старенький "Мерседес". Судя по развороченному перед нею асфальту,
перевернуло ее взрывом гранаты, который мы слышали. Вокруг этой машины и
суетились люди в беретах. Через оказавшуюся открытой сверху дверь они
вытаскивали какого-то человека. Похоже было, что человек не особенно
пострадал - во всяком случае, он и сам старался вылезти и одновременно
вырывался из тащивших его рук... Его вытащили, двое держали его за локти,
отведя чуть в сторону. Следом из этой же двери вытащили женщину. Ее
тащили, как мертвую, - она висла на руках, складывалась, голова без шапки
и платка моталась. Вытащили и ее, посадили, прислонив к багажнику... Тем
временем двое, державшие мужчину, вывели его на середину переулка, к ним
подошел третий, держа на весу, низко, на вытянутых руках тяжелый пулемет.
Двое шагнули в сторону, мгновенно растянув руки мужчины крестом, третий,
не поднимая пулемета, упер его ствол в низ живота распятого, ударила
короткая очередь. К стене противоположного дома полетели клочья одежды...
Женщина сползла вдоль багажника и легла на мостовую, будто устроилась
спать - подтянув ноги калачиком.
женщину, глядящую рядом со мной в окно. - Шо ж оно творится в вашей
Москве, шоб она уже сгорела!..
будет Комиссия, они начнут обыскивать подъезды и чердаки, нам конец...
лестницы, - какая комиссия, поубивают тут, в той Москве!..
бормотал я на ходу. - Идемте, идемте быстрее!
въехали машины - полицейский микроавтобус и черная "Волга" c красным
мигающим огнем на крыше. Вспыхнули фары, захлопали дверцы, люди в серой
полицейской форме и в штатских куртках выскочили и выстроились двумя
цепями, перекрыв перекрестки. Я прикрыл дверь. Автомат в моей руке блеснул
в проникающем с улицы свете все еще примкнутым штыком...
потерявшего себя человека.
как вы попали сюда? Дверь же была забита...
не выпуская ее кожаного рукава, рванулся за ней. Как же я забыл этот
черный ход?! Хотя, кажется, раньше он был заперт...
другая улица, но здесь стояли железные помойные ящики, чернел остов давно
разбитой машины - это была изнанка некогда шикарного дома, выходящего на
Тверскую. Снег не полз под ветром, не змеился - он уже лежал, скопившись
невысокими волнами первых сугробов с наветренной стороны помоек и ящиков.
У одного из подъездов богатого дома маячила фигура - человек в красной
нейлоновой куртке шагал у подъезда взад и вперед, как часовой. Мы прошли
близко, я увидел молодое лицо, совершенно седые длинные волосы бесполого
существа, услышал бормотание: "Она выйдет - а я тут. Она выйдет - а я тут!
Она выйдет - а я..."
всегда толпились безумные поклонники. Этот сумасшедший, похоже, бродил
здесь с тех самых пор. Может, он и не знал, что кумир его давно уже поет
для пассажиров парома, возящего, в основном, футбольных болельщиков между
Англией и Данией. Однажды какой-то буйный бритт швырнул в нее банкой
из-под пива - он был огорчен проигрышем ливерпульцев. Би-Би-Си передавало
об этом с глумливым сочувствием...
их удалось, к счастью, без приключений. С тех пор как гостиница рухнула во
время артиллерийских боев, развалины были облюбованы подмосковными
анархистами. Все лето здесь висела выцветшая тряпка с надписью: "Да
здравствуют Люберцы, долой Москву!", а однажды утром я видел, как красная
кирпичная пыль, выдуваемая июньским ветром, ложилась на мертвеца, висящего
в пустом оконном проеме третьего уцелевшего этажа. Это был парень из
московских в своей униформе - черной кожаной куртке. Черная же кожаная
фуражка сползла ему на лицо. Он висел на блестящей стальной цепи - так
обитатели "Пекина" обозначили свое отвращение к его символу веры, к
металлу. Шипы на браслетах, нелепо забинтовавших его вылезшие из рукавов
запястья, блестели при свете китайских ресторанных фонариков. Пригородные
палачи притащили их откуда-то и повесили в окне по обе стороны казненного.
Они даже умудрились их включить, и бледный цветной свет был страшен утром.
свой бесконечный рассказ. - Хороший был мужик, руки на месте, всем нашим с
Красного Камня - это ж у нас район такой в городе - машины ремонтировал, а
они ж его и убили... Прямо на сервисе и убили, монтировкой вдарили, деньги
- сколько тех денег было, может, тысяча старыми еще, "горбатыми", - так
они взяли и ушли. Соседи...
и от очевидцев, а вот теперь и от пострадавшей... Мне не жаль было ее
умельца мужа, для которого тысяча "горбатых" - как раз столько, сколько мы
с женой тратили на весь недельный хлебный паек, - были не деньги. Не жаль
было и ее, которая сейчас с сотней, а то и двумя этих тысяч приехала "по
обувь" и, вспоминая мужа, тащится со мною ночью на площадь. Мне даже и
того парня-металлиста, что висел, поблескивая шипастыми браслетами, было
не жалко. Жалко мне почему-то было нелепой гостиницы со шпилем...
дежурили пикеты с нарукавными повязками "свиты сатаны" и в кошачьих
масках, мимо Патриарших, по периметру которых медленно ехал полицейский
патрульный танк, скользя прожекторным лучом по фасадам, окружающим пруд,
мимо какого-то посольства, обложенного мешками с песком, над которым
возвышались голубые каски китайцев из ооновского батальона, мы вышли на
Спиридоновку.
новых талонов? - женщина заглянула мне в глаза сбоку, и снова в синем
сиянии луны ее лицо мгновенно проделало путь превращений от рекламы
какого-нибудь довоенного шампуня из полузабытой "Бурды" до панночки
дьявольской. - А я б у вас покупила б один к ста или как тут в Москве
дают? Очень мне обуви надо...
тащу на виду автомат с примкнутым штыком. Складывая и убирая "калашникова"
под куртку, я повторил: - К сожалению... у меня есть совсем немного...
только на сегодня... впрочем... если на площади ничего, за чем я иду, не
будет, я могу вам отдать по обычному курсу, один к восьмидесяти... на
следующей неделе я должен получить еще немного... так что, если хотите...
этой ночи. - Вот же спасибо вам! Так я с вами уж, конечно, до самой
площади и пойду. А можем, если хочете, вот и на лавочке тут посидеть...
пока ж рано?
функционерских. Пустая милицейская будка с выбитыми стеклами темнела на
краю сквера. Я взглянул на часы на столбе - было без четверти два. На
площади я собирался быть около пяти.
была, конечно, настоящая "Ява", я свернул свою, от протянутой ею пачки
отказался - много лет я уже не принимал никакого угощения. Мы затянулись,
я достал транзистор - минут пять можно было себе позволить послушать
новости, тем более что к концу месяца батарейки обязательно должна была
получить жена через очередную помощь "Иносемьи". Ее парижская родня самим
своим существованием давала нам возможность и кормиться по талонам, и
получать иногда нормальную одежду, обувь, батарейки - правительство не
хотело терять тех, кто мог хотя бы когда-нибудь ввезти в страну и
настоящие деньги... Транзистор щелкнул и захрипел.
друзья! Передаем новости. Вчера в лагере для интернированных граждан
России произошли беспорядки. Федеральная полиция приняла меры. В
парламенте Прибалтийской Федерации депутат от Кенигсберга господин Чернов
сделал запрос..."
времени лишний раз не дождешься.
отребью, бежавшему на остров. Бандиты из пресловутой Революционной
Российской Армии готовятся к вторжению в нашу страну. Всеобщее возмущение
прогрессивной интеллигенции демократических стран вызывает в этой связи
позиция печально известного сочинителя Аксенова, благословившего своей
последней бездарной книжонкой "Материк Сибирь" кровавый мятеж азиатских
повстанцев, продолжающих зверствовать в Оренбурге, Алма-Ате и
Владикавказе. По сведениям газеты американских коммунистов "Вашингтон
пост", недавно этот якобы русский писатель был принят верховным муфтием
всех татар Крыма..."
собирались. Теперь они говорят время все реже, чтобы заставить побольше
слушать всякую чушь.
кусты. И тут же без всякой видимой связи спросила: - А у вас, конечно,
извиняюсь, талоны откуда? Может, за границей кто есть или как?
чтобы отучиться от этой даже не привычки - порока: полной, полнейшей
беспомощности перед этими, перед захватчицами!
Роллинс Джеймс
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Акунин Борис
Прозоров Александр
Володихин Дмитрий