больше двухсот. Кроме того...
сказали...
пустяки по сравнению с полчищами немецких шпионов, которые
свободно расхаживают среди гостеприимных жителей Каира и
Александрии. -- Он снова стал серьезным. -- Мы располагаем
точной информацией. В четверг на рассвете целая армада каиков
выйдет из Пирея, проскочит сквозь Циклады, просочится ночью меж
островков... Любопытная ситуация! Не так ли? Днем мы не рискуем
сунуться в Эгейское море, иначе нас пустят ко дну, а немцы не
смеют носа показать ночью. Едва стемнеет, наши эсминцы,
торпедные катера и канонерки выходят в море, но еще до рассвета
эсминцы отходят на юг. Малотоннажные же суда пережидают день,
прячась в бухтах островков. И все-таки мы не в состоянии
помешать фрицам атаковать Керос. Немцы высадят десант в субботу
или воскресенье. Нанесут одновременный удар с моря и с воздуха.
Десятки "юнкерсов-52" на аэродромах близ Афин ждут сигнала.
Гарнизон Кероса не продержится и двух суток, -- без тени
сомнения заключил Дженсен.
блеск моря, мириады звезд, мерцающих над темной его гладью.
Затем резко повернулся к Дженсену:
гарнизон на кораблях? Ведь флот...
кишка тонка. Район Эгейского моря сидит у него в печенках. Ему
надоело понапрасну высовываться и получать по носу. Немцы
успели подбить два линкора, восемь крейсеров, четыре из них
потопили. Это не считая дюжины эсминцев... А о мелких судах и
говорить нечего. Ради чего? Чтобы наше командование могло
играть со своими берлинскими коллегами в кошки-мышки? Игра
доставляет огромное удовольствие всем. Всем, кроме тысячи
моряков, которых потопили в той игре, кроме десяти тысяч томми,
индусов, новозеландцев и австралийцев, которые страдали и
умирали на этих островах, так и не поняв, ради чего они гибнут.
прорезали горькие складки. Мэллори был потрясен неожиданной
вспышкой ярости, так не вязавшейся с характером Дженсена... А
может, именно здесь-то и проявился его характер? Может, Дженсен
совсем не таков, каким кажется со стороны?
спросил Мэллори.
на него и отвернулся. -- Ты прав, приятель. Конечно, прав. Я
совсем потерял голову. Конечно, мы их не бросим. Флот в лепешку
разобьется. Подумаешь, еще два-три эсминца накроются. Прости,
дружище, я снова за свое. А теперь слушай. Слушай внимательно.
Эвакуировать их придется ночью. Днем у нас ни одного шанса:
две, а то и три сотни пикировщиков только и ждут появления
британского эсминца. Эвакуировать придется именно на них.
Транспорты и тендеры в два раза тихоходнее. До северных
островов Лерадского архипелага им не добраться: не успеют
вернуться к рассвету на базу. Расстояние слишком велико.
возразил Мэллори. -- Разве эсминцы прорвутся?
головой. -- Проливы сплошь заминированы. И на тузике не пройти.
заминирован?
не поставить.
турецкие территориальные воды...
дня, будь от этого прок, -- устало сказал Дженсен. -- При
прочих равных условиях мы пойдем западным проливом. Он и
безопасней, и путь короче, и международных осложнений избежим.
молчал, потом повторил медленно, бесстрастно, как повторяют имя
старинного и грозного врага: -- Пушки крепости Навароне. В них
вся суть. Они прикрывают с севера входы в оба пролива. Если бы
нам удалось подавить эти пушки, то этой же ночью сняли бы с
Кероса гарнизон.
-- Артиллеристы считают, что калибр их, самое малое, девять
дюймов. Думаю, это двухсотдесятимиллиметровые гаубицы. Наши
солдаты на итальянском фронте боятся их больше всего на свете.
Скорость снарядов невелика, зато ложатся они точно. Как бы то
ни было, -- добавил он мрачно, -- "Сибарис" потопили за
каких-то пять минут.
послали его месяца четыре тому назад подразнить фрицев. Думали,
будет что-то вроде увеселительной прогулки. Но немцы отправили
корабль на дно. Спаслось всего семнадцать человек.
знал.
десантную операцию, -- продолжал Дженсен, не обратив внимания
на слова Мэллори. -- Участвовали коммандос, морские десантники,
корабли Джеллико. У немцев было небольшое преимущество:
Навароне окружен скалами, -- но ведь в атаке участвовали
отборные войска, возможно, лучшие в мире. -- После паузы
Дженсен добавил: -- Их изрешетили. Почти все были уничтожены. В
течение последних десяти дней мы дважды сбрасывали на парашютах
подрывников, ребят из спецотрядов. Они попросту исчезли, --
пожал недоуменно плечами Дженсен.
попытка отыграться. И чем дело кончилось? На командном пункте я
помалкивал. Ведь это меня Торранс и его парни хотели сбросить
на Навароне без парашюта. И я их не осуждаю. Но у меня не было
иного выхода.
мимо скособоченных лачуг и домишек западного предместья
Александрии. Впереди на свинцовом небе появилась светлая
полоска.
сказал Мэллори. -- По правде говоря, парашюта я и в глаза не
видел.
понадобится. Способ, каким ты попадешь на Навароне, будет много
труднее.
Он ждал, что скажет Дженсен еще, но тот молчал, наблюдая за
дорогой, испещренной воронками.
чтобы объехать глубокую яму, затем снова выправил машину.
что любой струсит. Но я имел в виду другое.
именно ты? Да потому, что у тебя для этого все данные, дружище.
Ты первоклассный подрывник, умелый организатор. Проведя полтора
года на Крите, ты не получил ни одной царапины. Это
убедительное подтверждение, что ты способен выжить на
захваченной противником территории. Узнав, каким досье на тебя
я располагаю, ты бы очень удивился, -- фыркнул Дженсен.
-- но я знаю, по крайней мере, трех офицеров, данные которых не
хуже моих.
другого Кейта Мэллори не найти. Кейт Мэллори! -- с пафосом
воскликнул каперанг. -- Кто не слыхал о Кейте Мэллори в старые
добрые времена! Лучший альпинист, самый знаменитый скалолаз,
когда-либо рождавшийся в Новой Зеландии, а значит, и во всем
мире. Человек-муха, покоритель неприступных вершин, которому
подвластны отвесные утесы и бездонные пропасти. Все южное
побережье острова Навароне, -- жизнерадостно произнес Дженсен,
-- представляет собой сплошной утес. Там негде ни зацепиться
рукой, ни упереться ногой.
имели в виду.
группа туда отправитесь. Их четверо. Все как на подбор. Веселые
скалолазы Кейта Мэллори! Каждый -- знаток своего дела. Завтра
ты с ними познакомишься. Вернее, сегодня днем.
Лукин Евгений
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс
Самойлова Елена
Сертаков Виталий