российской "самости" - причислял и это качество к мессианскому призванию
нации; покончил с собой в Маньчжурии в сорок пятом, накануне краха Японии,
а как перед этим разливался в "Русском фашистском союзе", как пел,
голубь..."
полагающий - по бескультурью ли, наивности или душевной хвори, - что, лишь
консервируя прошлое, можно охранить собственную самость", - эти слова отца
Штирлиц вспоминал часто, особенно когда ему пришлось изучать книгу
гитлеровского "философа" Розенберга "Миф XX века".
Александрович был худ и тщедушен, но руки у него были крестьянские,
хваткие, однако они преображались" когда отец прикасался к книге, делались
женственными, мягкими, отдающими, но и одновременно вбирающими.
неосуществленная Россия, опережающая проекция мечты на невозможность
тогдашней реальности, то Владимир Даль - кладовая, которая еще не
разобрана потомками. Если тебе станет трудно и ты захочешь найти ответ на
мучающий тебя вопрос - не пустяшный какой, мы все страдаем оттого, что
маемся из-за пустяков, тратим на них время и нервы, - возьми "Толковый
словарь русского языка" и погрузись в него, сын, это - очищение и
надежда".
Всеволод, - это если веришь в то, что сбудется.
выраженную глаголом. Впрочем, так же абсолютны и другие толкования Даля:
"считать исполнение своего желания вероятным", "опора", "приют",
"отсутствие отчаянья", "призыванье желаемого", "вера в помощь"... Только с
одним понятием в трактовке Даля я не могу согласиться.
умственное и нравственное; говорят даже "культивировать" вместо
"обрабатывать, образовывать""...
"образованным", то есть закончившим университетский курс и
придерживающимся определенного нравственного кодекса, в конкретном случае
я имею в виду догмы Ватикана, - тот, кто санкционировал сожжение Джордано
Бруно? Или гнал под пулю Пушкина? То-то и оно, что нет. Так что же тогда
"культура"? Все-таки жизнь рождает с л о в о как выражение понятия, а не
наоборот, - сказал тогда отец. - Преклоняясь перед великим, не бойся
спорить с ним, иначе мир остановится. В споре рождается не только истина,
в нем сокрыта двигательная мощь прогресса... Но - при этом - обязательно
посмотри у Даля трактовку понятия "упрямство". Грань между тем, кто
спорит, желая понять сокровенную суть предмета, и самовлюбленным
Нарциссом, который всегда болезненно эгоистичен, весьма важна при
определении жизненной позиции...
невыразимой грустью наблюдая за тем, как пригоршня земных звезд постепенно
превращалась в мерцающую пыль, а потом и вовсе потонула в чернильном мраке
ночи. - Пятнадцать? Или шестнадцать? Наверное, все-таки пятнадцать.
По-моему, этот разговор случился у нас после того, как отец вернулся из
Циммервальда; он тогда еще сказал про Муссолини, который представлял
социалистов Италии:. "Я боюсь людей с тяжелым подбородком и страстью к
литым формулировкам, особенно когда они заказывают шикарный обед в
закусочной".
что оно какое-то жесткое. В нем сокрыта заданная подчиненность; некоторые
считают, что "папа римский" есть производное от "папы" людского,
привычного и близкого; какая ошибка! Чем больше в мире будет людей, чем
выше скорости аэропланов, дерзающих перелетать океан, тем важнее для
человечества научиться понимать друг друга. Нет ничего загадочнее языка;
все-таки ни в музыке, ни в живописи не сокрыто столько таинственных
значимостей, оттенков, отчаяний и надежд людских, как в языках...
Испании Лорки - и одинаково ненавистной Испании Франко - к свободе?
Сашенька и Санька, она и он, любимая и сын, господи, как это страшно -
увидеть женщину, с которой расстался двадцать четыре года назад! Ты ведь
кажешься себе таким же, как и прежде, мы не стареем в своей памяти, даже
когда смотримся в зеркало, выскабливая по утрам щеки и подбородок
синеватым лезвием опасной бритвы. Стареют лишь окружающие нас, такова уж
человеческая натура. Можно ли изменить ее в этом, отправном? Вряд ли.
песеты на Растро продавцу газет и журналов Пеле, получив взамен очередную
"Семану" с фотографией на обложке легендарного Манолете на мадридской
корриде и с сообщением на последней странице о том, что министр индустрии
и коммерции Испании сеньор Суансес будет приветствовать в аэропорту шефа
пилотов новой линии Мадрид - Буэнос-Айрес сеньора Ансальдо, провожая в
Аргентину заместителя министра иностранных дел сеньора Суньера и
генерального директора испанской аэронавтики полковника Банью в первый
межконтинентальный полет, что буду сидеть возле иллюминатора этого ДС-4,
четырехмоторного гиганта, в котором нет более привычной тебе холодной
ребристости металла "юнкерсов" и "дорнье", а вместо этого мягкая
матерчатая обивка, будто дом поднялся в небо? Никакого ощущения полета,
лишь нудный, словно бормашина, г у л двигателей позволяет тебе осмыслить
передвижение - полет, говоря точнее...
отдышаться, и, прежде чем я стану думать о будущем, надо вспомнить
прошлое. Без прошлого будущее невозможно, впрочем, возможно ли прошлое без
будущего? Ну, давай, - сказал он себе, - у тебя есть шестнадцать часов
форы, и, если все случившееся не есть игра, условия которой ты не понял,
надо поразмыслить над тем, что случилось, а после этого придумать, как ты
сможешь сбежать из аэропорта Рио-де-Жанейро - там будет посадка; затем
будет в Буэнос-Айресе, но туда русские дипломаты еще только едут, а в
Бразилии они уже давно; там н а д е ж д а, то есть приют. Спасибо тебе,
папа, за Даля, все-таки лучшим определением "надежды" надо считать слово
"приют", а уж потом "авось", выраженное глаголом..."
"Иберии". - Перед ужином мы можем предложить вам виски, вино, херес - если
вы испанец, ну и, конечно, хинебру'...
_______________
конверт с долларами, который перед вылетом ему передал Роумэн, подивился
тому, как быстро человек привыкает к нищете, и ответил:
вам, полет над океаном несколько утомителен, проснетесь, когда мы увидим
континент...
- только сначала я хочу выпить: я вижу, у вас здесь даже дети пьют вино...
профессиональные революционеры - сама мысль об алкоголе казалась
противоестественной, дикой, однако здесь, в небе, на борту испанского
лайнера, где все пьют, нельзя выделяться ни в чем - даже в самой малости.
ты надмирен и вознесен, ты подданный логики, которая только и может
созидать формулы, конечным результатом которых является это
четырехмоторное чудо, переносящее тебя в Новый Свет за шестнадцать часов,
а не за год, как триста лет назад. Думай, вспоминай, выстраивай схему,
чтобы было что ломать и с чем спорить. С кем протекли его боренья? С самим
собой, с самим собой...
именно эти слова так запали мне в душу? Отчего из сорока тысяч слов моего
языка именно эти постоянно живут во мне? Мы погружены в тайну, - подумал
Штирлиц, - и эта высшая тайна не идет ни в какое сравнение со всеми
остальными, земными, здешними. Каждое мгновение, которое грядет, - тайна:
я могу обернуться и встречусь взглядом с пустыми глазами двух или трех
цинковомордых, которые и здесь неотступно следят за мной, или, наоборот,
увижу лицо давнего друга. Тайна. Самолет держится устойчиво, и нет
болтанки, к которой я привык, когда летал сюда, в Испанию, в тридцать
шестом на "юнкерсах" эскадрильи "Кондор", или позже, в Краков, зимой сорок
четвертого, когда все на борту дребезжало и звенело и не было нынешней
надежности полета. Но ведь впереди, возможно, громоздятся сахарные головы
грозовых туч и зреет тот именно разряд, который ударит в крыло нашего
самолета. Раздастся сухой треск, фюзеляж треснет пополам, и я,
захлебнувшись собственным криком, рухну вниз, думая, однако, при этом, что
мне повезет и я сумею войти в зеленую жуть океана "солдатиком", заставлю
Бажанов Олег
Свержин Владимир
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Флинт Эрик