спасибо скажет за то, что его облагодетельствовали. На большее у него, у
лоха приезжего, ума не хватит... Ошибаетесь, господа!
чемодане под бельем и стопкой новеньких белых рубашек лежали копии обоих
проектов - и того, который получил первое место на конкурсе, и того, которым
его должны были подменить в ближайшее время. С помощью этих бумажек он
рассчитывал обеспечить себе спокойное существование на много лет вперед.
?Волга? завелась, приветственно фыркнув глушителем. Водитель, вертлявый и
скользкий хиляк с вечным насморком и прыщеватой подлой физиономией, вышел из
машины и услужливо открыл багажник. Голобородько небрежно кивнул ему,
положил чемодан в багажник и по-хозяйски уселся на переднее сиденье.
которым за ночь покрылись еще не успевшие просохнуть лужицы на асфальте,
выехала со двора, Голобородько обернулся и бросил прощальный взгляд на окна
квартиры, больше года служившей ему домом. Потом он снова повернулся и стал
смотреть вперед - туда, где над прямым как стрела проспектом медленно
поднималось солнце.
***
довольно много людей, которые считали Смыка отморозком и говорили ему об
этом прямо в глаза, абсолютно не боясь его обидеть. Смык и не обижался -
просто брал таких разговорчивых на заметку, чтобы потом, когда представится
удобный случай, на практике продемонстрировать им, до какой степени они были
правы. Начинал Смык как карманник, но он принадлежал к той широко
распространенной породе людей, которые гнутся в ту сторону, куда дует ветер.
Таким образом, в течение десяти лет он обзавелся довольно обширным послужным
списком, в котором числились кража со взломом, грабеж, мошенничество,
злостное хулиганство, незаконные валютные операции и несколько недоказанных
убийств, два из которых он действительно совершил, насчет одного сомневался,
поскольку дело происходило по пьяной лавочке, а еще три на него пытался
повесить один хмурый опер с Петровки. Особым умом Смык не отличался, но и
того, что у него было, хватило, чтобы сообразить: рано или поздно все это
кончится либо гибелью в пьяной драке, либо сроком, после которого Смык
выйдет на свободу развалиной. Смык относился к такой перспективе философски:
чему быть, того не миновать. Даже самые богатые и уважаемые люди частенько
гибнут глупо, как бьющаяся о радиатор автомобиля мошкара. Взять, к примеру,
английскую принцессу Диану или тех тузов, которых в последнее время начали
пачками мочить в Питере. Ведь всю жизнь старались, учились, добивались
чего-то, строили далеко идущие планы... А теперь что? Закопали то, что от
них осталось, в землю. Вот и вся их карьера. От судьбы не уйдешь, как ни
брыкайся.
ухитрился загнать себя в такой угол, выхода из которого не было. Он задолжал
огромные деньги людям, которые не прощали долгов и не знали слова
?отсрочка?. Счетчик, который они включили, не просто тикал, а буквально
стрекотал, как счетчик Гейгера в самом центре ядерного взрыва. Смык
мало-помалу смирился с неизбежным и уже приготовился удариться в бега - не
потому, что рассчитывал скрыться от кредиторов, а просто потому, что сидеть
на месте и ждать пера в бок было выше сил. Но тут удача повернулась к нему
лицом.
горячечных снах, где он откапывал золотые клады и находил в придорожных
кустах туго набитые долларами кейсы. Просто вдруг откуда ни возьмись явились
добрые люди, которые взяли Смыка под крыло, оплатили его долги, более или
менее обласкали и приставили к вполне легальному делу - крутить баранку и
помалкивать в тряпочку.
значит, либо он полный болван, либо ему это выгодно. Новые хозяева Смыка
дураками не выглядели, и Смык ни секунды не заблуждался по поводу своего
?спасения?: богатеньким дядям понадобился верный и молчаливый человек для
грязной работы. Смык ничего не имел против - по крайней мере, пока. Выбирать
ему не приходилось, поскольку его купили со всеми потрохами, и свободы
выбора у него теперь осталось не больше, чем у приобретенного в
хозяйственном магазине ершика для чистки унитазов - сиди и жди, когда тебя
схватят за задницу и начнут совать башкой в дерьмо...
называется, не пыльная. Обязанностью Смыка было водить новенькую ?Волгу? -
куда скажут и когда скажут - и не совать нос в хозяйские дела. Хозяев он
возил редко, в основном работал на подхвате: сгонять за водкой, доставить на
дачу девочек, отвезти посылочку или, наоборот, получить...
Работа у него была вполне легальная, и даже вечно небритый и злой, как
цепной пес, знакомый опер с Петровки перестал при каждой встрече качать
права и требовать информации. Фирма, на которую работал Смык, занималась
строительством и, судя по тому, как выглядел офис, процветала. Хозяйский
бизнес тоже был легальным, и Смык никак не мог взять в толк, зачем хозяевам
понадобился такой кадр, как он. Неужели они все-таки были идиотами и спасли
его задницу от верной смерти из этого, как его.., христианского милосердия?
В это верилось с трудом, и Смык утешал себя тем, что настоящая работа у него
впереди. Вести в России легальный бизнес и не пересекаться при этом с
братвой невозможно. Опять же, девочки, кокаинчик... Приставь к таким, мягко
говоря, ?торговым операциям? лоха - и неприятности обеспечены. Тут нужен
человек бывалый, опытный и верный - такой, как Смык. Чтобы был готов к
неожиданностям и не гадил в штаны, увидав ментовские погоны...
образовалось что-то вроде постоянной работы. Его приставили личной шестеркой
к какому-то лоху из провинции - не то с Кубани, не то с Дона. Из
Ставропольского края, короче. Смык ставропольцев не переваривал с тех самых
пор, как один из них в течение нескольких лет руководил страной. Но приказ
есть приказ, и Смыку даже в голову не пришло что-либо возразить. Он
постарался загнать свою неприязнь поглубже, и это ему удалось, хотя парень,
которого он возил по всей Москве и сопровождал во всех его похождениях, и
впрямь здорово смахивал на козла из-за рыжеватой бородки, по фактуре сильно
напоминавшей то, что у нормальных людей растет на лобке.
Петр, который назвал своего сына Алитетом. Немудрено, что парень подался на
заработки подальше от родного дома! С таким погонялом разве что на Чукотке
можно почувствовать себя нормальным человеком: у них там, наверное, у самих
такие имена, что язык сломаешь.
бабам он не ударял - во всяком случае, не особенно, кокаином не баловался,
на игле не сидел и даже пил умеренно. Прошло целых четыре месяца, прежде чем
Смык с огромным удивлением убедился, что козлобородый Алитет почти круглые
сутки занят тем, что работает - не ширяется, не квасит водяру по-черному, не
кувыркается с наемными шлюхами обоих полов, а работает: что-то чертит,
считает на калькуляторе, играет клавишами компьютера, на мониторе которого
высвечивается какая-то непонятная чертовщина-Удивление Смыка прошло быстро.
Для этого ему нужно было всего-навсего сравнить поведение Алитета со своим
собственным. Разодетый, как петух, тупой и высокомерный кубанский казак был,
похоже, таким же рабом, как и сам Смык, разве что рангом повыше. Конечно,
было непонятно, вкалывает он за страх, как Смык, или за что-нибудь более
приятное, но после некоторых раздумий Смык решил, что его это не
касается. ?Меньше знаешь - лучше спишь?, как говорят умные люди.
стал больше любить своего пассажира. Уж очень он был несимпатичный - со
своим кубанским акцентом, со своей бородкой и дурацкой широкополой шляпой,
которая, хоть и давно вышла из моды, но, как ни крути, здорово шла к широким
плечам и узким бедрам этого недоделанного казака. Кроме того, где это
видано, чтобы раб уважал раба? Такие отношения бывают разве что в книжках
наподобие ?Хижины дяди Тома?, но Смык читать не любил, предпочитая смотреть
боевики и жесткое порно.
и потому нисколько не расстроился, узнав, что вскоре ему предстоит
расстаться со своим пассажиром. В пятницу после обеда его вызвали в
хозяйский кабинет и там более или менее проинструктировали насчет
завтрашнего дня.
тот, который Владислав Андреевич, а тот, который Вадим Александрович. Хозяев
у Смыка было двое - Вадик и Владик, Вадим Александрович и Владислав
Андреевич, сокращенно ВАВА. Вадим Александрович был помоложе и занимался,
насколько понял Смык, в основном сиюминутными тактическими вопросами,
требовавшими принятия неотложных и не слишком ответственных решений.
Владислав Андреевич был постарше и редко снисходил до непосредственных
контактов с подчиненными, и в особенности со Смыком. Смык видел этого
величественного и огромного, как старинный дирижабль, господина всего пару
раз, мельком, и оба раза Владислав Андреевич его не заметил. Тем не менее
обостренным чутьем, которое было сродни собачьему, Смык ощущал, что
настоящий хозяин здесь именно он, Владислав Андреевич, а не разговорчивый и
галантно демократичный Вадик.
Алитета не раньше одиннадцати утра - он работал допоздна и просыпался тоже
поздно.
очень не любил, когда Вадик разговаривал вот таким медовым голосом: обычно
это означало, что он вот-вот начнет орать и колотить кулаком по столу.
Поэтому Смык шмыгнул вечно подтекающим, как неисправный кран, носом,
демонстративно утерся рукавом и потупился, комкая в ладонях кепку.
Мичурин Артем
Марко Джон
Бажанов Олег
Пехов Алексей
Пехов Алексей
Распопов Дмитрий