Чтение 3–й страницы книги ~Трое и Дана~

Оба смотрели на Дану выжидающе и требовательно. Ее глаза не
отрывались от играющих детей. Арпо и Липо подняли такой визг, что стебли
травы в испуге шарахнулись в стороны.

-- Не знаю, -- ответила она наконец. -- Я же сказала, разве что один
старый мудрец... Род сотворил его в числе первых людей. Он даже старше
многих богов. Жил столько, что знает пути богов, но он все-таки человек...
Побывайте у него.

-- Как его найти?

-- Я богиня реки, -- напомнила она. -- Этой реки. Другие края мне
неведомы.

Олег смотрел пристально.

-- Но тебе неведомы и пути других богов?

Дана кивнула, ничуть не рассердившись, как он втайне боялся.

-- Речных -- ведомы. Даже морских. А другие зачем? Но я слышала от
пролетающих птиц, что живет он в самом старом городе на белом свете.

-- Где этот город?

-- На Востоке. Знаю еще, что стены того города складывали сами боги.
Это единственный нерушимый город на свете...

Она медленно начала входить в речные волны. Вокруг ее сильного тела
завертелись бурунчики, замелькали рыбки. По реке показались плывущие
речные девы -- дети богов и смертных.

-- А он знает? -- спросил Олег ей в спину.

Она бросила равнодушно через плечо:

-- Вряд ли. А ежели знает, то вряд ли то, что вам нужно. Но если не
он, то кто? Все-таки это самый знающий из людей. Зовут его Аристеем.

Еще миг невры видели ее золотые волосы, что веером разошлись по воде,
тело в прозрачной воде обретало иной блеск, нестерпимый для глаз. Олег уже
вскинул руку, защищая глаза, но в следующее мгновение богиня исчезла,
воссоединилась с великой рекой.

Мрак ухватил Олега за плечо -- а то и над этим станет ломать голову,
потащил в пещеру.

Едва вошли, Олег рухнул вниз лицом. Мрак потряс его за плечо. Волхв
нехотя повернул голову. Сердце Мрака упало. Лицо волхва было смертельно
бледное, а глаза пустые как у мертвеца.

-- Я, -- сказал он глухим, но твердым голосом, -- не иду.

Мрак покачал головой.

-- С нами?

-- С вами или без вас... Я не иду дальше.

В дальнем углу Таргитай чесал детям спинки. Оба лежали вниз лицом,
подставляли свои горбики, выгибались, худые лопатки остро торчали из-под
бледной, нетронутой солнцем кожи. Косточки позвоночников у обоих выступали
так, что можно было пересчитать все до единой.

Таргитай спросил тихо, еще не веря, что расслышал верно:

-- Богов испугался?

-- Тарх... Впрочем, ты ж не ведаешь страха... Мы едва вышли из Леса,
так только и вредим миру, в котором живем!

Мрак тяжело сел, обхватил колени руками. Таргитай вскочил, растерянно
топтался, как медведь на цепи.

-- А что делать? -- спросил он горько. -- Ведь зло умножается!

-- Когда с ним бьемся, -- сказал Олег со злостью, -- столько ломаем
дров, что умножается куда быстрее. Я не хочу больше ломать дров. И вам не
дам.

-- Олег, у тебя тоже... предчувствие неудачи?

-- Предчувствие? Смеешься? С закрытыми глазами видно. Рвать жилы,
захлебываться грязью, драться с лютым зверьем -- и все для того, чтобы
стало еще хуже?

Молчали долго. Мрак проговорил сдавленно:

-- Может быть, ты и прав. Одной силы мало. Еще бы и то, чего у нас
нет...

-- Чего? -- спросил Таргитай.

Мрак посмотрел на дударя с отвращением.

-- Да всего. Что у нас есть, кроме силы? С другой стороны, если не
пойдем, тогда что?

-- А ничего, -- ответил Олег мрачно. -- Ты знаешь, что труднее всего
человеку сделать? Не знаешь?.. Труднее всего сказать три слова: "Я был не
прав!". Так вот сейчас я говорю ясно и отчетливо: я был не прав! Нас
послать в мир, что трех сумасшедших с горящими факелами в сарай с сухим
сеном!

Мрак обвел скептическим взглядом пещеру.

-- Думаешь... отсюда не попрут?

-- Мрак... у нее этих островков тысячи. И везде по мановению мизинца
возникают эти пещеры... А нет, переберемся на берег. Много ли нам надо?

На этот раз тяжелое как воды реки молчание нарушил Таргитай. Оставил
детишек, те сразу притихли, поднялся и шагнул к друзьям. Смотрел. Синие
глаза потемнели. Непривычно суровое лицо, плотно сжатые губы. А голос был
горьким, ломким от боли:

-- Моя душа останется здесь... Но я пойду дальше.

Мрак покачал головой.

-- От такой жены... и таких детей?

-- Мрак, я -- дурак. Я не умею думать. У меня голова вместо мозгов
песнями набита. Я слышу голоса, вижу смутные лики. Я иду, когда велит
сердце. И куда велит. А там будь что будет.

Олег молчал, Мрак буркнул:

-- Сердце... Олег говорит, голову слушать надо.

-- Если сердце с головой не в ладу, человек несчастен!

-- Так кто главнее? -- рявкнул Мрак с неожиданной злостью. -- Сердце
или голова?

Опять Олег смолчал, а Таргитай сказал убито:

-- Знаю, без вас будет невмоготу. Может быть, куры лапами загребут в
первой же деревне. Но я пойду... потому что... так велит что-то изнутри.
Где они, умные и всезнающие? Я догоню их и на коленях отдам этот огненный
Меч! Да, с радостью. А сам -- на печь. Мне окромя тепла, орешков каленых и
дудочки ничо не надо. Но ежели я крайний, ежели нет другого... Олег, твой
Змей перевезет меня на берег? Если нет, я переплыву.

Он поднялся, а Мрак буркнул ему в спину:

-- Ты ж плаваешь, как моя секира.

-- Мы многое не умеем. Но делаем.

Он исчез в слабо освещенном проходе. Мрак и Олег долго смотрели друг
на друга. Наконец волхв сказал с тяжким вздохом:

-- Чувства!.. Дай сердцу волю -- заведет в неволю. Чувства повелевают
животными, а у человека -- разум. Мы опасны, Мрак! Опасны. Нам дадена
огромная мощь... ну, сами взяли, а вот ума таким наскоком не обрести.

Острые уши Мрака шелохнулись.

-- Пойду взгляну. Как бы в самом деле не кинулся в воду... не
попрощавшись.

Олег спросил в спину:

-- Мрак... ты хоть не думаешь, что...

Из прохода донеслось досадливое:

-- Ты прав, прав... Надо жить разумом! Но я все-таки наполовину волк.
Да и человек я все еще дикий.

Волны бесследно впитывались в золотой песок у ног Таргитая. За
плечами певца блистала рукоять Меча, пояс был туго затянут.

-- Дана, -- сказал он со смертельной тоской. -- Ну что за жизнь у
нас, людей?

-- Мне никогда не понять смертных, -- ответила она ровным как Степь
голосом. -- Но ты иди. Герои всегда уходят. Они уходят рано, намного
раньше... других.

Дети подбежали, зачуяв перемену, прижались. Он с неловкостью обнял
обоих.

-- Я хотел бы побывать здесь без спешки... Когда все это кончится.

Она прямо посмотрела в его синие глаза. Голос ее был тих и ровен:

-- Третьего сына я назову Коло.

Из пещеры показались, щурясь от яркого света, оборотень и волхв. Мрак
услышал богиню, присвистнул. Олег смотрел, как грозовая туча. Мрака не
понять. Ведь, в отличие от Таргитая, понимает же, что верно, что неверно!
Что творится с оборотнем?

-- Богиня, -- сказал Мрак, -- благодарствуем за хлеб-соль... Ну, за
рыбу и раков.

Глава 2

Послышались могучие хлопки. На остров тяжело падал грузный Змей,
изумрудно-зеленый, словно только что перелинявший, вдвое крупнее
предыдущего. Крылья подняли ветер, а когтистые лапы с такой силой
ударились в рыхлую землю, что Змей погрузился, как в болото, по самое
пузо.

Глаза полыхали багровым огнем. Из пасти вырывались частые клубы
синего дыма. Проскакивали искры. Змей был в панцире из толстых плит, от
загривка тянулся ярко-красный гребень. На горбатой спине частокол был в
рост человека, между иглами можно было сесть по двое. Длинные когти
отливали недоброй голубизной, словно умело выделанный булат.

-- Быстро ты его, -- буркнул Мрак. -- Прямо из подземелья вызвал?

-- Долго ли умеючи?

-- Умеючи -- долго, -- отпарировал Мрак намекающе. -- Просто ты вроде
бы ухомякивал кабанчика, потом второго...

-- Я свистел сквозь зубы.

Дана молча наблюдала, как существо с секирой за плечами, чья жизнь
так коротка, бесстрашно карабкается на горбатую спину крылатого чудовища.