особого восторга. Переезжая, он убедил себя, что все это для их общего блага
и он сделает их счастливыми.
рано было делать какиелибо выводы. Они не прожили еще на новом месте и двух
суток.
Жовису. Он навоображал себе, что они с головой окунутся в новую жизнь, все
вокруг них немедленно наладится, они вместе будут радоваться, что избавились
от пыльного прошлого.
лицей в Вильжюифе. Магазин в Клерни только один. Вокруг все напоминает
заброшенный пустырь. А на пустырях не прогуливаются.
нашел его и в этот раз.
Тем хуже, если Эмиль ошибся. Идти на попятный было уже поздно, поскольку они
приобрели квартиру в рассрочку на условиях ежегодных выплат по займу в
течение пятнадцати лет.
переезжают через нее по Аустерлицкому мосту. Чуть позже, у станции метро
"Сен-Поль", напротив лицея Карла Великого, Ален выходит из машины. На часах
без пяти восемь.
обед. Вот так и рождались проблемы, наподобие той, что пришлось решать
накануне.
заранее не знал, в котором часу сможет уйти из конторы. Каждый будет сам
планировать свое время.
преодолеть несколько сот метров - и их ждал уже накрытый стол.
Между ванной и комнатой Алена имелся гардероб, окруженный с трех сторон
стенными шкафами.
месяца три назад посетили едва достроенную квартиру.
представление о размере пустых комнат, где странно звучали голоса.
новом мире.
легче поддерживать порядок. К тому же везде имеются стенные шкафы.
дверь в общую комнату. Это было всего лишь вопросом привычки.
одежде, с ее накопившимися за многие годы запахами, и на всем - налет
времени, оставшийся не от них, а от нескольких поколений неизвестных им
людей
которых не хватало крючков, засов входной двери, который можно было
сдвинуть, лишь приподняв саму дверь.
телевизор, и слышимость была такой, словно находишься в их жилище.
старух, которые каждое утро встречались, чтобы обменяться очередными
сплетнями.
двинулся к Вогезской площади и остановил машину на улице де Тюренна.
углу. На тротуаре стояло четыре или пять столиков и несколько стульев. Тент
был опущен, так как солнце припекало уже не на шутку.
читать газету и сегодня утром, затем утром следующего дня, и так до тех пор,
пока не закончится учебный год и ему не надо будет больше отвозить сына в
лицей Карла Великого.
пуйи [4].
друзьями, или порой по воскресным вечерам, когда отправлялся куда-нибудь с
Бланш и Аденом. За столом он довольствовался одним-двумя стаканами красного
вина.
бистро, еще когда оно было темным, со старой оловянной стойкой, с опилками
на полу, а владел им однорукий овернец.
полки, новые столики, новые стулья. Теперь можно было стоя съесть настоящий
холодный завтрак, обед или ужин посреди аппетитных колбасных закусок.
автострады?
дешевые муниципальные дома, а тщательно отделанные здания, и между бетонными
сооружениями были обустроены зеленые зоны.
"резиденция", как для ансамблей класса "люкс". Это могло бы отпугнуть
средних клиентов. Они попросту окрестили это место Клерви, не дав никакого
другого определения.
местом. Когда мы здесь обосновались, я первые полгода думал, что моя жена
станет неврастеничкой. На улице Клиньянкур она знала всех в квартале.
несколько минут ему захотелось еще, и он сделал знак официанту.
сущности, ему не давало покоя то, что происходило в первую ночь по ту
сторону перегородки, или, вернее, тот факт, что он слушал до конца и был
настолько взволнован услышанным, что на следующую ночь постарался не уснуть.
подглядывать за влюбленными парочками. Это противоречило его характеру, его
убеждениям, жизненной установке, которой он всегда добросовестно следовал.
все возможное, чтобы дать счастье близким и выполнить свой долг в отношении
близких и своих работодателей.
слова, открывшие тебе мир, о которым не подозревал?
даже учился у собственного отца. Это был единственный рыжий мальчик в
классе; говорили, что от него плохо пахнет, поскольку его отец работал
мусорщиком. Он был выше остальных, шире в плечах, с лицом, усеянным
веснушками.
его мать еще была жива. Разумеется, он знал, что детей находят не в капусте,
но его познания оставались весьма неполными, и он предпочитал не углублять
их.
вполголоса говорили его одноклассники,
сестры.
делают мои старики. Я смотрел в замочную скважину. Родители - такие же люди,
как и все прочие. Во-первых, начал не отец, а моя мать.