мы и заняты вот уже некоторое время и в помощь установили
гидравлический пресс. Но пресс, как я уже сказал, вышел из
строя, и нам нужен ваш совет. Мы ревностно храним наш секрет, и
если станет известно, что к нам приезжал гидравлик, то тотчас
же начнутся расспросы, факты выплывут наружу, и тогда прощай
соседские поля, а с ними и наши планы. Вот почему я взял с вас
слово никому не рассказывать, что вы сегодня вечером едете в
Айфорд. Надеюсь, теперь все ясно?
это зачем вам гидравлический пресс. Сукновальную глину,
насколько я знаю, вычерпывают, как песок из карьера.
работы. Чтобы соседи ничего не заметили, мы прессуем глину в
кирпичи. Но это деталь. Я доверяю вам, мистер Хэдерли, и
рассказал все. -- Он встал. -- Итак, жду вас в Айфорде в 23.15.
взглядом и, пожав мне руку своей холодной, влажной рукой,
поспешно вышел.
все-таки отделаться от удивления по поводу этого странного
поручения. С одной стороны, я, разумеется, был рад, ибо плату
мне предложили в десять раз большую, чем та, которую запросил
бы я сам. Кроме того, есть надежда, что за этим поручением
последуют и другие. С другой стороны, облик и манеры моего
клиента произвели на меня такое гнетущее впечатление, что я не
мог отвязаться от мысли, что вся эта история с сукновальной
глиной не вполне объясняет необходимость приехать непременно в
полночь и избежать огласки. Однако я отбросил от себя страхи,
на славу поужинал, доехал до Паддингтона и отправился в путь.
последний поезд в Айфорд и в начале двенадцатого прибыл на
маленькую, тускло освещенную станцию. Я оказался единственным,
кто там сошел, на платформе не было ни души, кроме заспанного
носильщика с фонарем в руках. За станционной оградой я увидел
моего утреннего знакомого -- он стоял в тени на противоположной
стороне. Не сказав ни слова, он схватил меня за руку и втащил в
экипаж, дверца которого предусмотрительно оказалась открытой.
Опустив с обеих сторон окошки, полковник постучал кучеру, и
лошадь рванулась вперед.
Лошадь рыжей масти.
весьма интересное повествование.
час. Полковник Лизандер Старк сказал, что до места всего семь
миль, но, если принять во внимание скорость, с какой мы
мчались, и время, что нам потребовалось, мне показалось, что
расстояние там, должно быть, миль в двенадцать. Он молча сидел
рядом, и я чувствовал, когда поглядывал на него, что он не
спускает с меня глаз. Проселочные дороги в тех местах,
по-видимому, в неважном состоянии, и нас ужасно кидало из
стороны в сторону. Я попытался было в окошко разглядеть, где мы
едем, но сквозь матовое стекло мог различить только мелькавшие
кое-где световые пятна. Несколько раз я хотел завести разговор
-- уж очень монотонным было наше путешествие, но полковник
отвечал односложно, и разговор быстро затухал. Наконец ямы и
ухабы закончились, колеса захрустели по посыпанной гравием
дорожке, и экипаж остановился. Полковник Лизандер Старк
спрыгнул на землю, я последовал за ним, и он тут же потащил
меня на крыльцо, где зияла отворенная дверь. Таким образом,
прямо из экипажа я очутился в прихожей и не сумел даже краем
глаза разглядеть фасад дома. Едва я переступил порог, дверь
тяжело захлопнулась за нами, и я услышал слабый стук
отъезжающего экипажа.
под нос, принялся шарить по карманам в поисках спичек. Внезапно
в дальнем конце коридора дверь отворилась, и в коридор упал
длинный луч золотистого света. Луч становился шире и шире, и в
дверях, держа высоко над головой лампу, появилась женщина;
вытянув шею, она вглядывалась в нас. Я заметил, что она очень
красивая, а блеск, которым отливало ее темное платье,
свидетельствовал о том, что оно из дорогого материала. Она
произнесла несколько слов на каком-то языке, и по тону я
догадался, что она о чем-то спросила моего попутчика, но тот
лишь сердито буркнул в ответ, и она так вздрогнула, что чуть не
выронила лампу. Полковник Старк подошел к ней, шепнул что-то на
ухо и, проводив обратно в комнату, вернулся ко мне с лампой в
руках.
он, отворяя другую дверь в незатейливо убранную комнатку с
круглым столом посредине, на котором лежало несколько немецких
книг. Полковник Старк поставил лампу на крышку фисгармонии
рядом с дверью. -- Я постараюсь не задержать вас, -- добавил он
и исчез в темноте.
же понял, что две из них были научные, а остальные -- сборники
поэзии. Затем я подошел к окну в надежде разглядеть, где
нахожусь, но оно было плотно прикрыто дубовыми ставнями.
Удивительно молчаливый дом! Кругом царила мертвая тишина, лишь
где-то в коридоре громко тикали часы.
что они делают в этом странном, уединенном доме? И где
находится сам дом? Милях в десяти от Айфорда -- вот и все, что
мне было известно, но к северу, югу, востоку или западу от
него, я и представления не имел. Однако неподалеку от Айфорда
находится и Рединг и, наверное, другие города, так что место
это не может быть очень уж уединенным. Все же царившая вокруг
полная тишина ясно давала понять, что мы в деревне. Я ходил
взад и вперед по комнате, мурлыкая что-то себе под нос, чтобы
окончательно не упасть духом, и размышляя, что недаром получу
обещанные пятьдесят гиней.
проеме появилась та женщина. Желтый свет от моей лампы упал на
ее красивое лицо. Я понял, что она чего-то боится, и мне самому
стало страшно. Дрожащим пальцем она подала мне знак хранить
молчание и прошептала что-то на ломаном английском языке, то и
дело косясь назад во мрак, словно напуганная лошадь.
говорить спокойно. -- Я уйду. Я не могу оставаться здесь. И вам
здесь тоже нечего делать.
того, ради чего приехал. Я не могу уехать, пока не осмотрю
пресс.
дверь. Там никого нет. -- Видя, что я лишь улыбаюсь и качаю
головой, она вдруг отбросила всю свою сдержанность и, стиснув
руки, шагнула ко мне. -- Во имя неба, -- прошептала она, --
уходите отсюда, пока не поздно.
возникает какое-нибудь препятствие, я загораюсь еще больше и
хочу довести дело до конца. Я подумал об обещанных пятидесяти
гинеях, об утомительном путешествии и о тех неудобствах, что
меня ожидают, если мне придется провести ночь на станции.
Значит, все впустую? Почему я должен уехать, не выполнив работы
и не получив тех денег, которые мне должны? Может, эта женщина
-- ведь я ничего о ней не знаю -- помешанная? С самым
независимым видом, хотя, признаться, ее поведение напугало меня
больше, чем хотелось бы показать, я снова покачал головой и
заявил о своем намерении остаться. Она было принялась
уговаривать меня, но где-то наверху стукнула дверь, и
послышались шаги на лестнице. На мгновение она прислушалась, а
потом, заломив в отчаянии руки, исчезла так же внезапно и
бесшумно, как и появилась.
толстый человек с седой бородой, торчащей из складок его
двойного подбородка. Его представили мне как мистера Фергюсона.
-- Между прочим, мне казалось, что, уходя, я закрыл эту дверь.
Вас не просквозило?
комнате душновато.
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Афанасьев Роман
Маккэфри Энн
Шилова Юлия
Орлов Алекс