read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- И вы также изменник!
- Я?
- Да, вы.
- Ах, вот как! Но подумайте, господа горожане, кому мог бы я изме-
нить? Правительству? Но где же здесь измена? Ведь я нахожусь у него на
службе и в точности выполняю его приказ.
Ввиду того, что граф был совершенно прав и на его ответ нечего было
возразить, крики и угрозы стали еще громче. Эти крики и угрозы были
ужасны, а граф отвечал на них с самой изысканной вежливостью:
- Господа горожане, убедительно прошу вас, разрядите свои мушкеты;
может произойти случайный выстрел, и, если он ранит хоть одного из моих
кавалеристов, мы уложим у вас человек двести. Нам это будет очень непри-
ятно, а вам еще неприятнее; тем более, что ни у меня" ни у вас подобных
намерений нет.
- Если бы вы это сделали, - кричали буржуа, - мы бы тоже открыли по
вас огонь.
- Так, так, но если бы вы, стреляя в нас, перебили бы нас всех от
первого до последнего, все же от этого не воскресли бы и ваши люди, уби-
тые нами.
- Уступите нам площадь, и вы поступите, как честный гражданин.
- Во-первых, я не гражданин, - ответил Тилли, - я офицер, что далеко
не одно и то же; а затем я не голландец, а француз, что еще более усу-
губляет разницу. Я признаю только правительство, которое платит мне жа-
лованье. Принесите мне от него приказ очистить площадь, и я в ту же ми-
нуту сделаю полуоборот, тем более, что мне самому ужасно надоело здесь
торчать.
- Да! Да! - закричала сотня голосов, которую сейчас же поддержали еще
пятьсот других. - К ратуше! К депутатам! Скорей! Скорей!
- Так, так, - бормотал Тилли, глядя, как удаляются самые неистовые из
горожан, - идите к ратуше, идите требовать, чтобы депутаты совершили
подлость, и вы увидите, удовлетворят ли ваше требование. Идите, мои
друзья, идите!
Достойный офицер полагался на честь должностных лиц так же, как и они
полагались на его честь солдата.
- Знаете, капитан, - шепнул графу на ухо его старший лейтенант, -
пусть депутаты откажут этим бесноватым в их просьбе, но все же пусть они
нам пришлют подкрепление; я полагаю, оно нам не повредит.
В это время Ян де Витт, оставленный нами, когда он поднимался по ка-
менной лестнице после разговора с тюремщиком Грифусом и его дочерью Ро-
зой, подошел к двери камеры, где на матраце лежал его брат Корнель, ко-
торого, как мы уже говорили, прокурор велел подвергнуть предварительной
пытке.
Приговор об его изгнании был получен, и тем самым отпала надобность в
дальнейшем дознании и новых пытках.
Корнель, вытянувшись на своем ложе, лежал с раздробленными кистями, с
переломанными пальцами. Он не сознался в несовершенном им преступлении и
после трехдневных страданий вздохнул, наконец, с облегчением, узнав, что
судьи, от которых он ожидал смерти, соблаговолили приговорить его только
к изгнанию.
Сильный телом и непреклонный духом, он бы очень разочаровал своих
врагов, если бы они могли в глубоком мраке Бюйтенгофской камеры разгля-
деть игравшую на его бледном лице улыбку мученика, который забывает о
всей мерзости земной, когда перед ним раскрывается сияние неба.
Напряжением скорее своей воли, чем благодаря какойлибо реальной помо-
щи, Корнель собрал все свои силы, и теперь он подсчитывал, сколько вре-
мени еще могут юридические формальности задержать его в заключении.
Это было как раз в то время, когда гражданская милиция, которой вто-
рила толпа, яростно поносила братьев де Витт и угрожала защищавшему их
капитану Тилли. Шум, подобно поднимающемуся морскому приливу, докатился
до стен тюрьмы и дошел до слуха узника.
Но, несмотря на угрожающий характер, этот шум не встревожил Корнеля,
он даже не поднялся к узкому решетчатому окну, через которое проникал
уличный гул и дневной свет.
Узник был в таком оцепенении от непрерывных физических страданий, что
они стали для него почти привычными. Наконец он с наслаждением чувство-
вал, что его дух и его разум готовы отделиться от тела; ему даже каза-
лось, будто они уже распрощались с телом и витают над ним подобно пламе-
ни, которое взлетает к небу над почти потухшим очагом.
Он думал также о своем брате. И, может быть, эта мысль появилась по-
тому, что он каким-то неведомым образом издали почувствовал приближение
брата.
В ту самую минуту, когда представление о Яне так отчетливо возникло в
мозгу у Корнеля, что он готов был прошептать его имя, дверь камеры рас-
пахнулась, вошел Ян и быстрыми шагами направился к ложу заключенного.
Корнель протянул изувеченные руки с забинтованными пальцами к своему
прославленному брату, которого ему удалось кое в чем превзойти: если ему
не удалось оказать стране больше услуг, чем Ян, то во всяком случае гол-
ландцы ненавидели его сильнее, чем брата.
Ян нежно поцеловал Корнеля в лоб и осторожно опустил на тюфяк его
больные руки.
- Корнель, бедный мой брат, - произнес он, - ты очень страдаешь, не
правда ли?
- Нет, я больше не страдаю, ведь я увидел тебя.
- Но зато какие для меня мучения видеть тебя в таком состоянии, мой
бедный, дорогой Корнель.
- Потому-то и я больше думал о тебе, чем о себе самом, и все их пытки
вырвали у меня только одну жалобу: "бедный брат". Но ты здесь, и забудем
обо всем. Ты ведь приехал за мной?
- Да.
- Я выздоровел. Помоги мне подняться, брат, и ты увидишь, как хорошо
я могу ходить.
- Тебе не придется далеко идти, мой друг, - моя карета стоит позади
стрелков отряда Тилли.
- Стрелки Тилли? Почему же они стоят там?
- А вот почему: предполагают, - ответил со свойственной ему печальной
улыбкой великий пенсионарий, - что жители Гааги захотят посмотреть на
твой отъезд и опасаются, как бы не произошло волнений.
- Волнений? - переспросил Корнель, пристально взглянув на несколько
смущенного брата: - волнений?
- Да, Корнель.
- Так вот что я сейчас слышал, - произнес Корнель, как бы говоря сам
с собой. Потом он опять обратился к брату: - Вокруг Бюйтенгофа толпится
народ?
- Да, брат.
- Как же тебе удалось?
- Что?
- Как тебя сюда пропустили?
- Ты хорошо знаешь, Корнель, что народ нас не особенно любит, - заме-
тил с горечью великий пенсионарий. - Я пробирался боковыми уличками.
- Ты прятался, Ян?
- Мне надо было попасть к тебе, не теряя времени Я поступил так, как
поступают в политике и на море при встречном ветре: я лавировал.
В этот момент в тюрьму донеслись с площади еще более яростные крики.
Тилли вел переговоры с гражданской милицией.
- О, ты - великий кормчий, Ян, - заметил Корнель, - но я не уверен,
удастся ли тебе сквозь бурный прибой толпы вывести своего брата из Бюй-
тенгофа так же благополучно, как ты провел между мелей Шельды до Антвер-
пена флот Тромпа.
- Мы все же с божьей помощью попытаемся, Корнель, - ответил Ян, - но
сначала я должен тебе кое-что сказать.
- Говори.
С площади снова донеслись крики.
- О, о, - заметил Корнель, - как разъярены эти люди! Против тебя? Или
против меня?
- Я думаю, что против нас обоих, Корнель. Я хотел сказать тебе, брат,
что оранжисты, распуская про нас гнусную клевету, ставят нам в вину пе-
реговоры с Францией.
- Глупцы!..
- Да, но они все же упрекают нас в этом.
- Но ведь если бы наши переговоры успешно закончились, они избавили
бы их от поражений при Орсэ, Везеле и Рейнберге. Они избавили бы их от
перехода французов через Рейн, и Голландия все еще могла бы считать се-
бя, среди своих каналов и болот, непобедимой.
- Все это верно, брат, но еще вернее то, что если бы сейчас нашли на-
шу переписку с господином де Лувуа, то хоть я и опытный лоцман, но не
смог бы спасти даже и тот хрупкий челнок, который должен увезти за пре-
делы Голландии де Виттов, вынужденных теперь искать счастья на чужбине.
Эта переписка, которая честным людям доказала бы, как сильно я люблю
свою страну и какие личные жертвы я готов был принести во имя ее свобо-
ды, во имя ее славы, - эта переписка погубила бы нас в глазах оранжис-
тов, наших победителей. И я надеюсь, дорогой Корнель, что ты ее сжег пе-
ред отъездом из Дордрехта, когда ты направлялся ко мне в Гаагу.
- Брат, - ответил Корнель, - твоя переписка с господином де Лувуа до-
казывает, что в последнее время ты был самым великим, самым великодушным
и самым мудрым гражданином Семи Соединенных провинций. Я дорожу славой
своей родины, особенно я дорожу твоей славой, брат, и я, конечно, не
сжег этой переписки.
- Тогда мы погибли для этой земной жизни, - спокойно сказал бывший
великий пенсионарий, подходя к окну.
- Нет, Ян, наоборот, мы спасем нашу жизнь и одновременно вернем былую



Страницы: 1 2 [ 3 ] 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.