Чтение 3–й страницы книги ~Илиада~

сражения, лично соприкоснулся едва ли не со всеми сторонами тогдашней
жизни. Видел он своими глазами и троянскую равнину, как это явствует из
ряда деталей в описаниях "Илиады". Представление о слепом Гомере легко
могло возникнуть по аналогии со слепым аэдом феаков Демодоком в "Одиссее"
(VIII, 62 слл.), которого, как и аэда Фемия ("Одиссея", I, 151 слл. и др.),
Гомер, по-видимому, наделил идеализированными чертами аэда - своего
современника, а может быть, и действительно какими-то собственными. Могли
сыграть свою роль в возникновении легенды о слепоте Гомера и слова автора
так называемого гомеровского гимна к Аполлону Делосскому (ст. 169 - 173),
назвавшего себя "слепым мужем, живущим на Хиосе": ведь в позднейшую эпоху
автором этого гимна считали Гомера.

Греки архаической эпохи, к сожалению, не проявляли интереса к личности и к
обстоятельствам жизни авторов даже таких сочинений, которые пользовались
широчайшей популярностью. Если бы живший поколением позднее или даже
младший современник Гомера Гесиод, автор поэм "Труды и дни" и "Теогония",
не вставил в "Труды и дни" некоторых сведений о самом себе, ни
эллинистические ученые, составлявшие жизнеописания поэтов классической
эпохи, ни мы не знали бы ничего определенного и о нем.

Имя "Гомер" скорее всего подлинное, хотя многие исследователи высказывали
сомнения на этот счет. Оно не принадлежит к числу греческих имен, бывших в
употреблении, греки его не понимали и всячески пытались объяснить, толкуя
его то как "заложник", то как "слепец". Едва ли кто мог придумать такое имя
для автора "Илиады" и "Одиссеи": очевидно, имя автора стояло в заглавиях
уже первых рукописей поэм. Судя по имени, гениальный поэт мог быть даже и
не греком по происхождению: в становлении и развитии эллинской культуры
сыграли важную роль многие "варвары" или "полуварвары", усвоившие с детства
греческий язык и греческую культурную традицию,- философ Фалес Милетский,
отец истории Геродот, писатель-сатирик Лукиан.

Поэмы такой длины и такой сложной структуры, как "Илиада" и "Одиссея", не
могли сохраниться в устной эпической традиции, в которой важнейшую роль
играла импровизация. Устное эпическое творчество не знает авторского права,
и аэды, которые попыталась бы воспроизводить "Илиаду" или "Одиссею" по
памяти на слух, неизбежно разрушили бы стройную композицию поэмы, пытаясь
каждый на свой лад сделать поэму лучше. То, что поэмы дошли до нас не
погибнув, может быть объяснено только тем, что они были записаны самим
поэтом или под его диктовку при помощи совсем недавно созданного греческого
алфавита. Восхищение гением Гомера привело английского филолога Уэйд-Джери
даже к предположению, что Гомер мог сам создать греческий алфавит на основе
финикийского для того, чтобы написать "Илиаду".

Гомер должен был впитать в себя с юных лет вековую и даже тысячелетнюю
традицию устного эпического творчества. У этого жанра фольклора есть свои
закономерности, более или менее общие для всех народов, которые создают
фольклорный героический эпос. Выявляются эти законы легче всего при
изучении эпического творчества народов, у которых оно еще живо, где самый
процесс творчества можно непосредственно наблюдать и исследовать. Такие
наблюдения были предприняты русским ученым В. В. Радловым в отношении эпоса
тюркских народов еще в XIX в. В нашем веке еще живое эпическое творчество
народов Югославии изучали с этой точки зрения Матиас Мурко, американцы
Мильман Парри и его ученик Альберт Лорд. Исследовалось и исследуется и
эпическое творчество других народов.

При этом выяснилось, что в фольклорном эпосе важнейшее место занимает
импровизация в процессе исполнения. Певец или сказитель никогда не
повторяет единожды созданный и раз навсегда заученный текст. Эпическая
песнь в известной мере творится заново для каждого исполнения, но для того
чтобы справиться с этой задачей, певец держит наготове у себя в памяти
целый набор эпических клише, подходящих одинаково для песней на различные
сюжеты. Объем этих клише колеблется от сочетания существительного с его
постоянным эпитетом, переходящим из песни в песнь, как "добрый молодец" или
"силушка великая" русских былин, принадлежащих к тому же жанру героического
эпоса, до целых блоков в несколько стихов, описывающих какую-то
повторяющуюся типическую ситуацию.

Фольклорный эпос обычно однолинеен в развитии повествования: события,
которые в жизни естественно происходили бы одновременно, развиваясь
параллельно, эпос изображает как происходящие последовательно. Действующие
лица всегда характеризуются однозначно положительно или отрицательно,
рисуются либо сплошной черной, либо белой красной. Характеры героев
изображаются статично, в них не видно развития, даже если цикл эпических
песней изображает судьбу героя от рождения до самой гибели.

Эту фольклорную эпическую поэтику вместе с техникой импровизации
унаследовал от своих учителей и Гомер. Так, в частности, Гомер сохраняет
фольклорную однолинейность повествования; этот принцип изображения событий
был открыт у Гомера Ф. Ф. Зелинским и был назван им "законом
хронологической несовместимости". Так, в III песни "Илиады" поэт сначала
дает довольно длинную сцену между Еленой и Парисом, спасенным Афродитой от
рук Менелая, а затем уже сообщает о том, как Менелай разыскивал Париса на
поле сражения, в то время как Менелай, естественно, должен был ринуться на
поиски Париса сразу после того, как тот исчез.

Широко использует Гомер и характерные для фольклорного эпоса и вообще для
фольклора клише. Бог Аполлон у него многократно характеризуется как
"сребролукий", а Ахилл как "быстроногий", хотя способность Ахилла быстро
бегать не играет роли в развитии действия "Илиады" и в XXII песни (ст. 136
- 203) он так и не смог догнать убегавшего от него Гектора. Небо именуется
звездным, даже когда действие происходит средь бела дня ("Илиада", VIII,
46; XV, 371). В I песни "Илиады" в описании жертвоприношения мы читаем:

Кончив молитву, ячменем и солью осыпали жертвы.
Выи им подняли вверх, закололи. тела освежили,
Бедра немедля отсекли, обрезанным туком покрыли
Вдвое кругом и на них положили останки сырые.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Бедра сожегши они и вкусивши утроб от закланных,
Все остальное дробят на куски, прободают рожнами,
Жарят на них осторожно и, все уготовя, снимают.
Кончив заботу сию, ахеяне пир учредили;
Все пировали, никто не нуждался на пиршестве общем;
И когда питием и пищею глад утолили...

(I, 458 - 461; 464 - 469)

Во II песни (421 - 424, 427 - 432) эти стихи в греческом тексте повторяются
слово в слово.

И все же приемы индивидуальной и обусловленной ситуацией точной
характеристики героя уже проявляются отчетливо в гомеровских поэмах. Так,
эпитет "ужасный" необычен для Ахилла (он применяется чаще всего и Аяксу,
сыну Теламона), и когда мы читаем в ХХI песни "Илиады":

Царь Илиона, Приам престарелый, на башне священной
Стоя, узрел Ахиллеса ужасного: все пред героем
Трои сыны, убегая, толпилися; противоборства
Более не было...

( "Илиада", ХХI, 526 - 529),

невозможно допустить, что Ахилл назван "ужасным" случайно, а не в
соответствии со сложившейся ситуацией и как бы увиденный глазами Приама.

В самом стиле прямой речи героев Гомера заметны различия, свидетельствующие
о том, что Гомер характеризует своих героев не только тем, что они говорят,
но и тем, как они говорят. В частности, склонность престарелого Нестора к
многословию была отмечена уже в древности. Аякс, сын Теламона, говорит не
так, как Диомед.

Характеры гомеровских героев уже очень далеки от фольклорной однозначности
и прямолинейности. Гектор, главный противник Ахилла и всех ахейцев,
предстает перед нами героем, который готов погибнуть и погибает, защищая
свой город, предстает любящим мужем и отцом ("Илиада", VI, 404 - 483) .
Именно в уста Гектора, а не кого-либо из ахейских воителей вкладывает Гомер
слова, которые выглядят как; прочувствованная формулировка его собственного
мироощущения:

Ты не обетам богов, а ширяющим в воздухе птицам
Верить велишь? Презираю я птиц и о том не забочусь,
Вправо ли птицы несутся, к востоку денницы и солнца,
Или налево пернатые к мрачному западу мчатся.
Верить должны мы единому, Зевса великого воле,
Зевса, который и смертных и вечных богов повелитель!
Знаменье лучшее всех - за отечество храбро сражаться!
Что ты страшишься войны и опасностей ратного боя?
Ежели Трои сыны при ахейских судах мореходных