строгим лицом, по внешности типичная отличница, встав, попросила
разрешения рассказать о каких-то гомотопических классах, так как она
считает, что можно изучать лишь гомотопически инвариантные функторы.
на следующем уроке. Девушка заспорила, сдвинув непримиримые брови.
Шум мгновенно стих. Только запоздалый голос умоляюще протянул:
ощутил нетерпеливую, острую неприязнь в ожидающих лицах.
Расширенные зрачки его впервые обратились на меня: будто воткнули в
сердце ледяную иглу.
к столу. В суматохе пронзительных голосов учителя не было слышно.
бумага - из гороно, или из облоно, или еще выше - с распоряжением:
учесть и больше не повторять.
планы? Еще один урок? Педсовет мы на сегодня не назначали, но если вы
считаете нужным...
провожу вас. Это недалеко.
в густой пыли.
любопытством приезжего - деревянные изгороди, заросли крапивы, канавы,
наполненные лопухами.
типа "Ангел" - полуавтономный спутник слежения, снабженный всеми
новейшими системами обороны. Он вспыхнул на высоте сорока тысяч
километров и сразу же начал падать: орбита была нестабильной. Я видел
фотографии останков. Если это можно назвать останками. Специалисты
единодушно утверждали, что горела даже титановая броня.
броня вообще может гореть.
А на следующий день - второй английский спутник. Довольно быстро
выяснилось, что орбитальные системы поражаются в одном и том же
секторе над территорией СССР в промежутке от нуля до двух часов ночи.
Союз в применении нового оружия космического масштаба. В ответ
Советский Союз предложил создать международную комиссию для
расследования инцидентов - нам скрывать было нечего. Одновременно два
советских спутника были перемещены на орбиты, пересекающие сектор
поражения. Оба сгорели за две ночи, но успели передать данные о
сильнейшем излучении. Природа его была неясна. Уточнили створ,
стержнем которого оказалась обычная сибирская деревня с печальным
именем Неустрой.
блокады области был разработан с впечатляющей быстротой.
этаже - стандартная однокомнатная.
налево.
не любит, когда его беспокоят. Если вам что-нибудь понадобится, лучше
обратитесь ко мне. Вон тот дом с синими наличниками. И вообще, в любое
время, милости прошу - вы мой гость.
Солнце вжало их в землю. На утрамбованной площадке торчали одинокие
качели. Шаркая в пыли, прошла женщина с тяжелой сумкой.
начаться операция по устранению опасности из космоса.
штаб. Доложил обстановку и данные на Зырянова.
не спугни его там.
вечеру. Для задержания Зырянова мне будет придана специальная группа.
Таким образом в моем распоряжении были еще сутки. Я дал отбой.
которая славится своими учениками. Среди них - три академика, двое - с
мировым именем, и более двадцати докторов наук по математике и физике,
некоторые в перспективе также академики. Причем все эти знаменитости
учились у одного и того же человека - Якова Ивановича Зырянова. Он
окончил Томский педагогический институт, добровольно приехал в этот
поселок и преподает здесь непрерывно уже двадцать пять лет.
другой педагогический институт не кончал. Более того, двадцать пять
лет назад Яков Иванович Зырянов вообще не существовал. Он нигде не
родился. семья его неизвестна, он не жил ни в одном городе, он не
учился ни в одной школе, он нигде не работал, он не служил в армии.
Его просто не было. Он возник ниоткуда.
работа.
дождь, из открытого окна тянуло сырой свежестью, запахом листьев и
земли. От столбов с погашенными фонарями тянулись через дорогу черные
тени.
побежал к ограде. Кусты малины окатили меня теплой водой. Под ногами
хлюпало. Вслед, передавая меня, как эстафету, затявкали собаки.
зубчатой, нарисованной кромкой его. Боюсь, что первые полчаса я
производил довольно много шума. К лесу надо привыкнуть. Это дается не
сразу. Но скоро я привык и быстро понял, что за мной кто-то идет.
Человек двигался, когда двигался я, и останавливался вместе со мной.
Он не был профессионалом: каждый раз опаздывал на какую-то долю
секунды.
только спугнешь. Я поступил иначе. Растворился. Так, как нас учили.
Нырнул за низкие ели и, прикрываясь ими, без единого звука отошел
назад по дуге.
мертвенном свете, у ствола, вцепившись в белую бороду лишайника.
Рослый, плечистый мужчина в тренировочном костюме и тяжелых ботинках.
Я рассчитывал увидеть другого. Мое исчезновение, видимо, обеспокоило
преследователя. Он выдержал недолго - тронулся от дерева к дереву,
облитый луною по голове и плечам. Я бесшумно последовал за ним. Уйти
можно было запросто, но, в конце концов, я решил, что поскольку это не
Зырянов, то контакт с ним мне не запрещен, и когда человек приблизился
к пушистым елям, в которых я исчез, и наклонился, всматриваясь, я на
него прыгнул.
выставить локоть, мой удар пришелся по кости. Мы оба вскрикнули - я от
боли, он от неожиданности, - повалились в колючие ветви, меня будто
молотком стукнули по виску: в голове на мгновение вспыхнули
разноцветные пятна. Этого мгновения хватило. Когда я очнулся, он уже
сидел на мне, заламывая руку, надсадно дыша и приговаривая: "А вот так
не хочешь?! А вот так не нравится?!"
скрученной руке вынимала душу. В таком положении мало что можно было
сделать, но я все-таки сделал, и мы покатились, поочередно оказываясь
наверху. Мужчина был тяжелым и сильным, но, на мое счастье, совсем не
умел драться грамотно, надо было только ждать, когда он раскроется...
что он закричит. Харламов скит находился где-то рядом, и если бы он
закричал, то на наблюдении можно было бы поставить крест. Но он не
закричал - дернул щекой, спросил:
о задании.
что вы не из облоно.