Чтение 3–й страницы книги ~Убойный сюжет~

- Ага, - старикан охотно заобъяснял, - по ней две коровы рядышком, не
задевая друг дружку боками, прогуляться могут.

А что, у меня же не груженный КАМАЗ, но вполне аккуратная "хондочка".
И старичок, надеюсь, не леший, чья функция сводится к заманиванию
"иномарок" в чащобу или болото.

- Давай, дедуля, я тебя прокачу бесплатно, как спонсор, а ты меня
проведешь своей партизанской тропой.

Отъехали мы с дедом Макарычем назад, сползли по обочине, где не
слишком отвесный склон был, и покатили по тропе, украшенной коровьими
лепешками. Обе стороны дорожки обступали деревья, колеса все чаще
спотыкались о корни, а старикан меня развлекал:

- Свердловск-37 - он ведь до войны деревней был и прозывался
Шайтанкопытовкой.

- Знаю, дедуля, знаю, я ведь там родился.

- Но не знаешь почему. Проезжал там некогда лютый хан Батый с
воеводой своим Есугеем. Вон на месте нынешнего города ханский конь
спотыкнулся так, что уронил татарина. Тот разорался, рассвирепел, проклял
место это. Мол, как только в нем наберется народу побольше, оно вмиг и
погибнет от огня и грома...

- Погоди, дед, со своим лютым ханом, сейчас направо или налево
сворачивать надо было? Я вот направо свернул.

- А надо было налево. Я, что, не говорил разве? Так мы на крутой
склон попадем. Одна буренка по нему как-то спустилась, так потом костей ее
собрать не могли.

И понеслись мы вниз по склону, погубившему буренку. Затормозить и
карабкаться наверх я не решился, потому что ни мощности, ни сцепления мне
бы не хватило. А так путешествие напоминало компьютерную игру. Перед тобой
вдруг возникает то ствол лесного великана, то громадная каменюка и тебе
надо совладать с рулем и вписаться в поворот. Только в отличие от
компьютерной игры можно было легко превратиться в красные сопли,
размазанные по лесному великану или громадной каменюке. Пару раз такой
натюрморт едва не нарисовался, я только и успевал свернуть за счет
сообразительности подсознания. Но ветки лупили по ветровому стеклу,
угрожая высадить, и валуны скрежетали о борта, так что мандраж пробирал...

Наконец, этот нелыжный слалом закончился, тряхомудие прекратилось и
мы, выехав на ровный участок, увидали неподалеку пустынное шоссе.
Нехоженный, неезженный его кусок, потому что из Свердловска-37 по нему
некуда было стремиться. Я вылез из машин, со стрессом ожидая, что на месте
своей "хонды" обнаружу погнутую консервную банку. Но ничего. Подвеска
выдержала и на капоте лишь десятка три крупных вмятин, не считая мелких
царапин.

Меня даже развеселила победа в автокроссе. Гормоны умиротворения,
пришедшие на смену адреналину, доставили тихую радость. Особенно, когда
тараторящего старичка с его лютым ханом Батыем высадил.

И вот уже щит с надписью "Свердловск-37". Когда-нибудь здесь будет
намалевано более приятное название типа "Толстомордск" или "Сексоград", ну
а пока имечко населенного пункта полностью соответствует эпохе.

Но ничего, сейчас я начну приближать светлую будущность. Для начала
надо забрать Стива. Даже я получу удовольствие, когда подмыленный и
подмазанный директор типографии выйдет к Неелову, начнет свидетельствовать
почтение и лично поведет в наборный цех, где труженики скопом кинутся в
работу, как дикие звери на мясо.

Впрочем, когда я еще по городку ехал, что-то проглядывалось
настораживающее - для двух часов дня слишком много народу на улицах, да
еще курсирует он с каким-то взъерошенным видом. Некоторые граждане тащат
аж по две крутобоких авоськи - от такой нагруженности жратвой мой взор уже
успел отвыкнуть.

Улица Атомная, улица Электронная, а вот и Нейтронная, дом двадцать,
где проживает в своем духовном мире Степа. Ворота почему-то закрыты. Я
приткнул машину к забору, затем перелез через него. Когда сделал шагов
пять по направлению к крыльцу, сзади раздалось кряхтение, а потом
включился голос:

- Ни с места. Руки вверх.

Я, чуть повернув голову и скосив глаз, заметил, что сзади появилось
два мента. Один старательно наставил на меня пушку, другой занялся личным
досмотром и не без удовольствия вытащил газовый баллон.

- Куда направляемся? - спросил тот, что с сержантскими нашивками, а
другой уже высвистывал по рации товарища лейтенанта.

- В гости.

- А точнее, - сержант покачал дубинкой.

- К Степану Парамоновичу Неелову.

- Это уже интереснее.

- Ничего интересного. Он мой одноклассник. А в чем собственно причина
беседы?

Тут появился лейтенант, который первым делом заглянул в мой паспорт.

- Гражданин Шварц, вы надо полагать, проживаете в Свердловске. Когда
пожаловали сюда?

- Да только что.

- Вранина. Движение на шоссе прекращено.

Мне такая беседа уже начинает не нравиться.

- Я вру только тогда, когда мне это очень нужно. И кроме того не
улепетываю назад из-за какой-то ямки на шоссе. Я сделал объезд. Гляньте на
мою машину, ее внешний вид вам о чем-то говорит?

- Говорит, - неопределенно выразился лейтенант.

- Послушайте, хватит этих тонких намеков. Где Неелов? Дайте его сюда
и он расскажет вам, что я законопослушный гражданин, образцовый
налогоплательщик (согласен, тут некоторое преувеличение) и если я изменяю
жене пять раз в год, это еще не повод, чтобы со мной так обращаться.

Лейтенант немного расслабился.

- У вас с Нееловым были деловые отношения?

- И дружеские и деловые.

Так, неужели директор типографии решил обвинить Степу, что он издает
книгу на деньги наркомафии?

- Товарищ лейтенант, я спонсировал производство Степиной книги, свои
доходы я регулярно декларирую, чтобы там ни говорила какая-то сволочь...
Где все-таки Неелов?

- В морге. Его убили сегодня ночью. Выстрел в лоб.

Вот так так. Неужели злодей проделал тот же самый путь, что и я,
когда наведался к Стиву в гости?

- Кто это сделал?

- А вы как думаете? - ответил лейтенант вопросом на вопрос.

- По крайней мере не я. Зная ваши профессиональные рефлексы, добавлю,
что ночью был еще в Свердловске, это может подтвердить сто человек. Ну,
человек пять как минимум. Заказывать Степино убийство я бы тоже не стал, я
что, круглый идиот или даун? Я даже не кредитор его, а спонсор, всего две
недели как перевел деньги на издание Нееловской книжки в местную
типографию. Сейчас вот приехал узнать, почему доброе дело торчит на
месте... Послушайте, товарищ лейтенант, Неелова обчистили?

- Ну откуда нам знать, что у него там имелось в наличии. На вид
квартира не слишком презентабельная. Телевизор на месте остался. Соседи
говорят, магнитофон у него был, так вот его унесли. И какие-то бумаги из
письменного стола... Ладно, вам есть где тут остановится? А то могу
предложить КПЗ.

- Спасибо за заботу. Но у меня тут папаша живет.

- Завтра утром, гражданин Шварц, зайдите ко мне. РУВД, комната 15.
Тогда и получите назад свой паспорт. Скорее всего. А теперь до свиданья. -
И лейтенант повернулся ко мне равнодушной спиной.

Я вышел обратно через открытую калитку и плюхнулся на сидение своей
машины. Вот жопа. Что мне теперь делать? Отзывать свои денежки или нет? Я
хотел подбодрить и поддержать живого Степу Неелова, но меня совершенно не
интересует его книжка. Кого я должен теперь подбадривать? Его жену,
которая ушла? Родителей его, которые давно померли от пьянки и курева. Я
лучше памятник ему хороший закажу... Хотя, может, на Степин взгляд, эта
книжка и стала бы ему лучшим памятником. Ну пусть будет так.

Через двадцать минут я стоял в кабинете директора типографии.

- У нас были объективные и субъективные причины, - ляпнул он в
оправдание.

- У всех они есть. Я собираюсь довести дело до конца. Триста тысяч
вас лично устроят?

- Прекратите, - сказал он, - как вам не стыдно.

- Стыдно, и я горжусь своим стыдом. Но послушайте, за дверью не
топчутся милиционеры. Давайте сделаем так, чтобы все были довольны в этот
погожий денек.

- Автору уже ничего не надо, - веско произнес директор.

- Я его представляю.

- Бросьте. Юридически вы Неелову никто, полный ноль. Вы даже не
имеете права забрать тираж, потому что и такая операция лежит согласно
договору на авторе.

Эх, черт. Я же просто хотел этим пунктом избавить себя от лишних
хлопот.

- Насколько я в курсе, - продолжил директор, - у Неелова нет ни
официального наследника, ни литагента, так что этот договор теряет силу, а
новый я заключать не намерен - у меня производственные трудности.

Значит, кто-то дал на директорскую лапу больше чем я - за неиздание
книги.

- Леонид Мерарьевич, можете не беспокоиться, деньги будут возвращены
на ваш счет в течение пяти дней, - добавил этот индюк.

- Ладно, вы меня совсем задолбали. Отдавайте по-быстрому рукопись, и
я пошел в другую типографию, не такую хилую как ваша. Найду что-нибудь
получше и почище.