специалист, как вы, и денег у меня таких нет, скорее наоборот. Может,
возьмете к себе в ассистенты?
"зарулил", называется. Кто ж мог знать? Молчал, гад, поддакивал.
Прикидывался".
доверчивость.
ключом в замке и крался в темноте, когда неожиданно ярко вспыхнула лампа:
Зина поджидала его с белыми от ярости глазами.
надежде обернуть дело шуткой.
вспомнить.
ты вонючий!
плаксивого ребенка.
- подумал Пряхин.
Неожиданно Зина горько покачала головой:
посмотрела на него гневно и объявила непреклонно:
шас дело было. Ей-Богу... Вишь, я в трезвости...
разит на весь дом?!
непонятливому, сказала:
бешено трясти.
нее в руках, как отбойный молоток, голова моталась из стороны в сторону.
Пряхин хотел что-то сказать, но слова рассыпались в тряске, и только
дрожащий, прерывистый, похожий на блеяние звук вырвался из горла.
Он подумал, что теперь она оставит его в покое, но не тут-то было,
оказалось, он еще не получил сполна.
ты квартирант! Тебя, как собаку бездомную, любой увести может! За всяким
по первому слову бежишь! Брехун пустопорожний! Язык что помело: брешет,
брешет - я, я!.. А что ты?! Кто ты есть?! Мужик называется... Одна
видимость.
выглядели непомерно большими, разношенные плотницким топорищем, а щербатый
рот старил его против истинных лет. Но причиной были и плохая еда,
бестолковая жизнь, нелепица, вечная маета...
для нее, она выдергивала из разных мест его вещи, рубахи, кальсоны и,
комкая, с силой швыряла в него, он лишь растерянно прикрывался руками; на
ходу она сбивчиво кляла его, но слов было не разобрать, одно лишь злобное
урчание, которое вместе с ней носилось по комнате.
Зина замерла на мгновение, обессиленно рухнула на стул и завыла,
заголосила, обливаясь слезами.
женщина его прогоняла, не просился назад, уходил легко, без сожалений:
брал чемодан и был таков - привык.
приклонить.
мужчинах - в Чухломе, в Кимрах, в Спас-Клепиках, в Кинешме; постепенно он
добрался до больших городов, и здесь тоже был недостаток в плотниках и в
мужчинах, даже в таких завалящих, как он, - где ни возьми, хоть в Рязани,
хоть в Костроме, уж на что города хоть куда и людей в них пропасть.
к человеку, себе больнее, после отдирать с кровью. И уже сам уходил, своей
волей, прежде чем его гнали, чуть что - привет, пишите письма!
оборвать, а оказывается, проще простого - шагнул за порог и пошел, дорогой
все образуется.
подбирал раскиданное по комнате имущество и горестно думал, куда идти на
ночь глядя. Зина истошно выла, лицо ее опухло от слез.
в чемодан мятые рубахи.
велик, Пряхин это и в магазине видел, размера на два больше, но продавщица
смотрела строго, и он не рискнул отказаться, постеснялся - зачем тогда
примерял?
их гнева, даже недовольства и тушевался заранее, будто наперед знал, что
стоит им рассердиться, ему несдобровать.
Врун, хвастун... Никакого в тебе содержания.
в ней, как дерьмо в проруби.
многие из них в семье мучились, хлебали сполна, но терпели, тянули лямку.
В ответ Пряхин посмотрит свысока и хмыкнет с превосходством: "А по мне что
та, что эта - один хрен. Все они мне до фонаря. Чуть что - привет, пишите
письма!" - глаза его смотрят дерзко, на губах играет победная усмешка, и
он горделиво, по-петушиному озирается: мол, учись, пока я жив!
все ему трын-трава и море по колено - сам черт не брат...
своем доме ты себе хозяин.
возможность была, как-никак плотник, а вот скопить не умел. Если и
перепадало иногда, то по малости - не держались у него деньги, как ни
старался.
скопить, взнуздает себя решительно, но, как ни терпит, как ни жмется,
спускает все до последней копейки, еще и в долги влезет.
завербоваться. Но он еще не был готов, не созрел, как говорится.
низовьях Волги уже вовсю гуляла весна, но здесь береговые откосы еще
покрывал снег, и река с высоты открывалась неподвижным белым
пространством, на котором кое-где чернели вмерзшие в лед баржи.
заводе "Электроконтакт" в вечернюю смену; Пряхин вышел из дома и побрел по
улице.
тридцать пять - полжизни, если повезет протянуть семь десятков. А не
повезет, значит, и того меньше, значит, он шагнул уже за половину и теперь
только вниз, под гору. И не было у него ничего своего, кроме чемодана с
мелким имуществом, рот щербат, никак зубы не вставит, даже на курорте ни
разу не побывал.
чесать...