потом опустила глаза на алую букву и даже потрогала ее пальцем, чтобы
убедиться в реальности и ребенка и своего позора. Да! Вот она,
действительность; все остальное бесследно исчезло!
носительницу алой буквы, как только она заметила в задних рядах толпы
человека, который тотчас же непреодолимо овладел ее мыслями. Там стоял
какой-то индеец в национальной одежде; однако появление краснокожего в
английской колонии было не такой уж редкостью, чтобы привлечь в эту минуту
взгляд Гестер Прин, а тем более - заставить ее забыть обо всем остальном. Но
рядом с индейцем стоял белый, по-видимому его спутник, костюм которого являл
собой странную смесь цивилизованной и первобытной одежды.
казался стариком. Одухотворенное лицо свидетельствовало об утонченном
долгими занятиями уме, который сказался и на физическом облике, наложив на
него свою печать. Хотя нарочитая небрежность смешанного костюма,
по-видимому, служила ему, чтобы скрыть или смягчить некоторые особенности
телосложения, Гестер Прин сразу заметила, что одно плечо у него выше
другого. Едва лишь увидев это худое лицо к слегка искривленную фигуру, она
снова судорожно прижала ребенка к груди с такой силой, что несчастный
младенец опять запищал от боли. Но мать не обратила на это никакого
внимания.
Гестер Прин заметила его, пришелец бегло взглянул на нее. То был рассеянный
взгляд человека, склонного к самоуглублению и привыкшего придавать внешним
событиям значение лишь в той мере, в какой они были связаны с его внутренней
жизнью. Но очень скоро этот взгляд стал пристальным и пронизывающим.
Судорога ужаса исказила лицо незнакомца и, задержавшись на миг, исчезла,
словно змея скользнула, извиваясь, между разбросанных камней. Внезапное
душевное волнение омрачило его черты, но усилием воли он подавил его с такой
быстротой, что уже в следующую минуту они казались почти бесстрастными.
Вскоре стерлись и последние следы волнения, скрытого теперь в глубине души
пришельца. Встретившись с устремленными на него глазами Гестер Прин и
увидев, что она как будто узнает его, он медленно, спокойно поднял палец и
приложил его к губам жестом, призывающим к молчанию.
нему с церемонной учтивостью:
здесь на всеобщее посмеяние?
удивленно разглядывая вопрошавшего и его краснокожего спутника, - иначе вы,
конечно, знали бы о миссис Гестер Прин и о ее безбожных делах. Из-за нее
было много шума в приходе преподобного мистера Димсдейла.
мне пришлось много скитаться. Меня постигли тяжкие бедствия на суше и на
море, и я долгое время пробыл в рабстве у язычников к югу от здешних мест.
Вот этот индеец привел меня сюда, чтобы получить выкуп. Поэтому не будете ли
вы так любезны рассказать мне, кто эта Гестер Прин, - я, кажется, правильно
расслышал ее имя? - и какие прегрешения привели ее к позорному столбу.
испытаний и жизни среди дикарей попали, наконец, в страну, где порок
преследуют и наказывают в присутствии властей и народа, - в нашу
благочестивую Новую Англию. Так вот, сэр, эта женщина была женой одного
ученого, который родился в Англии, но долго жил в Амстердаме, а потом,
несколько лет назад, задумал переплыть океан и попытать счастья у нас, в
Массачусетсе. Он послал жену вперед, а сам задержался, чтобы закончить
какие-то важные дела. И подумайте, сэр, прожив два года в Бостоне, она не
получила ни единой весточки от этого ученого джентльмена, мистера Прина. Ну,
и тогда молодая женщина, за которой некому было присмотреть...
Если человек, о котором вы мне рассказали, действительно был так учен, он
должен был все это заранее знать из своих книг. А не скажете ли вы мне, кто
отец ребенка, которого миссис Прин держит на руках? Младенцу, насколько я
могу судить, не больше трех-четырех месяцев...
мудреца, который мог бы разгадать ее, - ответил горожанин. - Мадам Гестер
наотрез отказалась говорить, и судьи напрасно ломали себе голову. Быть
может, виновник стоит среди нас и любуется этим печальным зрелищем, забыв о
том, что бог его видит.
еще раз улыбнувшись, заметил незнакомец.
горожанин. - Так вот, сударь, наши массачусетские судьи приняли во внимание,
что такую молодую и красивую женщину, вероятно, сильно искушали, прежде чем
она пала, и, в особенности, что муж ее, надо думать, давно лежит на дне
моря, и не решились поступить с ней по всей строгости нашего справедливого
закона. За такое преступление положена смерть. Но они, по своей
снисходительности и милосердию, постановили, что миссис Прин должна
простоять всего-навсего три часа на помосте у позорного столба, а затем, до
конца жизни, носить на груди знак бесчестья.
Таким образом, она будет ходячей проповедью о пагубности греха до той поры,
пока постыдный знак не отметит ее могилу. А все же меня возмущает, что
соучастник греха не стоит рядом с нею на эшафоте! Но он будет найден! Будет!
Будет!
слов своему спутнику индейцу, и оба они начали прокладывать себе путь сквозь
толпу.
пристального взгляда - такого пристального и напряженного, что минутами весь
остальное зримый мир исчезал из ее глаз и она не видела ничего, кроме этого
человека и себя. Но свидание с ним наедине было бы, вероятно, еще страшнее,
чем эта встреча, когда горячее полуденное солнце освещало и жгло ее пылавшие
стыдом щеки, когда на груди ее алел постыдный знак, а на руках лежал
рожденный в грехе младенец, когда толпа, собравшаяся, словно на праздник,
рассматривала лицо, которое следовало бы видеть лишь в церкви, полускрытым
добродетельной вуалью, да при спокойном мерцании очага, в счастливом
полумраке родного дома. Как ни ужасно было все, что окружало ее, но
присутствие тысячи свидетелей она ощущала как какую-то защиту. Лучше стоять
здесь, где их разделяет столько людей, чем встретиться с ним с глазу на глаз
- он, и она, и больше никого. Она видела в позорной церемонии некий якорь
спасения и страшилась минуты, когда он исчезнет. Погруженная в свои мысли,
она не сразу услышала позади себя голос, повторявший ее имя, голос, который
звучал торжественно и так громко, что прокатился по всей площади.
Прин, был расположен балкон, вернее открытая галерея, украшавшая молитвенный
дом. С этой галереи, в присутствии всех высших должностных лиц и со всей
торжественностью, принятой тогда при публичных церемониях, оглашались
постановления властей. Отсюда, восседая в кресле под охраной почетного
караула из четырех сержантов, вооруженных алебардами, смотрел на описываемую
нами сцену сам губернатор Беллингхем - пожилой джентльмен, чье лицо,
изрезанное морщинами, говорило о нелегком жизненном пути. Шляпа губернатора
была украшена темным пером, а из-под плаща, окаймленного узорным шитьем,
виднелся черный бархатный камзол. Мистер Беллингхем был достойным
представителем и главой общины, обязанной своим возникновением, развитием и
нынешним процветанием не порывам юношей, а суровой, закаленной энергии
зрелых мужей и хмурой мудрости старцев. Здесь достигли столь многого именно
потому, что рассчитывали и надеялись на столь малое. Прочие важные особы,
окружавшие губернатора, отличались полной достоинства осанкой, характерной
для тех времен, когда различные формы власти считались священными и
ниспосланными свыше. Разумеется, они были честными, справедливыми и
умудренными опытом людьми. Однако во всем мире едва ли удалось бы отыскать
столько же добродетельных и разумных людей, которые были бы менее способны
разобраться в заблудшей женской душе и распутать переплетенные в ней нити
добра и зла, чем эти непреклонные мудрецы, к которым обернулась теперь
Гестер Прин. По-видимому, она понимала, что только в более вместительном и
горячем сердце народа можно было еще искать сочувствия; должно быть поэтому,
обратив взор на галерею, несчастная женщина побледнела и затрепетала.
прославленному Джону Уилсону, старейшему священнику Бостона; подобно
большинству его собратьев в те времена, он был ученым богословом, а сверх
того еще и добрым, отзывчивым человеком. Последние свойства, впрочем, были
менее развиты, чем интеллектуальные дарования, и он скорее стыдился их,
нежели ценил. Он стоял на балконе, его седые волосы выбивались из-под
круглой черной шапочки, а серые глаза, привыкшие к полумраку рабочей
комнаты, щурились от ослепительного солнца совершенно так же, как глаза
ребенка Гестер. Он напоминал потемневший гравированный портрет из старинного
сборника проповедуй и имел не больше права, чем подобный портрет,
вмешиваться в вопросы человеческих грехов, страстей и страданий.
чьим проповедям ты имела счастье внимать, - тут мистер Уилсон положил руку
на плечо бледному молодому человеку, стоявшему рядом с ним, - я пытался,
повторяю, внушить этому благочестивому юноше, что ему следует обратиться к
тебе здесь, перед лицом небес, перед нашими мудрыми и справедливыми
правителями, на глазах у всего народа, и объяснить, насколько мерзостен и
черен твой грех. Зная тебя лучше, чем знаю я, он может лучше судить о том,
Громыко Ольга
Белоусов Валерий
Флинт Эрик
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Сапковский Анджей