поместью.
лучше вернемся в дом, Кэт... Пожалуйста, вернемся в дом, хорошо?
"кадиллака" уже не было, но "бьюик" все еще стоял н месте.
ехал сюда. Калвер-Сити находился отсюда в шести милях на восток, и у меня
было девять дней до того, как мне надо будет съездить в Нью-Йорк по делам,
а потом снова вернуться на побережье.
выложил на стойку пять долларов и заполнил формуляр. У женоподобного
дежурного не оказалось ко мне никаких вопросов. Отказавшись от расписки, я
взял ключ. Даже не попрощавшись с ним, я поднялся в номер.
желанию замуровать Руди и Тэдди в их собственном величественном особняке.
Напоследок я засмеялся над этой нелепой мыслью. Я мог бы расправиться с
ними обоими одной рукой, а уж о дяде Майлсе и говорить нечего. И тем не
менее в сложившейся ситуации это приобретало какой-то совершенно другой
оттенок. Там ведь были еще парни из Чикаго, и шутка могла кончиться
холодным душем на мою горячую башку.
девятого, щурясь от солнца, зашел в телефонную будку.
себе довольно простое, но надо вникнуть в ситуацию.
сейчас легально, а сезон на коней давно прошел.
многое о человеке, которого звали Сид Ла-Порт, получил его адрес и
отправился к нему. Дом пятьдесят шесть на Ривер-стрит был невзрачным
зданием в конце улицы, почти у самого залива. На окнах первого этажа было
написано: "Контора маклера", а на втором окна выглядели довольно грустно и
кое-где были даже побиты.
пятьдесят. На голову ниже меня и с мелким крысиным личиком. Я отлично знаю
такой тип людей, главное с ними - не церемониться и не терять времени.
мгновенно выступили капельки пота. Тем не менее такие люди всегда пытаются
все же что-то возразить. На этот раз - тоже.
даже не считаете нужным...
платок. Он увидел кобуру с револьвером, засопел и тяжело опустился в
кресло.
заплатил за товар. Это просто подло! На прошлой неделе я отдал шестьдесят
долларов, и теперь никому ничего не должен...
внимательно огляделся, пока не решил, что этого достаточно, потом
придвинул к нему стул, сел и уставился на него. Он посерел от страха.
и опустил глаза.
револьвер. Наконец он сказал:
я... - он вдруг замолчал, но я шевельнул рукой и он снова заговорил:
не так уж много про них знаю. Двое из них постоянно шляются с
какими-нибудь девочками из клуба, жадными до секса, и швыряют деньги на
ветер. Старший может и стрельбу учинить. Да, собственно, и младший не
отстанет. Ну что вам еще от меня надо? У них есть деньги, так пусть
веселятся, как в голову взбредет.
потом поднялся и направился к двери. У самого порога я повернулся и
спросил:
не был открыт ради просто бизнеса, но все-таки в каждом что-то такое
делалось, и когда я сказал, что собираюсь брать в кредит, они отнюдь не
обрадовались. Но я упомянул имя Баннермен, и все сразу стало на свои
места.
всегда могли получить в кредит. И все-таки их никак нельзя было назвать
победителями, как некоторых заядлых игроков; некоторое время они
веселились напропалую, а затем вдруг находили удовольствие в покое. А
перед моими глазами стояли старые покосившиеся ворота, едва висящие на
ржавых петлях, протертый до дыр ковер в библиотеке, и я ничего не мог
понять. Видимо, слишком сильны у Баннерменов традиции и спесь, так, что
они проматывали деньги, а поместье разваливалось на глазах.
повезло, и он во время золотой лихорадки накопил много всякого добра. Он,
как говорят, напал на золотую жилу, выжал из нее все, что мог, а потом
продал компании. Половину состояния он поделил между Майлсом и Максом,
моим отцом, а сам не стал класть деньги в банк. Он любил держать хвост
пистолетом и болтался по миру, тратя их на вино, женщин и другие утехи.
за которыми человек быстрее теряет деньги, чем приобретает. И скоро
Баннермены стали совсем не теми богачами, что были раньше.
интересовало, но потерпел полнейшую неудачу. В четверть четвертого я,
наконец, добрался до городской библиотеки на Стэйг-стрит, разыскал
подшивки местной газеты и принялся просматривать их. За последние две
недели имя Баннерменов упоминалось несколько раз в связи с гражданскими
проектами или общественной деятельностью, но ни одного намека на них в
отделе происшествий.
в те дни случились четыре изнасилования и драки, в результате которых
погибли два весьма уважаемых горожанина, убийство возле уродливого
"Чероки-клуба" и облава городских властей на торговцев наркотиками. Дела,
связанные с изнасилованиями и наркотиками, были успешно доведены до конца.
В связи с дракой были задержаны несколько парней, но зато убийство на
стоянке так и повисло в воздухе. Убили человека, который часто бывал у
жены своего друга. Муж следил за ними. В газете говорилось, что это был
бывший моряк, его уже однажды судили за убийство второй степени, и в ночь
убийства он был в городе.
посвященных общественной жизни. Почти половина страницы была посвящена
предстоящей помолвке Аниты Баннермен и Вэнса Колби, который обосновался в
городке около двух лет назад. Когда библиотека закрылась, я поехал вверх
по холму на Лэйс-стрит, где издавалась "Калвер-Сантинел" - единственная
местная газета. Там я зашел в бар, расположился за столиком и заказал
пива.
после рабочего дня, и среди этой шумной толпы было весьма трудно отыскать
тех, кто мог бы меня заинтересовать. И все-таки я узнал двоих, одного из
которых прекрасно помнил. Это был приземистый, видавший виды мужчина,
который лишился уха, когда они с моим стариком плыли на "Турине-2" с
грузом канадского виски, а береговая охрана открыла по ним огонь. Мой
старик потерял свою посудину, а Хэнк Фитерс ухо. В детстве я часто слышал,
как они смеялись, вспоминая эту историю.
подошел к нему сзади и сказал:
Сертаков Виталий
Николаев Андрей
Шилова Юлия
Гюго Виктор
Перумов Ник
Громыко Ольга