Чтение 3–й страницы книги ~Ля-ля-фа~

Надо будет соврать что-нибудь. Правду отложим на крайний случай. Если
время припрет. Деньгами припрет. Должно ж у матери на черный день что-нибудь
иметься. Где-нибудь в белье или под матрасом. Это, кстати, проверим.

Мать сейчас дома. Ох, влетит мне. Поэтому лучше я сначала позвоню ей. А
подостынет- приду. Она за часик отойдет - главное, жив,- на работу уйдет, а
к вечеру и забудет. Хотя, с другой стороны, чего она так переживает? Я ж уже
взрослый. Это ей все кажется, что маленький. А я большой. Большой Том.
Мистер Том. Девятнадцать - не девять. Можно и не предупреждать, где ночку
собираюсь провести. Матери, наверное, все одинаковые. Вон, баба Зоя с
шестнадцатой квартиры своего пятидесятилетнего отпрыска все сыночком зовет,
да сопли бегает подтирает.

Звонить я пойду к Джерри. На самом деле она не Джерри, а Юлька. Джерри
она потому, что я Том. Том и Джерри. Как не трудно догадаться - дворовый
фольклор. Джерри не обижается, а я - тем более. Джерри, мышь из мультика,
персонаж положительный. Кот - не очень, но мне до фени. С Юлькой я с
третьего класса за одной партой сидел. Это было выгодно с нескольких сторон:
всегда по дружбе получишь помощь на контрольной, да и, потом, приятно так
близко сидеть с симпатичной барышней. С третьего по восьмой класс последнее
обстоятельство меня не очень трогало, но после внутри стал просыпаться
мистер Том, то есть взрослый мужик со всеми вытекающими отсюда
последствиями. Ну, не то чтобы я там: "Ой-ой-ой, люблю, готов на край
света...". Я не готов. Просто приятно. За Юлькой полшколы бегает, улыбка -
Голливуд, а она вроде как только со мной.

Правда, сейчас хуже. Юлька умная, не то что я, оболтус. В институт
поступила. Пока я изучал возможности, предоставленные резко начавшимся
возмужанием, она сидела за учебниками. А в институте ухажеров будь здоров,
того и гляди, Юлька в чье-нибудь перекрестье попадет. Или уже попала. Что-то
она не такая в последнее время. Или я не такой. И все, мистер Том, ваше
место занято. Товарищем с умной головой. Джерри теперь без Тома. Обидно.
Черт, ревность, что ли? Никогда бы не подумал.

Джерри жила в соседнем "колодце", соединенным с нашим узеньким
тоннелем-проходом. В детстве я очень боялся ходить там и делал крюк через
проспект. А мать до сих пор боится.

Двери открывает сама Юлька. Я имею в виду "именно Юлька", потому что она
живет с родителями, которые тоже иногда открывают двери. Сейчас их нет.

-Ты где был?

Вот так. Как будто я должен перед ней отчитываться. Надо было к Шурке
пойти. Он бы не доставал глупыми вопросами. Но Шурка сейчас наверняка на
рынке пасется, ему не до меня. Да и, потом, он черта с два накормит. А жрать
охота.

Я захожу к Джерри. Квартирка у нее - шик, папашка - директор какого-то
там треста. Да и мамаша при деньгах, главбух в СП. На жизнь хватает и без
сдачи комнат.

Я молча скидываю потертые на рыночном асфальте кроссовки и прохожу в
комнату. "Хай-блэк Тринитрон" выдает новости. Я беру "лентяйку", убавляю
звук и снимаю трубку Юльки-ного АОНа. Дома занято. Мать обзванивает места
моего возможного пребывания. Ну что за жизнь, взрослому человеку нельзя
ночкой инкогнито заняться собственными проблемами! Интересно, в мэрию мать
уже позвонила? Я бы не удивился. Ставим телефон на автодозвон. Проза в
стихах: "фон - вон".

-Том, я ж с тобой разговариваю. Мать телефон оборвала. Куда ты пропал?

-Гулял,- вяло отвечаю я.

-А что, позвонить нельзя было? Где ты гулял?

-Понимаешь, Юлия, как бы тебе сказать... Я именно поэтому к тебе и
пришел, ты единственный человек, который может войти в мое положение. Дело в
том, что сегодня ночью я, кажется, стал мужчиной.

-Тьфу, дурак...

-А я думал, ты обрадуешься. Ну наконец-то, Коленька!.. Закурить нет?

-С ума сошел?!

-А у предков?

-У нас никто не курит. И чем это от тебя так несет?

Мне крайне неловко. Несет, наверное, здорово. Но я не виноват, что в
милицейских номерах напрочь отсутствуют самые элементарные кондиционеры, а
влажная уборка делается только в том случае, когда сержант забудет вывести
узника в туалет.

-Пожрать бы... Потом расскажу.

Джерри покачала головой и ушла на кухню. Она меня знает: если уж не хочу,
из меня клещами слова не вытянешь.

Я отключил дозвон. Перерыв. "Хай-блэк" перешел к криминальной хронике.
Потому и перерыв. Для меня это теперь животрепещущая тема. Живо-живо
трепещущая. Я очень надеюсь, что говорящая голова не упомянет некоего
Николая Томина, одного из лидеров санкт-петербургской наркомафии, у которого
сотрудниками милиции изъято при обыске пятьдесят кило марихуаны. И
всевидящая видеокамера не передаст на экраны изображение заспанной рожи
упомянутого субъекта.

-Накануне из Национального музея совершена, пожалуй, самая крупная кража
за последнее десятилетие. Неизвестные преступники проникли в один из залов,
где сейчас выставляются произведения всемирно известного мастера
Шквар-целли. Украдены несколько офортов и золотая статуэтка "Диана на
закате". Шедевры оцениваются примерно в сто миллионов долларов. По версии
созданной оперативно-следственной группы, к похищению, возможно, имеют
отношение работники музея, поскольку злоумышленники были знакомы с системой
сигнализации и точно знали местонахождение картин. Так или иначе, это
преступление может нанести серьезный урон и без того обедневшему культурному
достоянию страны.

В Центральном районе совершено несколько дерзких налетов на квартиры. Во
время одного разбойного нападения хозяин квартиры, молодой предприниматель,
был застрелен из пистолета. Согласно версии правоохранительных органов, все
налеты были совершены одной и той же преступной группой. Стоимость
похищенного приближается к ста тысячам долларов. Ведется следствие...

Ну что они все про доллары, а? Другой темы нет?

Я жму кнопочку, говорящая голова беззвучно шевелит ртом, словно рыба в
аквариуме, а я по новой завожу автодозвон и с первой же попытки прорываюсь в
свою квартиру. Теперь главное - выдержка. Очень спокойно, тихо, голосом,
полным раскаяния:

-Мама, это я...

Хорошо, что Джерри на кухне, у этого телефона сумасшедший динамик, слышно
на пять метров. А содержание монолога на том конце провода исключительно
приятное. Успеваешь только скромно вставлять:

-Да, мама, конечно, мама...

Но постепенно волны откатывают, буря превращается в бриз, что является
хорошим признаком. К вечеру я буду прощен. Остается придумать, куда меня
занесло ночью, а заодно спросить, где бы взять бумажку с портретом
президента Франклина. Хотя бы на время, попользоваться.

Мать, кстати, уже пять минут занимается телефонным воспитанием, а задать
наипростейший вопрос "Сынок, а может, у тебя неприятности, может, тебе денег
надо?" так и не догадалась. Но я мать не виню, это она от радости, что я
жив-здоров. Криминальную хронику по десять раз на дню передают, можно
призадуматься... А неизвестность всегда всякие кошмары рисует. Чего только
не передумаешь.

-Хорошо, мама. Я у Юли. Сейчас приду.

Уже твердой рукой трубка кладется на аппарат. Сейчас я не приду. Мать все
равно ждать не будет, уйдет в столовую, а у меня исключительно важное дело.
Попробуй-ка за девять дней раздобыть полмиллиона при полном отсутствии
твердого источника доходов, моральном падении и полнейшей деградации
личности. Да, мистер Том, вы деградирующая личность. Милиция, наркотики...
Завтра дойдет до краж из музеев и разбойных нападений на жилье. Дойдет,
дойдет... И сами будете виноваты. Вместо того чтобы овладевать знаниями,
строить светлое будущее, гармонично развиваться, целыми днями шляетесь по
рынку в поисках легкого заработка и приключений на юную задницу.

А что? Я - потерянное поколение. Не в том смысле, что меня кто-то
потерял, а в том, что я не могу себя найти. Я не могу найти достойного
применения своему развивающемуся телу и пока не окончательно испорченной
душе. Учиться? Увольте. Пять лет потей, бедствуй на стипендию, чтобы потом
попасть в жидкую прослойку, называемую при социализме интеллигенцией, и до
старости зарабатывать двадцать долларов в месяц, просиживая штаны в одной из
контор. Не-не, я ошибся дверью.

Бизнес? Очень заманчиво, но, имея желание, я не располагаю возможностями.
Нет так называемого "начального капитала". И самое обидное, что его никто не
предлагает. Сам? С удовольствием, но в моих услугах почему-то никто не
нуждается. Молодой человек, понимаете, дело в том, видите ли... Пошел вон,
короче.

Остается рынок. Само собой, не тот, про который говорящие головы трещат:
"Мы идем к рынку!". Остается получерный районный рынок площадью пару га, где
потерянное поколение ищет себе применение, местные бизнесмены наращивают
свои начальные капиталы путем спекуляции, прикрытой красивым словом
"коммерция", местные бандиты - путем попрошайничества, прикрытого красивым
словом "охрана", а местные нищие - путем вымогательства, прикрытого
красивыми словами "умерла мама".

Ну, и так далее. Вот какой я крутой правдолюбец и обличитель! Всех
насквозь вижу. А поэтому отстегнули бы, что ли, сотню долларов? Ну,
пожалуйста.

Нашего рынка нет на карте города, нет в справочнике "Весь Петербург". Он
- результат дарованной народу свободы перепродажи. Вроде как аллергия на
сладкое. Съел конфетку - прыщик. С аллергией поначалу пыталась бороться
местная администрация. Довольно традиционным лекарством с не латинским
названием "ОМОН". Ничего не получилось. Аллергия только прогрессировала.
Старая медицинская истина - почесал, ну, и разнес инфекцию. Вскоре лечение
прекратилось. Как поговаривают, кто-то из "медперсонала" администрации взял.
Короче, рынок жил, рынок жив и, вероятно, будет жить. Пока есть кому брать.