- Мы не одни, - сказала она, - за нами едет машина с твоими людьми.
- Но мы тем не менее одни... И послушай, что я сейчас скажу... Если ты сумеешь, вернувшись, опубликовать - помимо этого интервью, в котором, мне кажется, я выглядел полным дурнем - несколько статей о том, как сложна у нас ситуация и никто не в состоянии сказать, что случится завтра, если ты, лично ты, без ссылки на меня, сможешь напечатать репортаж про то, что нас хотят задушить, ты сделаешь очень доброе дело...
- Тебе так трудно, родной...
- Да уж, - ответил он, - не легко. Но я обязан молчать... Понимаешь?
- Нет.
- Поймешь...
- Мне ждать, Мигель?
- Да.
- Может, ты позволишь мне приехать сюда? У меня так тяжко на сердце там... Я аккредитуюсь при твоем управлении печати...
- Нет.
- Почему?
- Потому что я не смогу не видеть тебя и это будет рвать нам сердца, а если мы станем видеться, мне этого не простят, я же говорил. Уйти сейчас из-за тебя, точнее, из-за того, что я тебя люблю, это значит дезертировать... Помнишь рассказ русского про старого казака и его сына, который влюбился в полячку? Это сочли изменой.
- Он изменил из-за любви...
- У нас мою любовь тоже назовут изменой... Я очень верю в тебя, Мари, я верю в себя, но я знаю наших людей... Тут царит ненависть к тем, кто говорит не по- испански... Считают, что это янки... Погоди, у нас прекрасный урожай какао, мы получим много денег, сюда приедет масса инженеров и механиков из Европы... Тогда приедешь и ты... А сейчас мы будем слишком на виду, нельзя, мое рыжее счастье...
- Я не очень-то ревнива, но мне горько думать, что кто-то может быть с тобой рядом...
- Я встаю в шесть и засыпаю в час ночи... - Он улыбнулся. - Да я даже и не вижу женщин... У меня есть хорошая знакомая, но она любит моего друга и мне она как сестра, а когда мне совсем уже безнадежно без тебя, я еду к ним и там ложусь спать, а они устраиваются в разных комнатах, чтобы не дразнить меня...
- Кто бы мог подумать, что революционный премьер Гариваса ведет жизнь монаха...
- Ты не веришь мне?
- Я люблю тебя...
- Это я люблю тебя.
- Скажи еще раз.
- Я тебя люблю.
- У меня даже мурашки пробегают по коже, когда ты это говоришь... Нельзя как- нибудь оторваться от твоих телохранителей?
- В сельве нет дорог, а если мы с тобой станем любить друг друга на шоссе, соберется слишком много водителей, - он засмеялся. - А вот я верю тебе, Мари. До конца. Во всем.
- Можно мне иногда звонить тебе и задавать дурацкие вопросы о твоей энергопрограмме?
- Не называй мою мечту дурацкой.
- Дурацкими я назвала свои вопросы...
- Никогда так не говори ни про себя, ни про свои вопросы.
- Не буду. А сколько еще ехать? Ты не можешь сбавить скорость?
- Могу, только они окажутся тогда совсем рядом.
- Лучше б мне и не приезжать к тебе... Я никогда не думала раньше, что ты такой...
- Какой?
- Гранитный...
- Не обижай меня... Просто сейчас особый момент, понимаешь?
- Нет, не понимаю, ты же не объяснил мне...
- Сейчас, в эти дни решается, очень многое... Я не вправе говорить тебе всего, но ты настройся на меня, Мари, почувствуй меня. Ты думаешь, я не знаю, сколько у меня недругов, завистников, открытых врагов? Ты думаешь, я не знаю, как будут счастливы многие, если мой проект провалится? Да, ты верно чувствуешь, что Грацио - ключевая фигура этих дней, но не один он, тут и Дэйв Ролл, и Морган, и Барри Дигон, но ты забудь про это, я и так сказал тебе слишком много, не надо бы мне, нельзя посвящать женщину в мужские дела, это безжалостно...
- Мигель, а помнишь, что я сказала тебе, когда ты впервые у меня остался?
- Помню. Я помню каждую нашу минуту... Помню, как просто и прекрасно ты спросила меня...
И вдруг, как в хорошем детективном фильме, из переулка на дорогу выскочили двое парней. Лица их были бледны до синевы; они встали, нелепо раскорячившись, вскинули к животам короткоствольные "шмайссеры"; Санчес резко вывернул руль, успел резко и больно пригнуть голову Мари, снова крутанул руль, услышал автоматную дробь за спиной - это, высунувшись из "шевроле", по террористам палили охранники, нажал до упора на акселератор и понесся по середине улицы к выезду из города...
Когда Санчес вернулся во дворец, там шло экстренное заседание кабинета; о покушении докладывал начальник управления безопасности; заговор правых ультра; министр обороны майор Лопес внес предложение, чтобы отныне в машине премьера всегда ездил начальник охраны, а сопровождали премьера две машины с офицерами из соединений "красных беретов" - самые тренированные соединения республиканской армии; несмотря на то, что Санчес голосовал против, а начальник генерального штаба Диас воздержался, предложение Лопеса было принято большинством голосов.
5
Что такое "цепь"? Иллюстрация № 1
"БНД [Контрразведка ФРГ]), Пуллах; 24/176-Л
Строго конфиденциально
Сектор исследования информации
Гамбургская журналистка Мари Кровс (досье б-ад-52), аккредитованная при европейском Пресс-центре, дважды на протяжении последних одиннадцати месяцев выступила с материалами, заслуживающими оперативного изучения.
а) 12.02.83 она опубликовала в "Блице" сообщение из Женевы о том, что лидером правых экстремистов, действующих с территории Сальвадора против Никарагуа, является Хорхе Аурелио, агент ЦРУ по кличке Нортон, состоящий на связи с Джозефом.
По сообщению, полученному от наших коллег из Лэнгли, Нортон действительно состоит на связи с Джозефом, который работает в Сальвадоре "под крышей" советника национальных компаний, занятых производством сои, бобов какао и бананов.
Следовательно, по мнению наших американских коллег, либо существует утечка совершенно секретной информации из штаб-квартиры ЦРУ, что может принести непоправимый ущерб интересам не только США, но и всего западного сообщества, либо утечка информации постоянно происходит в Сальвадоре.
Поскольку никто из журналистов не сообщал в свои газеты об упоминавшемся выше факте, затрагивающем интересы наших американских коллег, отдел "У-ф-14" ЦРУ просит предпринять возможные шаги для того, чтобы установить канал, по которому упомянутая информация пришла к Мари Кровс.
б) 27.03.83 именно Мари Кровс напечатала в леворадикальной газете "Войс" статью под заголовком "Без пяти двенадцать". В этом материале М. Кровс писала, что часы "кровавой диктатуры в Гаривасе" сочтены, силы национального обновления не намерены терпеть далее "тиранию, коррупцию и предательство национальных интересов", что, "видимо, падение нынешнего прогнившего продажного режима есть вопрос не месяцев и недель, но дней, а возможно, и часов".
Через сорок два часа в Гаривасе власть взяли "революционные офицеры" во главе с полковником Санчесом.
ЦРУ просит установить наблюдение за Мари Кровс с целью выяснить возможность ее контактов с секретными службами Москвы или Гаваны.
П. Либерт".
Заместитель директора БНД посмотрел на шефа сектора "изучения информации", улыбнулся и спросил:
- Ну, а если допустить возможность такого рода: Мари Кровс - просто-напросто талантливая журналистка? А талантливость предусматривает элемент предвидения. Я как-то читал информацию из Бонна, записали беседу одного из наших оппозиционеров с русским писателем Степановым; тот великолепно сказал: "Я ощущаю грядущее ладонями; локаторность человека еще не понята, и к исследованию этого качества, присущего не какой-то элите, а всем, живущим на земле, наука даже не подошла..."
- Тогда надо бы порекомендовать Мари Кровс, - так же добродушно ответил шеф сектора, - поменять ее имя на "Кассандра".
- Это уже было... В сороковых годах парижская журналистка Женевьева Табуи выпустила книгу "Они называли ее Кассандрой".
- Чисто французская скромность...
- Я бы уточнил: чисто женская скромность... Давайте будем стараться любить нашего юго-западного соседа, несмотря на весь его шовинизм и врожденную ветреность... Ваши предложения?
- Установить наблюдение за Кровс и дать указание нашей швейцарской резидентуре проследить все ее контакты.
- Настоящая фамилия Кровс также любопытна. Ее отец-Пике, из концерна ярого консерватора Бельсмана, - сказал заместитель директора.
Шеф сектора "изучения" оценил осведомленность своего руководителя, поэтому позволил себе восхититься, во-первых, но и показать свою компетентность, во- вторых:
- Ах, вот как?! Это тот Пике, который живет в Париже с массажисткой мадам Гала и пишет обзоры под фамилией Вернье?
- Именно так, и я поздравляю вас с исключительным профессионализмом памяти... Нет, я бы не торопился с началом такого рода работы по Кровс... Я бы рекомендовал начать с цепи. Попробуйте обратить эту самую всевидящую Кровс в нашу... ну, если не приятельницу, то хотя бы в... невольный источник информации...
Через пятнадцать минут из Пуллаха, что под Мюнхеном, ушли шифротелеграммы в женевскую и бернскую резидентуры БНД.
Через три часа советник по прессе созвонился с руководителем адвокатской конторы "Розен унд Шульц" господином Брюкнером, тот специализировался по делам, связанным с издательствами и редакциями.
Через пять часов девять минут господин Брюкнер увиделся с хозяйкой фирмы "Розен унд Шульц" фрау Розен.
Через семь часов фрау Розен договорилась о встрече с редактором журнала "Фрайе трибюне" Гербертом Доле.
Через девять часов двенадцать минут секретарь господина Доле нашла Мари Кровс по домашнему телефону и пригласила ее посетить редактора завтра, десятого сентября, в девять утра.
- Я заканчиваю срочный материал, - ответила Мари, только что вернулась из Латинской Америки... Может, вы будете любезны назначить мне время на послезавтра?
- К сожалению, дорогая фройляйн Кровс, послезавтра босс улетает на Канарские острова... А он хотел бы предложить кое-что до того, как улетит...
- Хорошо, спасибо, я приду.
Доле поднялся из-за резного, восемнадцатого века стола карельской березы, дружески протянул руку, пошел навстречу Мари, не скрывая восхищения, оглядел ее, не выпуская длинной, тонкой руки женщины из своей сухой и горячей, проводил к креслу, спросил, что будет пить его зеленоглазая гостья, достал из холодильника, вмонтированного в стеллажи, бутылку "виши", лед, орешки и сразу же приступил к делу.
- Когда-то я тоже писал, - сказал он. - Будь проклята моя нынешняя профессия, но ведь кто-то должен быть бюрократом... Кто-то должен кромсать ваши материалы, быть козлом отпущения в скандалах с правительственными остолопами, выбивать у хозяев побольше средств на оплату наиболее талантливых материалов, улаживать споры с бастующими наборщиками...