коммерческим директором турецкого филиала "Роффа и сыновей". Небольшого
роста, смуглолицый, он гордился своими бриллиантами и своим толстым
животом, словно они были его послужными наградами. Сейчас у него был
взъерошенный вид наспех одевшегося человека. Значит, все же Софи вытащила
его из ночного клуба.
пожалуйста. Откуда мне знать, что ты все еще в Стамбуле. Ты же должен уже
лететь в самолете, а у меня тут подвернулось срочное дело...
шифрограммы по фирменному коду. В четыре разные страны. Доставлены они
должны быть лично адресатам в руки нашими собственными посыльными. Я ясно
излагаю?
Кад. Через тридцать минут они уже должны быть в пути.
работы.
о ком сознательно не позволял себе думать: к Элизабет Рофф, дочери Сэма.
Сейчас ей двадцать четыре. Когда Рис впервые увидел ее, она была
пятнадцатилетней девушкой, с зубами, стянутыми пластинами, до безумия
застенчива, одинока, безобразно толста, замкнута и воинственно-агрессивна.
Шли годы, и на глазах Риса она преобразилась, унаследовала красоту своей
матери и ум и стойкость духа своего отца. Она очень любила Сэма. Рис
понимал, что смерть для нее - это трагедия. Он должен сам рассказать ей об
этом.
борту одного из реактивных самолетов фирмы, взявшего курс на Нью-Йорк.
Вальтер вернется и убьет ее. Она забилась в угол спальни, дрожа всем телом
и ожидая неминуемой смерти. То, что начиналось, как красивая волшебная
сказка, завершилось диким и невыразимым ужасом. Она слишком долго боялась
взглянуть правде в глаза: человек, за которого она вышла замуж, был
маниакальным убийцей.
включая мать, отца и самое себя. Росла она хрупким, болезненным, склонным
к обморокам, ребенком. Она не помнила себя вне больницы, без нянек, вне
присмотра докторов, привозимых из различных, порой самых отдаленных стран
света. А так как ее отцом был Антон Рофф из "Роффа и сыновей", к постели
Анны допускались только специалисты с мировым именем. Но осмотрев ее,
проверив анализы и после долгих диспутов разъехавшись по домам, они знали
о ее болезни не больше, чем до своего приезда. Никто так и не смог
правильно поставить диагноз.
временем она замкнулась в себе, создав свой собственный мирок, полный
фантазий и грез наяву. И никому туда не было доступа. Картины жизни она
рисовала собственными красками, так как краски реальности были ей
неведомы. Когда Анне исполнилось восемнадцать, головокружения и обмороки
прекратились сами собой так же внезапно, как и начались. Но они успели
оставить мрачный отпечаток в ее жизни. В возрасте, когда многим ее
сверстницам уже надевают на пальчики обручальные кольца, а некоторые уже
даже выходят замуж, она еще ни разу не целовалась. Она делала вид, что ей
на это наплевать. Она убеждала себя, что счастлива в своем уединении от
всех и вся. Как только ей, однако, перевалило за двадцать, появилось
множество искателей ее руки, так как она была наследницей одной из самых
престижных фамилий в мире, и многим хотелось бы прибрать к рукам ее
состояние. К ней сватались шведский граф, итальянский поэт и с полдюжины
обнищавших князьков из стран третьего мира. Анна им всем отказала.
Поздравляя дочь с тридцатилетием, Антон Рофф мысленно заламывал руки:
"Видно, умру, так и не увидев внуков".
поселке Китцубель, где и познакомилась с Вальтером Гасснером, который был
на тринадцать лет моложе ее.
Он летел на лыжах вниз по склону Ханненкама, трассы скоростного спуска, и
это было самое прекрасное зрелище, которое Анна когда-либо видела. Она
стояла у конца спуска и во все глаза смотрела на него, словно он был
воплощением юного бога. Вальтер заметил на себе ее восторженный взгляд.
показывая, что не умеет кататься, а он улыбнулся в ответ и сказал:
трассы. С этого момента Вальтер Гасснер стал преследовать ее. Анна Рофф
была неглупа. Она знала, что некрасива, что ничего, кроме своего имени,
она как женщина не в состоянии предложить мужчине. Но знала Анна и то, что
за ее невзрачной внешностью скрывается красивая, нежная, юная душа, полная
любви, поэзии и музыки.
красотой. Она часто посещала самые известные музеи мира и часами
простаивала у знаменитых картин и статуй. И когда впервые увидела Вальтера
Гасснера, ей показалось, что на землю сошел живой бог.
гостиницы "Теннергоф", когда к ее столику подсел Вальтер. Он и впрямь был
похож на юного бога. Правильный, резко очерченный профиль, тонкие черты
лица, нежная кожа, ощущение огромной силы, ровные белые зубы на смуглом от
загара лице, белокурые волосы, голубые со стальным отливом глаза. Под
тонкой тканью лыжного костюма Анна видела, как играют налитые мускулы его
тела. Внутри у нее все похолодело, и от этого ощущения онемела вся нижняя
часть тела. Покрытые кератозом ладони она сунула между крепко стиснутыми
коленями.
улыбнулся, - бесплатно.
Обоим сразу стало ясно, что лыжница из Анны не получится. Она все время
теряла равновесие и падала, но упорно старалась научиться стоять на лыжах,
так как ей казалось, что, если она этого не добьется, Вальтер станет
презирать ее. Однако вместо этого, подхватив ее уже после десятого
падения, он мягко сказал:
потом обедали и снова ужинали вместе. Вальтер забросил всех своих
клиентов. Он пропускал занятия, чтобы лишний часок побыть с Анной. Они
съездили в поселок, и он сводил ее в казино "Дер Гольден Гриф", они
катались с гор на санках, бегали по магазинам, совершали длительные пешие
экскурсии и часами сидели на террасе гостиницы и говорили, говорили. Это
было волшебное время для Анны.
и сказал:
действительности, напомнив ей, кем и чем она была. Уродливой,
тридцатипятилетней старой девой, лакомым кусочком для охотников за
приданым.
никогда не любил" - и сама потворствовала обману, так как отчаянно хотела
ему верить. Она пригласила его к себе в комнату, и они долго там сидели и
разговаривали, а когда Вальтер рассказал Анне историю своей жизни, она
вдруг ему поверила, подумав: "Да ведь это история моей собственной жизни".
оказался отчужденным от общества - он, потому что родился внебрачным, она,
потому что родилась хилой и болезненной. Как и она, Вальтер испытывал
острую нужду кого-нибудь полюбить. Он воспитывался в сиротском приюте, и
когда ему исполнилось тринадцать лет и стало очевидно, что он до безумия
красив, женская половина населения приюта начала использовать его как
инструмент для наслаждения, затаскивая его к себе в постель и обучая
разным способам удовлетворять их похоть. В награду мальчик получал хорошую
пищу, лучшие куски мяса и сладости. У него было все, кроме любви.
оказалось, что мир вне его стен ничуть не лучше. Женщин и здесь привлекала