Чтение 3–й страницы книги ~Уилт Непредсказуемый~

Гуманитех. Перед уходом в детский сад близняшки не поделили платье, а
"Тайме" снова напечатала очередное ходатайство лорда Лонгфорда об
освобождении из тюрьмы Майры Хиндли, женщины-убийцы. Она якобы
перевоспиталась, стала доброй христианкой и вообще добропорядочной
личностью.

"Тогда пусть сидит, где сидела, и перевоспитывает остальных!" --
пробормотал Уилт в сердцах.

Другие новости тоже не давали повода для веселья. Инфляция опять
поползла вверх, а английский фунт свалился вниз. Из Северного моря через
пять лет выкачают весь газ. В общем, в мире, как всегда, бардак. А тут сиди
и подыхай от скуки, пока этот Мэйфилд расхваливает курсы английского языка
для иностранцев. Потом явятся коллеги и будут ныть, что их не устраивает
составленное Уилтом расписание занятий. Самое противное в его новой
должности было то, что приходилось торчать на работе остаток лета и
придумывать, как преподаватели смогут находить свои группы в указанный час.
Когда Уилт наконец придумал, оказалось, что он обделил заведующего кафедрой
изящных искусств. Тот хотел читать лекции о сущности бытия только в 607й
аудитории, а Уилт разместил там третью группу мясников. Вдобавок он не знал,
как поступить с миссис Файф. Она его еще в прошлом году достала. Не может,
видите ли, читать свои лекции на кафедре мехтехники по вторникам в 14.00,
потому что ее муж... Короче, пришлось менять расписание. В такие минуты Уилт
мечтал снова стать преподавателем и объяснять "Повелителя мух" газовщикам.
Хотя, чего жаловаться? На нынешнем месте зарплата приличная. А деньги всегда
нужны, особенно если живешь на Веллингтон-роуд. Составив один раз
расписание, потом весь год можно было провести, погрузившись в мечты в своем
кабинете.

На факультетских заседаниях он впадал в какое-то оцепенение, хотя в
присутствии Мэйфилда, ухо надо было держать востро -- того и гляди узнаешь,
очнувшись, что на тебя повесили лишние лекции. А доктор Борд? Тот начала
учебного года без скандала вообще не мыслил.

Так получилось и в этот раз. Доктор Мэйфилд открыл заседание
гуманитеховского руководства и начал:

- Учебная программа должна быть строго ориентирована на обучаемого,
причем особое внимание следует уделить развитию социально-экономического
мышления.

Вот тут-то и вмешался доктор Борд.

- Ерунда! На моей кафедре учат наших английских студентов говорить
по-немецки, французски, испански и итальянски. Мы не должны рассказывать
всяким там иностранцам, откуда взялись их языки. Позволю себе также
заметить, что насчет социально-экономического мышления

Роман английского писателя У. Голдинга.

доктор Мэйфилд не прав. Если позволите, приведу в качестве примера
своих прошлогодних арабов. Экономическое мышление у них -- позавидовать
можно. Цену своей нефти знают. А в социальном смысле -- дикари. Три года я
безуспешно пытался их убедить, что неверную жену не следует забивать
камнями.

- Перебивая докладчика, доктор Борд, мы сами себя задерживаем, --
заметил проректор, -- продолжайте, пожалуйста, доктор Мэйфилд...

И доктор Мэйфилд продолжил. Он говорил целый час, пока не был прерван
деканом техфака.

- Тут кое-кого из моих преподавателей назначили читать лекции о
достижениях британской технической мысли в XIX веке. Прошу прощения, доктор
Мэйфилд, господа, но у меня на факультете работают инженеры, а не историки.
Зачем заставлять их делать то, о чем они не имеют ни малейшего
представления?

- Вот именно! -- подхватил доктор Борд.

- А еще хотелось бы узнать, почему столько внимания уделяется
иностранным студентам. А наши чем хуже?

- Пожалуй, на этот вопрос отвечу я, -- вмешался проректор. -- Местные
власти урезали ассигнования нашему колледжу, и теперь мы самостоятельно
финансируем некоторые бесплатные курсы и оплачиваем труд наших
преподавателей. Естественно, для этого нужны деньги. За обучение иностранцы
платят неплохо, вот и приходится набирать их побольше. Тут у меня финансовый
отчет за прошлый год. Хотите знать, какие у нас доходы?

Изучать финансовый отчет желающих не нашлось. Умолк даже доктор Борд.

- При нынешнем состоянии британской экономики, -- продолжал проректор,
-- большинство наших преподавателей сохраняют работу лишь благодаря
иностранцам. И вообще пора уже подумать о том, чтобы открыть для них
аспирантуру. Я думаю, статус университета нам не помешает. Выиграют все,
надеюсь, вы согласны? -- проректор обвел взглядом присутствующих.

Возражений не было.

- Раз так, доктору Мэйфилду осталось только распределить по кафедрам
дополнительные курсы лекций, и в добрый час!

Доктор Мэйфилд раздал всем ксерокопии новых учебных планов. Уилт изучил
свой и обнаружил, что ему подсунули "Развитие либеральных и
социально-прогрессивных взглядов в английском обществе с 1688 по 1978 год".
Он собрался было возмутиться, но его опередил завкафедрой зоологии.

- Тут написано: "Животноводство и земледелие. Селекционное разведение
свиней и домашней птицы". Я что, это читать должен? Между прочим, этот курс
имеет важное значение для экологии...

- И весьма "ориентирован на обучаемого", -- хихикнул доктор Борд. -- Я
вам лучше могу предложить: "Роль постоянно действующих переменных в
свиноводстве". Или вот еще неплохо: "Введение в основы процессов
компостообразования".

- Только не это! -- ужаснулся Уилт, услышав слово "компост".

Доктор Борд сразу заинтересовался.

- Жена никак не успокоится? -- сочувственно осведомился он.

- Точно! Она в последнее время...

- Господа, может, сначала дадите мне высказаться, а потом Уилт
расскажет нам о своих матримониальных проблемах, -- вмешался завкафедрой
зоологии. -- Поймите наконец, не могу я читать лекции по животноводству. Я
зоолог, а не скотник. Я в этом ни бельмеса!

- Надо смотреть шире, -- возразил доктор Борд. -- Если мы должны стать
университетом, в чем я лично сильно сомневаюсь, давайте помнить: интересы
Гуманитеха превыше всего!

- Борд, сначала загляните в свою бумажку, -- ехидно посоветовал зоолог,
-- видите:

"Сперманентное влияние..."

- Машинистка ошиблась, -- вмешался доктор Мэйфилд. -- Следует читать:
"Перманентное влияние семантического фактора на современные социологические
учения". В списке обязательной литературы вы найдете труды Витгенштейна,
Хомского и Уилкеса.

- Смотрите шире, Борд. Это же ваши слова, -- напомнил завкафедрой
зоологии. -- Не хотите? Вот и я не хочу объяснять мусульманской аудитории,
зачем разводить свиней в Персидском заливе. Я сам не знаю зачем!

- Господа, как я понимаю, в одном или двух случаях вас не устраивают
наименования лекционных курсов. Не вижу проблемы, то, что не нравится,
подчеркните...

- А лучше вообще вычеркните, -- вставил доктор Борд.

Проректор пропустил это мимо ушей.

- Главное, чтобы, сохраняя общий объем лекционного материала, подавать
его на уровне, доступном индивидуальному восприятию обучаемых.

- Про свиней все равно не буду, -- уперся зоолог.

- И не надо. Рассказывайте что-нибудь простенькое из жизни растений, --
предложил проректор.

- Господи, а я? Тоже должен рассказывать что-нибудь простенькое из
жизни Витгенштейна? Год назад был у меня один тип из Ирака, он имени своего
написать-то не мог. Ну куда такому про Витгенштейна? -- развел руками доктор
Борд.

- Надо бы еще кое-что обсудить, -- робко заметил преподаватель
английской кафедры. -- Боюсь, будет проблема общения с японцами, а их у нас
восемнадцать человек, со студентом с Тибета.

- Вот именно! -- подхватил доктор Мэйфилд. -- Языковой барьер. А
знаете, было бы недурно провести с ними беседу по теме "Межъязыковая
коммуникация". Это, кстати, должно понравиться Национальному совету по
наградам за успехи в науке.

- Да плевать на этот ваш совет! Я уже устал повторять: этот совет --
выгребная яма британской науки, -- не унимался Борд.

- Спасибо, Борд, мы уже слышали ваше мнение, -- перебил проректор. -- А
теперь вернемся к нашим японцам и юноше с далекого Тибета. Он ведь с Тибета,
правильно?

- Вроде с Тибета, -- осторожно ответил преподаватель английского. --
Главное, не поймешь, что он говорит-то. Он по-английски, как я по-тибетски.
И по-японски тоже.

Проректор испытующе оглядел присутствующих.

- Вероятно, тут вряд ли кто говорит на этом экзотическом языке?

- Я говорю, -- признался завкафедрой изящных искусств. -- Только не
буду. Четыре года я проторчал у этих чертей в концлагере. Не хватало мне
теперь еще с ними разговаривать. У меня с тех пор желудок ни к черту не
годится!

- Может, возьмете тогда шефство над китайцами? И тибетца к вам запишем.
Тибет же принадлежит Китаю. Сюда же пойдут четыре студентки из Гонконга.

- Тут-то мы и объявим набор на краткосрочные курсы повышения
квалификации, -- ляпнул доктор Борд, спровоцировав интенсивный обмен
любезностями, затянувшийся до самого обеда.

Вернувшись к себе в кабинет, Уилт узнал, что миссис Файф опять не может
заниматься с мехтехниками по вторникам в два, поскольку ее муж... Пошел
новый учебный год, пошел, мать его! Он знал, что так оно все и будет!