке разворачивается тьма. Черные полотнища тьмы,
чернее темноты, непрогляднее мрака. Две пары огромных крыльев. В лицо
ударил ветер, наполненный едким нечеловеческим запахом, и тьма взвилась в
небо.

Несколько минут я лежал, убеждая себя, что мне приснился кошмар. Но
едкий запах еще держался в воздухе, а на том месте, где стояли говорившие,