ты не видишь, где настоящий Генрих, неужто не можешь отличить короля от
дурака? Тот, к которому ты так важно вышагиваешь, это Шико, мой дурак, мой
шут. Он порой вытворяет такие лихие дурачества, что я со смеху помираю.
уже хотел было склониться перед ним в поклоне, но тут король сказал:
будто принимает всерьез слова короля, и, словно не слыша шуточек Келюса,
Шомберга и Можирона и не видя их наглых усмешек, обратился к Шико.
что ошибиться весьма нетрудно. Я надеюсь, вы извините меня за то, что я
принял вашего шута за короля.
небеса предназначили весь этот вечер быть миротворцем, - ничего, ровным
счетом ничего.
это делал король, желая придать себе величественный вид, - ваше поведение
непростительно.
вы разоритесь на этих мальчишках, и, клянусь смертью Христовой, вы явно
покушаетесь на наши королевские прерогативы.
позволив шуту занять свое место, король поставил самого себя в смешное
положение. - Прошу ваше величество объясниться, и если я действительно
допустил ошибку, ну что ж, я признаюсь в этом со всем смирением.
а вы, вы - дворянин, полковник, отпрыск Клермонов, почти принц, наконец, вы
являетесь на бал в простом черном бархате.
поступаю так потому, что в наше время всякий сброд наряжается, как принцы, и
хороший вкус требует от принцев, чтобы они отличали себя, одеваясь, как
всякий сброд.
не менее презрительную, чем те, которыми они награждали его минуту тому
назад.
скажи он только слово, и они бросятся па Бюсси. Келюс, который больше других
был зол па Бюсси и давно бы схватился с ним, не запрети ему этого король,
положил руку на эфес шпаги.
Узурпировав место короля, он произнес те слова, которые подобало бы
произнести Генриху.
был настолько смешон, что половина зала разразилась хохотом. Другая половина
молчала по очень простой причине: те, кто смеялся, смеялись над теми, кто
хранил серьезный вид.
были Шарль Бальзак д'Антрагэ - более известный под именем Антрагэ, Франсуа
д'Оди, виконт де Рибейрак, и Ливаро.
Бюсси пришел по поручению герцога с целью учинить скандал или бросить
кому-нибудь вызов. При этой мысли Сен-Люк вздрогнул, он почувствовал себя
зажатым между двумя могущественными и распаленными гневом противниками,
избравшими его дом полем сражения.
бросался всем в глаза, положил руку на его пальцы, сжимавшие эфес шпаги, и
обратился к нему со словами увещевания:
пощечина этого наглеца задела тебя не меньше, чем меня. Кто оскорбил одного
из нас, оскорбил всех нас, а кто оскорбил всех нас, оскорбил короля.
он стоит за спиной Бюсси. Правда, его здесь нет, но тем более нам надо быть
настороже, он невидим, но тем он опаснее. Надеюсь, ты не оскорбить меня
подозрением, что мне страшен слуга, а не господин?
мы подвергнемся опасности, сражаясь за короля, то король сумеет оборонить
нас.
знаешь, как ревнует король своих друзей.
будем и мы о себе забывать. Я хочу прожить спокойно хотя бы первые две
недели после свадьбы, а для этого мне надо задобрить герцога Анжуйского".
взглядом присутствующих. Он весь ушел в слух, надеясь в ответ на брошенные
им оскорбления уловить какую-нибудь дерзость по своему адресу. Но никто на
него не смотрел, все хранили упорное молчание: одни опасались вызвать
неодобрение короля, другие - неодобрение Бюсси.
добился своего.
побеседовать со мной и, наверное, я обязан этой честью тем словам, которые я
только что произнес?
переспросил Сен-Люк. - А что, собственно, вы произнесли? Я ничего не слышал,
уверяю вас. Я просто увидел вас и обрадовался, что могу доставить себе
удовольствие приветствовать столь высокого гостя и поблагодарить его за
честь, оказанную моему дому.
безрассудства, но в то же время образованным, остроумным и прекрасно
воспитанным. Зная несомненное мужество Сен-Люка, он понял, что долг
гостеприимства одержал в нем верх над утонченной щепетильностью придворного.
Всякому другому Бюсси не преминул бы слово в слово повторить сказанную им
фразу, то есть бросить вызов в лицо, но, обезоруженный дружелюбием Сен-Люка,
он отвесил ему вежливый поклон и произнес несколько любезностей.
кажется, мой петушок уже прокукарекал капитану. Правильно сделал, но я не
хочу, чтобы его убили. Пойдите, Келюс, узнайте, в чем там дело. Впрочем,
нет, у вас слишком горячий нрав. Пойдите лучше вы, Можирон.
неверный шаг.
завтра поутру буду иметь удовольствие пожелать ему доброго утра.
тайне, - подчеркнуто тихим голосом попросил Сен-Люк.
избавил меня от него, но сам при этом не поцарапался.
вид, что ничего не заметил.
невыносим.
поздно, на него найдется управа.
владеет мастерски. Хорошо бы его покусала бешеная собака. Так бы мы от него
отделались без всяких трудов.
сопровождении трех своих друзей, толкая или высмеивая всех, кого он считал
врагами герцога Анжуйского, - само собой разумеется, что эти люди были
сторонниками короля.
Бюсси, а не то будь я хоть король-раскороль, но я обнажу шпагу не хуже
любого шута.
государь, - сказал Можирон.
щепетилен в вопросах чести. К тому же колотушек заслуживает вовсе не он,
здесь он отнюдь не из самых дерзких.
блистали в других углах зала и не были свидетелями выходки Бюсси.
посоветуемся. Ну, а ты, Сен-Люк, иди, беседуй с королем и продолжай свое
дело миротворца, по-моему, ты в нем весьма преуспел.
горячо спорил с Шико.
волочился за женой Жуаеза и предупреждаю: если ты не сообщишь что-нибудь
по-настоящему важное, я тебе никогда не прощу.