Чтение 3–й страницы книги ~Знак четырех~

ГЛАВА II. МЫ ЗНАКОМИМСЯ С ДЕЛОМ

Мисс Морстен вошла в комнату легким, уверенным шагом,
держась спокойно и непринужденно. Это была совсем молодая
девушка, блондинка, хрупкая, изящная, одетая с безупречным
вкусом и в безупречно чистых перчатках. Но в ее одежде была
заметна та скромность, если не простота, которая наводит на
мысль о стесненных обстоятельствах. На ней было платье из
темно-серой шерсти, без всякой отделки, и маленькая шляпка того
же серого тона, которую слегка оживляло белое перышко сбоку.
Лицо ее было бледно, а черты не отличались правильностью, но
зато выражение этого лица было милое и располагающее, а большие
синие глаза светились одухотворенностью и добротой. На своем
веку я встречал женщин трех континентов, но никогда не
доводилось мне видеть лица, которое так ясно свидетельствовало
бы о благородстве и отзывчивости души. Когда мисс Морстен
садилась на стул, который Холмс предложил ей, я заметил, что
руки и губы ее дрожат, видимо, от сильного внутреннего
волнения.

-- Я пришла именно к вам, мистер Холмс, -- начала наша
гостья, -- потому что это вы помогли моей хозяйке миссис Сесил
Форрестер распутать одну семейную историю. Она до сих пор не
может забыть вашу доброту и ваш ум.

-- Миссис Сесил Форрестер? -- повторил задумчиво Холмс. --
Помню, что мне действительно удалось немного помочь ей. Случай,
однако, был весьма простой.

-- Миссис Форрестер о нем другого мнения. Но зато о деле,
которое привело меня к вам, вы этого не скажете. Трудно
вообразить себе ситуацию более странную и необъяснимую, чем та,
в которой я очутилась.

Холмс потер руки, и глаза у него заблестели. Он подался
вперед на своем кресле, его резко очерченные, ястребиные черты
приняли выражение самого напряженного внимания.

-- Изложите ваше дело, -- сказал он сухим, деловым тоном.

Я почувствовал себя неловко и, поднимаясь со стула,
сказал:

-- С вашего позволения, я покину вас?

К моему удивлению, мисс Морстен остановила меня, подняв
затянутую в перчатку руку.

-- Если ваш друг останется, -- сказала она, -- он окажет
мне неоценимую услугу.

Я опять сел, мисс Морстен продолжала:

-- Вкратце дело состоит в следующем. Мой отец служил
офицером в одном полку в Индии. Когда я была совсем маленькой,
он отправил меня в Англию. Мать моя умерла, родственников в
Англии у нас не было, и отец поместил меня в один из лучших
частных пансионов в Эдинбурге. Там я воспитывалась до
семнадцати лет. В 1878 году мой отец, бывший в то время старшим
офицером полка, получил годичный отпуск и приехал в Англию. Он
дал мне телеграмму из Лондона, что доехал благополучно,
остановился в гостинице "Лэнем" и очень ждет меня. Каждое слово
в телеграмме -- я очень хорошо помню ее -- дышало отцовской
любовью и заботой. Приехав в Лондон, я прямо с вокзала
отправилась в гостиницу. Там мне сказали, что капитан Морстен
действительно остановился у них, но что накануне вечером он
ушел куда-то и до сих пор не возвращался. Весь день я ждала от
него известий. Вечером по совету администратора гостиницы я
обратилась в полицию. На следующий день во всех газетах
появилось объявление об исчезновении моего отца, на которое мы
не получили никакого ответа. С того самого дня и до сих пор я
ни слова не слыхала о моем несчастном отце. Он вернулся в
Англию, мечтая увидеть дочь, отдохнуть, пожить счастливой,
спокойной жизнью, а вместо этого... -- Мисс Морстен прижала
руку к горлу, и сдавленное рыдание оборвало на полуслове фразу.

-- Когда это случилось? -- спросил Холмс, открывая
записную книжку.

-- Мой отец исчез 3 декабря 1878 года, почти десять лет
назад.

-- А его вещи?

-- Они остались в гостинице. В них не было ничего, что
помогло бы раскрыть тайну его исчезновения: одежда, книги,
много редких вещиц с Андаманских островов. Отец служил офицером
в части, несшей охрану тюрьмы.

-- Были ли у него в Лондоне друзья?

-- Я знала только одного: майора Шолто. Они служили вместе
в Тридцать четвертом бомбейском пехотном полку. Майор вышел в
отставку, вернулся в Англию незадолго до приезда моего отца и
поселился в Аппер-Норвуде. Мы, конечно, связались с ним, но он,
оказывается, даже не слыхал о возвращении своего друга.

-- Очень странное дело, -- заметил Холмс.

-- Но самое интересное впереди. Шесть лет назад, именно 4
мая 1882 года, в "Таймсе" появилось объявление о том, что
разыскивается мисс Морстен, адрес просили в ее интересах
сообщить в "Тайме". Я тогда только что поступила на место
компаньонки к миссис Сесил Форрестер. Она посоветовала мне
послать мой адрес в отдел объявлений. И в тот же день, как
адрес появился в газете, я получила по почте посылку --
небольшую картонную коробочку. В ней оказалась очень крупная и
красивая жемчужина, но никакой даже самой маленькой записки,
объясняющей, от кого подарок, в посылке не было. И с тех пор
каждый год в один и тот же день я получала по почте точно такую
коробку с точно таким жемчугом без всякого указания, кто
отправитель. Я показывала жемчуг ювелиру, и он сказал, что это
редкий и дорогой сорт. Вы и сами сейчас увидите, как он красив.

Мисс Морстен открыла плоскую коробочку: там было шесть
превосходных жемчужин, каких я никогда не видел.

-- Очень интересно, -- проговорил Шерлок Холмс. -- А не
произошло ли с вами еще чего-нибудь?

-- Да, не далее, как сегодня. Поэтому-то я и пришла к вам.
Утром я получила вот это письмо. Прочитайте его.

-- Спасибо, -- сказал Холмс, беря письмо. -- И конверт,
пожалуйста. На штемпеле -- Лондон, Юго-Запад, 7 июля. Гм! В
углу -- отпечаток мужского большого пальца. Вероятно,
почтальона. Бумага самого лучшего качества. Конверт -- шесть
пенсов за пачку. Человек со вкусом, по крайней мере в этом
отношении. Обратного адреса нет. "Будьте сегодня вечером у
третьей колонны, слева у входа в театр "Лицеум". Если вы
боитесь, возьмите с собой двоих друзей. С вами поступили
несправедливо. Это должно быть исправлено. Полиции не
сообщайте. Если вмешается полиция, все рухнет. Ваш
доброжелатель". Н-да, действительно! Отличная, превосходнейшая
загадка! Что вы собираетесь делать, мисс Морстен?

-- Это как раз я и хотела у вас спросить.

-- Тогда, конечно, сегодня вечером мы едем куда указано в
письме. Вы, я и, конечно, доктор Уотсон. Он самый подходящий
для этого человек. Ваш незнакомый доброжелатель пишет, чтобы вы
привели с собой двоих друзей. А мы с Уотсоном уже не раз
работали вместе,

-- А доктор Уотсон согласится пойти? -- спросила мисс
Морстен, и я услыхал в ее голосе чуть ли не мольбу.

-- Почту за честь и особое счастье, -- сказал я горячо, --
если смогу быть вам полезен!

-- Вы оба так добры ко мне, -- ответила мисс Морстен. -- Я
живу очень уединенно, у меня нет друзей, на чью помощь я могла
бы рассчитывать. Так я приду к вам к шести. Это не будет
поздно?

-- Только не опаздывайте, -- ответил Холмс. -- У меня к
вам еще один вопрос. Скажите, это письмо написано тем же
почерком, что и адрес на коробках с жемчужинами?

-- Они у меня с собой, -- ответила мисс Морстен, вынимая
из сумочки несколько листов оберточной бумаги.

-- Вы идеальный клиент. У вас хорошая интуиция. Ну
посмотрим.

Он разложил листы на столе и стал внимательно разглядывать
один за другим.

-- Почерк везде, кроме письма, изменен, -- сказал он
вскоре. -- Но никакого сомнения: все адреса и письмо написаны
одним человеком. Смотрите, "е" везде одинаково, обратите также
внимание, как изогнуто конечное "s". И там и здесь видна одна
рука. Я не хотел бы заронить в вас ложную надежду, но скажите,
мисс Морстен, нет ли сходства между этим почерком и рукой
вашего отца?

-- Никакого.

-- Я так и думал. Так, значит, мы ждем вас в шесть.
Позвольте мне оставить у себя все эти бумаги. Я еще подумаю о
вашем деле. Время у нас есть. Сейчас только половина
четвертого. До свидания.

-- До свидания, -- ответила наша гостья и, спрятав
коробочку с жемчужинами за корсаж и взглянув на нас обоих