лам. Он поставил ведро на землю, взял белый шарик и, весь охваченный лю-
бопытством, наклонился над больным пальцем, покуда Том разматывал бинт.
В следующую минуту он уже летел по улице, громыхая ведром и почесывая
спину, Том усердно белил забор, а тетя Полли удалялась с театра военных
действий с туфлей в руке и торжеством во взоре.
ло рассчитывал провести этот день, и скорбь его умножилась. Скоро другие
мальчики пойдут из дому в разные интересные места и поднимут Тома на
смех за то, что его заставили работать, - одна эта мысль жгла его, как
огнем. Он вывул из кармана все свои сокровища и произвел им смотр: лома-
ные игрушки, шарики, всякая дрянь, - может, годится на обмен, но едва ли
годится на то, чтобы купить себе хотя бы один час полной свободы. И Том
опять убрал в карман свои тощие капиталы, оставив всякую мысль о том,
чтобы подкупить мальчиков. Но в эту мрачную и безнадежную минуту его
вдруг осенило вдохновение. Не более и не менее как настоящее ослепи-
тельное вдохновение!
показался Бен Роджерс - тот самый мальчик, чьих насмешек Том боялся
больше всего на свете. Походка у Бена была легкая, подпрыгивающая - вер-
ное доказательство того, что и на сердце у него легко и от жизни он ждет
только самого лучшего. Он жевал яблоко и время от времени издавал про-
тяжный, мелодичный гудок, за которым следовало: "Диньдон-дон,
динь-дон-дон", - на самых низких нотах, потому что Бен изображал собой
пароход. Подойдя поближе, он убавил ход, повернул на середину улицы,
накренился на правый борт и стал не торопясь заворачивать к берегу, ста-
рательно и с надлежащей важностью, потому что изображал "Большую Миссу-
ри" и имел осадку в девять футов. Он был и пароход, и капитан, и паро-
ходный колокол - все вместе, и потому воображал, что стоит на капитанс-
ком мостике, сам отдавал команду и сам же ее выполнял.
ленно подошел к тротуару. - Задний ход! - Обе руки опустились и вытяну-
лись по бокам.
менем торжественно описывала круги: она изображала сорокафутовое колесо.
вать круги.
Стоп, машина! Самый малый! Тинь-линь-линь! Чу-у-у! Отдай концы! Живей!
Ну, где же у вас канат, чего копаетесь? Зачаливай за сваю! Так, так, те-
перь отпусти! Машина стала, сэр! Тинь-линь-линь! Шт-шт-шт! (Это пароход
выпускал пары.)
Бен уставился на него и сказал:
ника, потом еще раз осторожно провел кистью по забору и отступил, любу-
ясь результатами. Бен подошел и стал рядом с ним. Том проглотил слюну -
так ему захотелось яблока, но упорно работал. Бен сказал:
ботаешь? Ну, само собой, работать куда интересней.
Тому Сойеру она по душе.
тается белить забор.
яблоко. Том осторожно водил кистью взад и вперед, останавливаясь время
от времени, чтобы полюбоваться результатом, добавлял мазок, другой,
опять любовался результатом, а Бен следил за каждым его движением, про-
являя все больше и больше интереса к делу. Вдруг он сказал:
вдруг передумал.
этим забором; понимаешь, он выходит на улицу, - если б это была та сто-
рона, что во двор, она бы слова не сказала, да и я тоже. Она прямо тря-
сется над этим забором. Его знаешь как надо белить? По-моему, разве один
мальчик из тысячи, а то и из двух тысяч сумеет выбелить его как следует.
тебя пустил, если б ты был на моем месте.
Полли? Джиму тоже хотелось покрасить, а она не позволила. Сиду хотелось,
она и Сиду не позволила. Видишь, какие дела? Ну-ка, возьмешься ты белить
забор, а вдруг чтонибудь...
я тебе дам серединку от яблока.
душе. И пока бывший пароход "Большая Миссури" трудился в поте лица на
солнцепеке, удалившийся от дел художник, сидя в тени на бочонке, болтал
ногами, жевал яблоко и обдумывал дальнейший план избиения младенцев. За
ними дело не стало. Мальчики ежеминутно пробегали по улице; они подходи-
ли, чтобы посмеяться над Томом, - и оставались белить забор. Когда Бен
выдохся, Том продал следующую очередь Билли Фишеру за подержанного бу-
мажного змея, а когда тот устал белить, Джонни Миллер купил очередь за
дохлую крысу с веревочкой, чтобы удобней было вертеть, и т.д. и т.д.,
час за часом. К середине дня из бедного мальчика, близкого к нищете, Том
стал богачом и буквально утопал в роскоши. Кроме уже перечисленных бо-
гатств, у него имелось: двенадцать шариков, сломанная губная гармоника,
осколок синего бутылочного стекла, чтобы глядеть сквозь него, пустая ка-
тушка, ключ, который ничего не отпирал, кусок мела, хрустальная пробка
от графина, оловянный солдатик, пара головастиков, шесть хлопушек, одно-
глазый котенок, медная дверная ручка, собачий ошейник без собаки, чере-
нок от ножа, четыре куска апельсинной корки и старая оконная рама. Том
отлично провел все это время, ничего не делая и веселясь, а забор был
покрыт известкой в три слоя! Если б у него не кончилась известка, он ра-
зорил бы всех мальчишек в городе.
вая, он открыл великий закон, управляющий человеческими действиями, а
именно: для того чтобы мальчику или взрослому захотелось чего-нибудь,
нужно только одно - чтобы этого было нелегко добиться. Если бы Том был
великим и мудрым мыслителем, вроде автора этой книги, он сделал бы вы-
вод, что Работа - это то, что человек обязан делать, а Игра - то, чего
он делать не обязан. И это помогло бы ему понять, почему делать ис-
кусственные цветы или носить воду в решете есть работа, а сбивать кегли
или восходить на Монблан - забава. Есть в Англии такие богачи, которым
нравится в летнюю пору править почтовой каретой, запряженной четвериком,
потому что это стоит им бешеных денег; а если б они получали за это жа-
лованье, игра превратилась бы в работу и потеряла для них всякий инте-
рес.
какая произошла в его обстоятельствах, а потом отправился с донесением в
главный штаб.
ной комнате, служившей одновременно спальней, гостиной, столовой и биб-
лиотекой. Мягкий летний воздух, успокаивающая тишина, запах цветов и
усыпляющее гудение пчел оказали свое действие, и она задремала над вя-
заньем, потому что разговаривать ей было не с кем, кроме кошки, да и та
спала у нее на коленях. Очки безопасности ради были подняты у нее выше
лба. Она думала, что Том давным-давно сбежал, и удивилась, что он сам
так безбоязненно идет к ней в руки. Он сказал:
сама и была бы довольна, если бы слова Тома оказались правдой хотя бы на
двадцать процентов.
и покрыт известкой в два и даже три слоя и вдобавок на земле проведена
белая полоса, то ее удивление перешло всякие границы. Она сказала:
Но тут же разбавила комплимент водой: - Жаль только, что это очень редко
с тобой бывает. Ну, ступай играть, да приходи домой вовремя, не то выде-
ру.
Афанасьев Роман
Зыков Виталий
Маркелов Олег
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Акунин Борис