Года три назад завод не просто лежал: одно название "Заря" заставляло нервно
вздрагивать всю областную администрацию.
советского бактериологического оружия и к 1991 году был закрыт. Все
произведенное им тихо вывезли куда-то в Сибирь. К 1992 году с завода куда-то
рассосалась охрана, а энергетики вырубили ток, пущенный по верху двух
бетонных заборов с контрольно-следовой полосой между ними. После этого
обесточенный провод немедленно порезали на части и куда-то уперли. Засим на
заводе завелись бандиты, а вслед за проводом с завода широкой рекой хлынули
цветные металлы, оборудование, кусочки АСУ и даже цинк с крыши цехов - все,
что можно было хоть как-то приспособить в хозяйстве.
перевалили за триллион рублей. Где-то в Москве губернатору представили
Демьяна Санычева, тоже, кстати, не москвича, а сибиряка. Вместе с Санычевым
был еще один человек, его первый зам, Фархад Гаибов, пятидесятилетний
химик-производственник, ас своего дела. Губернатор рискнул и отдал Санычеву
и Гаибову завод почти за бесценок. Те вывезли из Москвы третьего человека -
молодого Игоря Нетушкина, и это трио, по всеобщему мнению, способствовало
самой беспрецедентной истории успеха во всей бедной, загибающейся от
бескормицы области. Санычев осуществлял общее финансовое руководство,
Нетушкин генерировал потрясающие технологические идеи, Гаибов поверял мечты
Нетушкина алгеброй и мотался по России, разыскивая необходимые для их
воплощения реактивы и налаживая производственные связи.
да и дешевых традиционных лекарств на нем почти не было. Это было б
невыгодно: завод был в значительной степени опытный, предназначенный,
скорее, для малых и средних объемов производства, и основной его продукцией
очень скоро стали дорогостоящие генноинженерные препараты, субстанции
которых выращивались обычно тут же, через дорогу, в Тарском НИИ Биопрепарат,
который, собственно, и был базовым для завода в его бактериологическом
прошлом.
зарегистрированной на острове Наури фирме "Фармэкспорт", и все сотрудники,
выгнанные из НИИ новыми хозяевами, единодушно возмущались тем, что
"Фармэкспорт" заплатил за НИИ стоимость примерно двух стульев и одного
факса. Те, кто в НИИ остались, не возмущались, потому что по городу ходили
слухи, что реальная их зарплата составляет полторы-две тысячи долларов.
культуры, чтобы с ним мог попрощаться каждый желающий, и в ДК пришли не
меньше пяти тысяч человек, большей частью рабочие "Зари". А когда все
попрощались, тарский ОМОН вежливо оттеснил толпу от огороженного прохода, и
к гостеприимно раскрытым дверям Дома культуры начали подъезжать один за
другим солидные автомобили: директора, депутаты, бизнесмены. Последним
приехал губернатор на белой "Волге". Шла предвыборная кампания, и любимый
губернаторский "мерседес" в агитационных целях пылился в дальнем углу
гаража.
"Зари". Это была пожилая женщина в немодной кофте и длинной выцветшей юбке.
Женщина говорила о том, сколько Игорь Нетушкин сделал за два года для
комбината. Она привзвизгивала при каждом слове, а в конце концов взяла
платочек и прямо на трибуне заплакала.
стоявший по правую руку приехавшей на похороны матери Нетушкина, ободряюще
сжал ей руку и сказал:
поднялась!
начальником охраны. Губернатор тоже приобнял Викторию Львовну, как бы
позируя для снимка, и сказал:
головы повернули все.
широкомордый "хаммер", а за ним, как свита мальков за дельфином, - три
одинаковых темно-вишневых "лендкрузера" с белозубым оскалом кенгурятников и
с московскими номерами. Внедорожники затормозили у белокаменных колонн,
двери их синхронно распахнулись, и наружу вышли крепкие ребята в кожаных
куртках и с характерной короткой стрижкой. Последний шагнувший из "хаммера"
был худощавый тридцатилетний парень со светло-соломенными, слегка рыжеватыми
волосами и темными глазами цвета топленого сахара.
гробу с телом покойного. В процессе его перемещения по залу произошла
следующая примечательная вещь: несмотря на то, что спутники рыжего шли за
ним, а не перед ним, пространство впереди новоприбывшего спешно пустело, как
автомобильная полоса, по которой движется снегоуборочный грейдер.
морда приехала?
некоторое время смотрел на него, а потом резко шагнул в сторону и оказался
лицом к лицу с Санычевым, губернатором и матерью покойного.
знакомил месяц назад. В "Рэдисон-Славянской". Я Валера Нестеренко, его
старый приятель.
познакомьтесь, пожалуйста, мой первый зам, Фархад Гаибов.
пятидесятилетний таджик-полукровка. Подтянутая фигура, высокий рост, пышные,
рано поседевшие волосы и смуглое лицо, с немногочисленными, но глубокими
морщинами, делали его похожим на фигурку с восточной миниатюры,
э-э...
- и протянутая рука так и осталась висеть в воздухе. Другой бы на месте
Нестеренко немедленно смутился. Валерий только улыбнулся и, не убирая руки,
спокойно сказал:
кто кого переглядит. Первым опустил взгляд губернатор. Гаибов всполохнулся
и, чтобы загладить случившуюся паузу, сказал:
женщина, лет сорока двух, а выглядела она, несмотря на траур, и того моложе.
Валерий вспомнил, что когда-то у нее серьезно болели почки и под глазами все
время были темные круги, но сейчас, видимо, все было в порядке: круги
куда-то исчезли. Правда, вместо них появились морщинки.
ожидала, что ты таким... станешь. Правда, ты всегда был самый главный
хулиган.
вздохнув, сказал:
боку, как и все остальные химзаводы Тарска. Он не платил зарплаты полтора
года, и рабочие кормились только тем, что воровали оборудование или гнали в
цехах самогон. Я отдал его вот этим троим - Санычеву, Гаибову и Нетушкину.
Теперь это лучшее предприятие в области. Меня, кстати, до сих пор ругают,
что я такой прекрасный завод отдал за бесценок. Типа что-то "нарочно
разорил", чтобы передать его за взятку москвичам... Но я не жалею, что это
сделал. Даже несмотря на то, что Демьян Михайлович с недавних пор, кажется,
предпочел бы видеть на моем месте другого губернатора.
почудилась и пропала, как пропадает в ножнах едва выдвинутое лезвие.
чуда, - продолжал губернатор. - За два года завод освоил производство
четырех генноинженерных препаратов, которые по своим характеристикам
опережают западные разработки. Если я не ошибаюсь, "Заря" экспортирует
феноцистин - в Чили, гамма-лейкин - в Пакистан и цисплантин - в несколько
африканских государств. Кажется, они только что получили от Пакистана
лицензию и на феноцистин тоже...
прошлом - ангелом-хранителем завода, почти наверняка означал, что у завода
нет криминальной "крыши". Все внеправовые проблемы наверняка по заданию
губернатора разрешала местная ментовка или РУОП, хотя хрен его знает, как
там эти ребята справлялись в Пакистане: тоже, чай, не самое цивилизованное
место для бизнеса. Но в том, что касается России, - местная братва не
воспримет появление Валерия Нестеренко как недвусмысленный наезд с целью
отобрать чужой кусок.
генеральный директор.
заводская гостиница?
Березин Федор
Ильин Андрей
Роллинс Джеймс
Эриксон Стивен
Посняков Андрей
Шилова Юлия