двадцати четырех часов капитан Буллен размышлял над недавними происшест-
виями. Итогом стали две радиограммы: в штаб-квартиру компании и в минис-
терство транспорта. В них капитан выражал свое мнение о служащих этих
почтенных организаций. А теперь, судя по всему, они в ответ сообщили
свое мнение о нем. Я вполне мог понять его чувства к доктору Слингсби
Кэролайну, который к этому времени был уже, наверное, где-нибудь в Ки-
тае.
из двух стропов, державших повисший над люком трюма номер четыре контей-
нер, неожиданно ослаб, контейнер клюнул в его сторону так, что затряс-
лась от натуги мощная грузовая стрела.
на дно трюма. Так бы и случилось, если бы не сообразительность и про-
ворство двух матросов, догадавшихся повиснуть с другой стороны на нап-
равляющем тросе и не дать контейнеру соскользнуть. Но достигнутое равно-
весие оказалось весьма шатким. Контейнер вместе с отчаянно уцепившимися
за трос матросами качнулся в сторону борта. Совершенно случайно я взгля-
нул на грузчиков на причале - на лицах их был ужас. Хунта даровала свое-
му народу "свободу" и "равенство". Равенство всех граждан ответить за
любое прегрешение против режима перед военным трибуналом. Приговоры же
его оставались совершенно свободными от соблюдения требований закона.
Ужас грузчиков был вполне объясним. У трибунала разговор короткий: сабо-
таж - расстрел. Контейнер качнулся обратно к люку. Я прокричал наверняка
уже запоздалое приказание всем разбежаться и одновременно дал рукой сиг-
нал аварийного спуска груза. Крановщик, к счастью, обладал помимо боль-
шого опыта еще и отличной реакцией. Он точно уловил момент, когда раска-
чивающийся контейнер завис в мертвой точке над люком, лихо спустил его,
презрев все нормы техники безопасности, и затормозил за долю секунды до
того, как нижний угол контейнера должен был с треском врезаться в дно
трюма. Пару секунд спустя контейнер осуществил мягкую посадку. Капитан
Буллен достал из кармана платок, сдвинул фуражку на затылок и утер пок-
рытый испариной лоб. Делал это он весьма долго и сосредоточенно.
опозорен. Команда разобижена. Пассажиры злятся. На два дня выбились из
расписания. Корабль обшарен американцами от киля до клотика, как послед-
няя контрабандная шхуна. Впрочем, мы таковой и оказались. Пассажиры на
освободившиеся каюты пока не показываются. К шести надо выйти из гавани.
А теперь еще эти остолопы пытаются нас потопить. Нормальный человек все
это вынести не может, старший, - он водрузил фуражку на место. - У Шекс-
пира ведь есть что-то по этому поводу, старший?
Пусть вас сменит второй помощник. Третий помощник проверяет трюмы. Пусть
четвертый, нет, только не этот пустомеля, лучше боцман, он, кстати,
по-испански болтает, как туземец, пусть он покомандует на причале. Будут
протестовать - мы больше ничего не грузим. А нам с вами, старший, пора
пообедать.
слушать, как эта банда звенит кошельками и плачется на судьбу, начиная с
закуски и кончая кофе, то вы наверняка спятили. Мы пообедаем у меня в
каюте.
есть такой, о которой может только мечтать любой современный последова-
тель Лукулла. Капитан Буллен на этот раз, по вполне понятным причинам,
отклонился от железного на корабле правила, что ни он, ни офицеры за
обедом не употребляют спиртного. К концу обеда он обрел свое обычное
расположение духа и однажды даже назвал меня "Джонни-малыш". Жалко, что
это было ненадолго, но тем не менее весьма приятно, и я с большой неохо-
той вывалился, наконец, из кондиционированной прохлады капитанской каюты
на солнцепек палубы, чтобы сменить второго помощника.
Томми Вильсона вообще никогда не сходила улыбка. Это был смуглый, жилис-
тый, среднего роста валлиец, поражавший своим оптимизмом и брызжущей че-
рез край энергией в самых тяжелых жизненных обстоятельствах.
контейнеров на причале, уменьшившийся на добрую треть со времени моего
ухода. - Мастерство и тонкий расчет. Когда за дело берется Вильсон,
пусть лучше никто и...
нил я.
крепко сложенный мастер на все руки, уроженец Гебридских островов, разг-
лагольствовал о чем-то с докерами, и восхищенно покачал головой: - Жаль,
что я ни черта не могу понять из того, что он говорит.
рег.
успехи второго помощника в береговых похождениях стали просто легендар-
ными. - Никто никогда не осмеливался заявить, что Вильсон не выполняет
приказов. Двадцать минут на душ, бритье и приведение в порядок формы...
сходить и так. Выясните, что произошло с нашими новыми пассажирами. Ка-
питан начинает волноваться. Если они не появятся до пяти, снимаемся без
них.
Благодаря опыту Макдональда и его непревзойденному знанию испанского не-
печатного фольклора штабель на причале быстро уменьшался. Вернувшийся
Вильсон сообщил, что о наших пассажирах ничего не известно. Агент был
чрезвычайно озабочен: "Это очень важные персоны, сеньор, очень-очень
важные. Один из них самый важный человек в целой провинции. На запад по
прибрежному шоссе за ними уже послан джип. Все может случиться, сеньор,
конечно, понимает, то шина спустит, то рессора полетит". Когда Вильсон
невинно осведомился, не лежит ли причина этих достойных сожаления явле-
ний в беззастенчивой коррупции администрации, разворовывающей и те жал-
кие крохи, которые отпускаются на ремонт дорог, агент еще больше раз-
нервничался и с негодованием объяснил, что все дело в паршивом металле,
из которого эти вероломные гринго делают свои машины. Вильсон ушел с
убеждением, что Детройт открыл специальную линию сборки заведомо недоб-
рокачественных автомобилей, предназначенных исключительно для этого осо-
бого района Латинской Америки.
вперед. Около четырех пополудни до меня донесся громкий металлический
лязг коробки скоростей и астматический хрип мотора какого-то на диво
дряхлого рыдвана. Я было подумал, что это, наконец, пассажиры, но ошиб-
ся. Из-за угла к воротам порта подкатил ветхий грузовичок. На кузове
этого жалкого создания не осталось и пятнышка краски, белые лохмотья
корда торчали из шин, под задранным капотом помещалось нечто, с высоты
моего положения казавшееся сплошной глыбой ржавчины. Не иначе как одно
из этих уникальных творений Детройта. В косом, расхлябанном кузове поме-
щались три небольших контейнера, свеженькие, обшитые железными полосами.
ра, трясущийся, как стакан в руке пьяницы, дребезжащий каждым болтом ра-
мы, грузовик неуклюже проехал по булыжникам и остановился в трех шагах
от Макдональда. Маленький человечек в кепке и белых парусиновых штанах
смело выпрыгнул сквозь проем, некогда содержавший в себе дверцу, постоял
пару секунд, осваиваясь с незыблемостью матери-земли, и похромал по нап-
равлению к трапу. Я узнал в нем нашего местного агента, того самого ху-
лителя Детройта, и подивился, какие еще свежие неприятности догадался он
подвезти.
тан Буллен, сопровождаемый семенящим по его пятам озабоченным агентом.
Голубые глаза капитана сверкали, обычно просто красное лицо багровело,
но усилием воли он успешно сдерживался.
разом начатого разговора, но я его не нашел и примитивно, но очень веж-
ливо переспросил:
махал какими-то бумагами. - Разрешения, погрузочные документы, все в
полном порядке. Включая запечатанный приказ от самого посла. Трое их
там. Два англичанина, один американский подданный. Убиты во время столк-
новения демонстрации с полицией.
цам-стюардам. Вы сами знаете, насколько они суеверны.
в белом. Вильсон оказался прав насчет его нервозности, здесь было даже
нечто большее - странное беспокойство, почти отчаяние. - Мы приняли ме-
ры...
нужды это знать, мистер. Пассажирам тоже, - было видно, что о пассажирах
он подумал в последнюю очередь, да и то случайно. - Гробы запакованы.
Вон они, на грузовике.
молчал и деликатно продолжил: - При такой жаре...
угол, мистер. Один из... м-м... покойников приходится родственником на-
шему новому пассажиру. Я полагаю, не дело расставлять гробы промеж дина-
Свержин Владимир
Круз Андрей
Громыко Ольга
Посняков Андрей
Акунин Борис
Афанасьев Роман