повернули во Вьетнам. Что это они - то сюда, то туда?
- думается мне.
прикидывая остаток горючего. - Ты не охотник?
Чем лесные птицы виноваты, когда их бьют из ружей с собаками? Надо
охранять живность - ее и так мало осталось на земле. У нас дома всегда
жили утята... Вся наша семья любит уточек...
американец хитро подкрался из-за хребта и теперь догонял машину сзади.
медленно, оттого что дорога по-прежнему шла вверх. Ситонг кричал на
шофера, парень растерялся и, вместо того чтобы дать подсос, врубил большой
свет. Длинный, как крик, луч белого света повис в ночи.
скалы".
увидели спасение: дорога уходила в скальный тоннель.
сделать, а самолет ревел где-то совсем рядом.
гений...
вы все гуманисты, как я погляжу. А вот меня эта машина возбуждает, как
кабан, который прошел номер охотника за пределом выстрела. Видишь, чарли
нас услышали и с перепугу включили свет. Наивные чарли, они думают, что мы
сверху видим их по свету. Они совсем не думают о наших локаторах. Черт,
куда это они делись? Успели-таки, - сказал он, откинувшись на спинку
своего кресла, - спрятались под скалу. Молодцы. Здорово ездят эти лаосские
парни.
Выходило, что примерно через пять часов они должны быть на равнине. Там,
решил он, чарли от него никуда не денутся.
ними на равнине.
бомбы полетели вниз.
темно, Ситонг, двигая нижней челюстью (видно, здорово заложило уши),
сказал:
с рук на руки, а там, во Вьетнаме, русские ракеты, там они не так лихо
летают, там они побаиваются. Тебя не задело?
Ситонгу, что со страху он не успел выключить мотор и, пока американец
бомбил, очень боялся, что комиссар услышит, как работает мотор, и даст
крепкую выволочку: по инструкции мотор полагается выключать во время
бомбежек.
Молча посмотреть ему в глаза.
красивые. И Степанов смотрел в эти глаза дважды: первый раз в Скандинавии,
во время фестиваля молодежи. И он не просто смотрел в эти глаза. Он был
хорошо знаком с обладателем этих глаз.
центра. По скрипучей лесенке они спустились в прокуренный трюм; там ревел
джаз и потные негры метались между столиками с бесплатным пивом. На
стеллажах вдоль бортов были разложены брошюрки НТС. От табачного дыма
щипало глаза. К столику, за которым сидели Степанов и Стюарт, подошли два
парня - маленький толстяк и белобрысый верзила в белом джемпере и мятых
белых джинсах.
мизинцем, - он из Кении.
вкусил советского рая в Москве. Откуда вы, друзья?
Степанова.
по-рязански окая.
несколько человек. Тогда он сказал:
бледный: с детства он боялся драк. Мать запрещала ему драться, и поэтому
за ним утвердилась репутация труса. Позже он и сам поверил в то, что он
трус. А потом он стал подшучивать над своей трусостью - чтобы ее скрыть.
Люди не поверят, что человек, открыто вышучивающий свою трусость - на
самом деле трус. Так, считают все, поступают люди сильной воли, очень
храбрые, с хорошим чувством юмора.
его за плечи, но он вырвался и ударил Эда - тот был к нему ближе, потом он
бросился на Степанова. Степанов врезал ему апперкот - с подъема. Парень
опустился на колени. Началась свалка. Потом Степанов услышал английскую
речь: трое здоровенных верзил с военной выправкой раскидали дерущихся.
сейчас этому из Москвы!
сказал:
возвратились с невысоким седым человеком.
точно. Ага, он приходил на литературную дискуссию".
Михайлович. Бога ради, простите этих ребят: они дети горькой русской
эмиграции, в их сердцах постоянная боль. Ведь ни одна нация, кроме
русской, не знала такой опустошительной эмиграции. Кто это с вами?
боитесь, что дома потревожит КГБ?
Акунин Борис
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Апраксина Татьяна
Ибсен Генрик