последним из которых оказался вопрос о моем вероисповедании, он
захлопнул книгу и сунул ее в стол.
вдоль по коридору. После чего спросил:
направление.
ответил дежурный. Мне показалось, что я ослышался.
звучал весьма странно, потому что все пятеро жандармов посмотрели на
меня так, словно я вдруг начал говорить по-китайски.
Мегрэ доставит вас в Париж. Там, как я понимаю, вы будете переданы
представителям Скотленд-Ярда, которые давно уже охотятся за вами по всей
Европе.
что сказал дежурный. Жандармы, державшие меня за руки, не проявляя ни
малейших признаков беспокойства, спокойно ждали, когда я позволю им
препроводить себя в камеру.
анализа новой информации.
передо мной за несовершенство французского законодательства.
совершенно непонятная и, даже более того, бессмысленная, глупая,
нелогичная история, в которой роль главного положительного героя взял на
себя известный контрабандист. В конце концов, к тому, чтобы ждать, меня
обязывало и одно из неписаных правил инспекторов Департамента контроля
за временем: если ситуация вышла из-под контроля, лучше не делай ничего,
иначе окончательно все запутаешь, - жди, когда прибудут реставраторы. И
я приготовился ждать.
ожидал. В ней имелась койка с соломенным матрасом, застеленная грубым
шерстяным одеялом, и специальное ведро, от которого почти не пахло. Но,
что самое главное, - у меня не было соседей. Должно быть, одиночка
досталась мне как следствие той славы, которую я заимел благодаря
Марину. Не каждый же день в Каннах объявляется знаменитый Лондонский
Похититель Картин.
от оков руки под голову, уставился в серый потолок.
Глава 9
принесли завтрак.
предложил мне на выбор бокал красного вина или чашку кофе. Я попросил
его налить мне кофе.
я попытался с ним завязать в надежде разузнать что-нибудь новенькое
относительно дела Лондонского Похитителя Картин, отказался.
на койку, я вперил взгляд в противоположную стену и предался
размышлениям о превратностях судьбы.
камеры. Но вряд ли мне удалось бы после этого выйти незамеченным из
здания жандармерии. А если я попадусь при побеге, это только подтвердит
мою дурную репутацию и вынудит жандармов ужесточить меры безопасности.
Пока со мной по крайней мере хорошо обращались. И даже вкусно покормили.
Это следовало ценить.
вечером. Действия Марина по-прежнему оставались для меня необъяснимыми.
И сколько я ни старался, мне не удавалось даже близко подобраться к
разгадке. С какой бы точки зрения я ни пытался посмотреть на то, что
делал Марин, я не видел в этом ни малейшего смысла. Больше всего в тот
момент мне хотелось забыть, что я являюсь инспектором Отдела искусств и
мне еще предстоит по возвращении предстать пред светлым ликом Тимура
Барциса и держать ответ за все, произошедшее в Каннах за двести с лишним
лет до моего рождения.
Мариным, как только он попадется мне в руки, - а в том, что рано или
поздно именно так и произойдет, я ни секунды не сомневался! - до тех
пор, пока мой обидчик не возник передо мной, во плоти и крови.
бы только он был один!.. Но вместе в ним явились двое жандармов, которые
молча занимали отведенное им место за спиной самозваного комиссара.
Марин крайне редко допускал ошибки.
направлении выхода.
задавал этот вопрос.
в Париже?
мы будем делать там на этот раз?
специально за тем, чтобы доставить вас на родину. Честно признаться, -
Марин недовольно поморщился, отчего его искусственные усы сделались
похожими на платяную щетку, - я с удовольствием передам своим английским
коллегам всю дальнейшую заботу о вас. И буду надеяться, что за свои
преступления вы получите достаточно долгий срок, чтобы больше не
появляться во Франции, - Марин усмехнулся. - По крайней мере в этой
жизни.
почти круглые, поблескивающие, как мелкие разменные монетки. Белки в
сетке красноватых прожилок, - похоже, Марин, как и я, не спал этой
ночью, - радужка серо-голубого цвета, с крошечными темно-коричневыми
крапинками, зрачок чуть расширен.
оказать на него психологическое воздействие. Но присутствие жандармов у
него за спиной мешало мне действовать в полную силу, и Марину без
особого труда удалось избавиться от легкого морока, который я на него
навел.
сквозь зубы и вновь попытался поймать взгляд Марина.
прикоснуться к своему сознанию.
давая понять, что он готов вмешаться.
- Все в порядке, - он прищурился так, что глаза его сделались похожими
на узенькие щелочки, - не так ли, мсье Векслер?
и на запястьях у меня сомкнулись браслеты наручников. Меня подхватили
под руки и быстро повели к выходу. Сопротивляться не имело смысла,
поскольку в противном случае меня попросту поволокли бы по коридору.
возле стола, чтобы расписаться в книге регистрации. Сидевший за столом
дежурный проводил меня заинтересованным взглядом. Наверное, вечером
станет рассказывать жене о том, что видел сегодня знаменитого
Лондонского Похитителя Картин.
которой вчера меня привезли в участок. Усадив меня в карету, жандармы
заняли боковые места, и карета сразу же тронулась с места.
не сбежал ли он, оставив меня на попечении каннской полиции?
другим транспортом. Я вновь увидел его, выйдя из кареты, которая
подкатила к последнему вагону готового к отправлению поезда. Он о чем-то
любезно разговаривал с человеком, одетым в темно-синюю с красной
окантовкой форму железнодорожника. В левой руке Марин держал мой
портфель.
в ответ, Марин подошел к нам.