газовые туманности, растирало в тончайшую пыль куски случайно отвердевших
масс и выбрасывало в пространство.
сквозь раскручивающийся огневорот - летела, одинаково легко пронизывая
великие пустоты и сверхплотные сгустки тверди, - и прямой путь ее не могли
скривить ни тяга магнитных полей, ни штормовые волны гравитации.
неведомые ей самой. Вокруг бушевал разрушительный огонь, давя гроздья
неоформившихся молекул, срывая электронные пояса атомов, дробя ядра - и,
казалось, не было ничего, способного противостоять его гибельному буйству.
звезды, и звезда следила за их полетом, как засыпающий красный глаз.
раскрылся широко и цепкие протуберанцы метнулись к планетным орбитам.
спасительный сумрак, и лишь один из них, разорванный двойным притяжением,
опоясал светило широким кольцом из обломков и пыли.
оплавленными глыбами - пламя слизнуло ледяной панцирь и развеяло в пустоте
пустот.
стал газом. Газ рванулся в пространство, но тяготение не отпустило его.
Оно скручивало пар в титанические смерчи, свивало в узлы страшных
циклонов, сдавливало и прижимало к каменному ядру.
камень горячие ливни.
сладко, как короткая минута, когда уже не спишь и еще не можешь
проснуться. Только минута эта длилась миллиарды лет.
свечении радиации поднималась грудь, и токи желанно пронизывали плоть - и
долгим жадным объятием обнимала она Землю, предвкушая и торопя неизбежный
миг.
огня пронзила водные толщи, ударила в низкие тучи и опала гроздьями
молний.
суматошной смене форм Нина переходила из стадии в стадию, превращаясь из
организма в организм, смешные, уродливые, фантастические сочетания клеток,
скелетов, раковин, - все кружилось зыбко и цветасто, словно примеряло
маски для карнавала.
шевеля ушами. Можно было превратиться в большой пузырь и всплыть на
поверхность или, наоборот, опуститься на дно, заключив себя в изящную
роговую шкатулку. Наконец, можно было вообще ни во что не превращаться, а
просто висеть куском студня в средних слоях.
хоровода, а стала только зрительницей. Крепкий кремниевый панцирь
прикрывал ее от всяких неожиданностей и опасностей. Вокруг шарообразного
тела торчал густой лес длиннейших игл-антенн, переплетенных в тончайшие
кружева. Каждая игла была пронизана миллионами ветвящихся обнаженных
нервов.
было достаточно пищи, а пульсирующие каналы связи соединяли множество
подобных шаров, разбросанных по Мировому океану.
умирали, уступая место другим, а кремниевые шары неизменно и бесстрастно
следили за каруселью эволюции, стараясь найти причины и следствия каждого
изменения, предугадать многозначные ходы приспособления, проникнуть в
тайну тайн превращений живого вещества.
перебирая цепочки случайностей.
эпохи проносились и затихали короткой рябью. Вода сжимала землю, и от
чудовищных сил сжатия плавились недра. Твердь вспухала, заставляя
отступать море, и застывала неровными пятнами материков. Мертвыми
надгробиями из базальта и гнейса высились они среди океана.
доставалось боем.
поверхности планеты и первый "десант" зоофитов, цепких
полуживотных-полурастеннй, в поисках жизненного пространства высадился на
береговые скалы.
воду - пищи в ней почти не оставалось после тысяч прожорливых существ,
снующих рядом.
щупалец - и тело послушно поднялось вверх, едва уловимое сокращение мышц -
и тело передвинулось вбок, дрожь расслабления - и тело опустилось на
песок, слежалый от века. Три внутренних приказа, три неуверенных
исполнения, но она пережила целую эпоху ожидания и сомнения, страха и
радости.
пронизывало мутную воду щекочущим теплом радиации, рождая в крови смутную
музыку странных стремлений.
стая самых неуемных и самых отчаянных входила в узкий проход вместе с
приливом и бродила по мелководью, пока дыханье отлива не позовет назад, в
привычную глубину.
зеленые утесы деревьев, летающие армады насекомых. И все чаще ей приходило
в голову, что именно на суше, наедине с солнцем, свершится дерзкая мечта -
опередить природу, используя ее собственную неустойчивость, освободиться
от давящей власти Времени, предельно ускорив ритм приспособления.
за уходящей водой, Нина обняла острый камень и застыла на месте.
разожми плавники, уходи, - но она, дрожа и напрягаясь, подавила тревожный
импульс.
светлеет голубизна, чуткая кожа чувствовала, как скачками поднимается
температура и острые иглы космических частиц вонзаются в тело, но она не
разжала сомкнутых плавников.
от камня и перевернул на спину. Зеленая линия побережья чудовищно
исказилась в глазах, созданных для подводного зрения.
все-таки жива. Слизь на коже превратилась в роговые чешуйки, и
спасительный панцирь защитил плоть от мгновенного высыхания. Лабиринтовый
орган позволил дышать - тяжко, трудно, но дышать. Сердце билось яростной
барабанной дробью, но все-таки билось.
страшная энергия атомного огня.
расправить мышцы. Попробовала перевернуться, и, как ни странно, это ей
удалось.
неуверенно подтянула отяжелевшее тело...
тлели, сложившись в правильный треугольник. Она приходила в себя рывками,
мгновенными озарениями. Она снова ощутила пустоту и тишину храма. Уисс
молчал.
потому что спекшиеся губы не хотели шевелиться.
черепа, как птица, случайно залетевшая в окно и не находившая выхода.
и стали жить там. Третий Круг называют по-разному, но в каждом названии
боль. Круг Великой Ошибки, Круг Гибельного Тупика - стоит ли перечислять?
Мы, живущие сейчас, чаще всего зовем его Кругом Запрета, ибо только
Хранители способны вынести бремя его страшных знаний.