Чтение 3–й страницы книги ~Восковые игроки~

Бэкстер, мне совестно тревожить ваш ревматизм, но, может быть, вы
проводите доктора Уотсона в зал ужасов? Он там пробудет недолго.
Благодарю вас, отлично.

- Что я там буду делать? - спросил я.

- Возьмите в верхнем ящике моего письменного стола конверты.

- А потом?

- Подсчитайте, пожалуйста, число карт в руках каждой из восковых
фигур. Затем, точно в том же порядке, в котором они располагаются слева
направо, вложите каждую подборку в отдельные конверты и надпишите их. То
же самое проделайте с картами на столе и принесите их сюда как можно
быстрее.

- Сэр... - начал взволнованно старик.

- Нет, нет, мистер Бэкстер, я предпочел бы ничего не говорить сейчас.
У меня только рабочая гипотеза, но, мне кажется, с ней связана одна
почти непреодолимая трудность. - Холмс нахмурился. - Нам очень важно
выяснить, что за игра - во всех смыслах этого слова - идет в музее
восковых фигур.

Вместе с Самюэлем Бэкстером и его внучкой я двинулся в путь сквозь
дождь и темноту. Через десять минут, несмотря на протесты мисс Бэкстер,
мы втроем уже стояли в зале ужасов перед сценой, изображавшей игру в
карты.

Роберт Парснип, довольно симпатичный юноша, явно плененный чарами
Элеоноры Бэкстер, зажег газ. В запыленных шарах светильников заплясали
голубоватые языки пламени, бросая скудный свет на зловещие восковые
фигуры. В их неподвижности было что-то от спокойствия пауков,
подстерегающих добычу. Они, казалось, ждали, когда пришелец отвернется,
чтобы протянуть к нему руки.

Музей мадам Топин слишком хорошо известен, описывать его нет нужды.
Должен сознаться, что "История одного преступления" произвела на меня
тягостное впечатление. Фигуры в париках с короткими шпагами
восемнадцатого столетия были совсем как живые. Если бы я действительно
грешил пристрастием к азартным играм, в котором обвинил меня Холмс, это
зрелище вполне могло бы потревожить мою совесть.

Впечатление усилилось, когда мы, пригнувшись, пробрались под железную
загородку и подошли к двум игрокам.

- Нелли, не смей трогать карты! - прикрикнул м-р Бекстер. В своих
владениях он был гораздо более резок и вспыльчив. - Взгляните-ка туда,
сэр! - обратился он ко мне. - В руках старика - одна, две.., девять
карт. А молодой джентльмен держит шестнадцать.

- Прислушайтесь! - шепнула девушка. - Кажется, наверху кто-то ходит?

- Да брось ты, Нелли, это Боб Парснип. Больше некому.

- Как вы и говорили, карты лежат в беспорядке на столе, - заметил я.
- Ноне все. Часть колоды - та, что перед вашим "молодым джентльменом", -
вообще не тронута. Около его локтя лежит двенадцать карт.

- Около старого злодея девятнадцать. Чудная игра, сэр!

Я согласился с ним. Испытывая непонятное омерзение от прикосновения к
восковым пальцам, я взял карты, вложил их в конверты, потом собрал карты
со стола, пометил конверты и, не мешкая, двинулся к выходу из зловещего
подвала. Несмотря на испуганные протесты сторожа, я отправил его вместе
с внучкой домой на случайно подвернувшемся кэбе, кучер которого только
что уложил какого-то безнадежно пьяного пассажира у дверей его дома.

Я с облегчением вернулся в уютную теплоту гостиной моего друга и с
огорчением увидел, что Холмс встал с кушетки. Он стоял у письменного
стола, опираясь на костыль, и внимательно изучал раскрытый атлас.

- Ну, хватит, Уотсон! - прервал он мои протесты. - Вы принесли
конверты? Хорошо.

Дайте их мне.

Благодарю вас. В руке старшего из игроков, который сидит,
повернувшись спиной, было девять карт. Так?

- Холмс, это поразительно! Откуда вы это узнали?

- Логика, мой дорогой. Теперь давайте взглянем на них.

- Погодите минутку, - сказал я твердо. - Вы уже говорили мне про
костыль, но где вы раздобыли его так быстро? К тому же костыль какой-то
необычный. Он, наверное, сделай из какого-то легкого металла...

- Так это же мой костыль. - Ваш?

- Да. Он сделан из алюминия. Это память об одной давнишней истории. Я
как-то говорил вам о нем, но вы забыли. А теперь давайте забудем о
костыле и займемся картами. Прекрасно, прекрасно!

Разложи я передним все сокровища Голконды, Холмс не пришел бы в
больший восторг. Он даже развеселился, когда я рассказал ему обо всем,
что видел и слышал.

- Что, вы все "еще не понимаете? Тогда возьмите эти девять карт,
Уотсон. Кладите их На стол по порядку и называйте каждую.

- Валет бубен, - начал я, раскладывая карты рядом с лампой, - семерка
червей, туз треф. Боже праведный, Холмс!

- Значит, вы что-то заметили?

- Да. Тут два туза треф, один за другим!

- Я же говорил, что это прекрасно. Но вы положили только четыре
карты. Продолжайте.

- Двойка пик, - сказал я, - десятка червей. Смотрите, Холмс! Третий
туз треф и еще два бубновых валета!

- Какой же вывод следует из этого?

- Холмс, пожалуй, я понял. Музей мадам Топин славится искусством
изображения подлинной жизни. Восковой старик - отпетый игрок,
обманывающий молодого человека. В этой сцене тонко показано, что он
выигрывает, передергивая карты.

- Не так уж тонко, я бы сказал. Даже такой закоренелый игрок, как вы,
Уотсон, конечно, чувствовал бы себя не очень ловко, если бы ему пришлось
сбрасывать карты, имея в руке три бубновых валета и три трефовых туза.

- Вы правы. Холмс.

- Это еще не все. Если вы пересчитаете все карты - те, которые были в
руках игроков, и те, что лежали на столе, - вы заметите, что их
пятьдесят шесть. На четыре карты больше, чем должно быть в одной колоде.

- Какой смысл во всем этом?

Холмс взял атлас и нетерпеливо раскрыл его.

- В устье Темзы, - прочел он, - на острове...

- Холмс, я вас спрашиваю, как объяснить всю эту историю с восковыми
картежниками?

- Это и есть ответ.

У меня очень покладистый характер. Но, когда Холмс вместо пояснений
начал выпроваживать меня наверх в мою старую комнату, я энергично
запротестовал. Но мой друг был неумолим. Я тщетно ломал голову над
загадкой. Однако в конце концов сон меня поборол.

Когда я спустился к завтраку, было почти одиннадцать часов. Шерлок
Холмс уже позавтракал и сидел на кушетке, непринужденно беседуя с мисс
Элеонорой.

Однако, когда я было потянулся к звонку, чтобы попросить принести
яичницу с беконом, он остановил меня суровым взглядом.

- Мисс Бэкстер, - сказал Холмс, - хотя кое-какие возражения против
моей гипотезы все еще остаются в силе, пришло время сказать вам нечто
исключительно важное. Что за черт!..

Дверь в комнату внезапно открылась. Если говорить точнее, она с
треском распахнулась от удара ноги. Но это была, по-видимому, шутка
вошедшего: он громко расхохотался.

На пороге стоял дородный краснолицый джентльмен в лоснящейся шляпе,
дорогом фраке, умышленно не застегнутом, чтобы были видны бриллианты на
цепочке часов и пламенеющий рубин на галстуке.

Он был пониже ростом, чем Холмс, но гораздо шире и тяжелее его.
Честно говоря, его фигура не очень отличалась от моей. Незнакомец снова
громко захохотал, его хитрые маленькие глаза блеснули, когда он поднял
кожаный мешок и потряс им.

- Так вот ты где, приятель! - гаркнул он. - Ты из Скотленд-Ярда,
верно? Тысяча золотых соверенов, и все твои, только попроси.

Шерлок Холмс, несмотря на изумление, сохранял полнейшее спокойствие.

- Сэр Жервас Дарлингтон, я полагаю?

Не обращая ни малейшего внимания ни на мисс Бэкстер, ни на меня,
посетитель пересек комнату и потряс мешком с монетами под носом Холмса.

- Это я, мистер сыщик! - сказал он. - Видел, как ты дрался вчера. Ты
можешь лучше, но все равно годишься. Когда-нибудь тотализатор в боксе
узаконят. А пока джентльмену приходится устраивать небольшую симпатичную
потасовку тайком. Впрочем, подожди минуточку.

Внезапно он легко, как кошка, несмотря на свой вес, подошел к окну и
внимательно посмотрел вниз на улицу.

- Этот старый Филеас Белч, будь он проклят! Приставил ко мне
человека, и тот ходит за мной по пятам несколько месяцев. И двух
проклятых лакеев, одного за другим, чтобы они тайком вскрывали мои
письма. Я даже сломал одному из них спину... - Сэр Жервас снова
оглушительно захохотал. - Все это ерунда!

Холмс, казалось, изменился в лице, но через мгновение, когда сэр
Жервас, отвернувшись от окна, швырнул на кушетку мешок с деньгами, он
снова был холоден и невозмутим.

- Держи денежки, скотленд-ярдовец. У меня их хватает. Теперь слушай.
Через три месяца мы устроим тебе матч с Джемом Гарликом - Бристольским
сокрушителем. Подведешь - шкуру спущу. Потрафишь - буду тебе
покровительствовать. Если на ринг выйдет неизвестный парень вроде тебя,
я могу сделать ставки восемь к одному.

- Насколько я понимаю, сэр Жервас, - сказал Холмс, - вы хотите, чтобы
я дрался на ринге, как профессиональный боксер?

- Ты разве не скотленд-ярдовец? Понимаешь английский язык?

- Когда говорят на нем, то понимаю.