Благодаря моему таланту стратега нам удалось продержаться, невзирая на то,
что необученными войсками овладела паника.
долгие часы осады.
более терпеть холод и голод, и тогда он решил отступить.
вынужденные зачастую угрожать туземцам, дабы нас снабжали достаточным
количеством провизии и топлива. Князь вел нас вперед и вперед, большею
частью избегая тяжелых боев по причине неопытности личного состава полка.
полка. Почти сто миль пришлось нам странствовать, рассчитывая лишь на самих
себя и ежечасно рискуя быть схваченными. Однажды мы, после ночлега в доме
местного Лорда, взяли из его конюшен четырех лошадей. И в придачу -
некоторую толику бренди. Дворянин сей обратился с челобитною к князю, и
лошадей пришлось вернуть.
юг, к Верхнему Нагелю, где нам предписывалось присоединиться к Четвертому
Кавалерийскому, гнавшему шайку Ножа в Рудеральский Каньон. Однако, прибыв на
место, мы обнаружили там всего лишь дряхлых старух и полное отсутствие
всякой еды, за исключением гнилой капусты, причем большую часть ее крестьяне
зарыли в землю перед тем, как бежать.
на таверну, устроенную совершенно по северному образцу, где некая враждебная
ведьма, пользуясь тем, что мы были не совсем трезвы, пыталась науськать на
нас ядовитых жаб.
подтаявшему снегу и мерзлой грязи низины, где из земли бьет горячий ключ,
предохраняющий все вокруг от замерзания. Затем мы вышли к крепости Тразиль,
где полк, навербованный из бывших тенеземских солдат, осаждал своих
трасилийских собратьев. Осада, судя по тому, как трудно было в тех краях -
даже за плату! - раздобыть съестное, была весьма продолжительной.
холода, мне пришлось лечить множество обмороженных. Холод убивал больше
солдат, нежели даже противник.
крепость местного царька, расположенную на острове посреди озера. Вода в
озере замерзла. По причине страшного мороза лед оказался толст, и всякий
раз, как мы шли на штурм, снаряды из машин противника мчались к нам, скользя
по оному...
***
машин со стен, пока гарнизон удерживал ворота. Затем из Тенелова на своем
ковре-самолете прибыл Ревун, и убийственная волшба обрушилась на нас, словно
молнии в грозу, вынудив нас отступить. Многие были захвачены врагом.
силами, осаждавшими Рани Ортал. По пути мы обнаружили немного вина, что
послужило причиной катастрофы: туземцы украли наши вьюки, воспользовавшись
нашим сном.
стен Рани Ортала мог появиться Ревун.
атак на наши траншеи, что стоило ему огромных потерь. Через две недели, в
самом начале весны, мы организовали внезапное ночное наступление, и удалось
подвести осадные машины к самой стене. Солдаты убивали всех на своем пути -
столь злы они были и столь напуганы ночной темнотой. Достигнув верха стены,
они сбросили вниз всех, включая даже женщин и детей.
Теней, что вынудило нас оставить все захваченное.
персоной вышел вперед, дабы сказать врагу, что к вечеру мы снова пойдем на
штурм и на этот раз никто не будет удостоен пощады, однако штурм так и не
был осуществлен, оттого что вражеский царек решил попытать счастья в союзе с
Таглиосом. Городские ворота распахнулись, и город был отдан солдатам на одну
ночь, но им запрещено было иметь при себе любое оружие, кроме кинжалов.
Почвы в тех местах весьма скудны, и урожаи даются туземцам нелегко. Обычная
пища их - капуста и корнеплоды, а из зерна - рожь.
сыном правителя, мальчиком одиннадцати лет. Он был смышлен, однако
невежествен как в религии, так и в грамоте. Отец его доложил, что Хозяева
Теней запретили религиозную практику, наряду с образованием, по всей своей
империи, а за выдачу книг - особенно старых - объявили вознаграждение.
Доставленные книги немедля сжигались наряду с продолжавшими отправлять требы
жрецами, за коих также было объявлено вознаграждение. Должно быть. Ножу
такой закон пришелся очень по нраву.
Джайкур, где Госпожа собирала армию для летней кампании на востоке. В
Джайкуре я оставил полк и продолжал путь на север, к Таглиосу, где и был с
великою радостью принят старыми своими товарищами по Черному Отряду.
всей писанины Одноглазого. Прочие фрагменты содержали куда менее связные
повествования.
Глава 33
защищенном ото всякой подглядывающе-подслушивающей волшбы. Одноглазый
клялся, что сплел заклятья так, что сама Госпожа в лучшие дни свои не
пробилась бы сквозь их преграду.
Костоправ. - Чего не скажешь о настоящем Душеловицы. Она залегла на дно,
однако находится неподалеку и наверняка желает знать, что где происходит.
Также тревожит меня и Ревун. У него на Отряд ба-альшущий зуб.
сюда не прорвется.
Копченого, уничтоженного чудовищем, проникшим сквозь тончайшую брешь в его
защите, однако наслышан достаточно.
не убило его. Костоправ прижал палец к губам.
Стариком вытаскивали меня после последнего приступа. Просто догадался, что
краснорукого Душилу держали там же, за занавесью. Но нет, прибыли мы совсем
в другое место.
прислонясь к стене, и рассматривала пленника. Маленькая, смуглая и
сморщенная, подобно всем таглианкам, кому за тридцать, она отличалась
твердостью характера и ясностью ума. Говорят, что она потеряла самообладание
лишь единожды в жизни - в ту ночь, когда Госпожа истребила всю верхушку
разношерстного таглианского жречества, положив конец религиозным распрям,
что сделало ее ключевой фигурой в военных действиях.
и наниматели наши, похоже, решили дать нам самим найти свою гибель.
большинство принадлежащих к высшему обществу уверены: княжеские решения на
деле принимает Радиша. И это совсем недалеко от истины. Брат ее, конечно, не
так податлив, как о нем думают, однако предпочитает поменьше интересоваться
службой.
мускулы его одрябли донельзя, словно мешки с жиром.
той комнате, где я очнулся в последний раз. Значит, комната все-таки та же
самая, только вошли мы в нее с другой стороны.
одну из главных тайн.
перебивая мой вопрос.
желает привлекать ее внимания к Копченому...
Ему ли не знать, чего можно добиться от человека пытками...
занести его в Летопись...
щеке.
только ты позволишь. Что же вам, Душилам, занадобилось в Таглиосе? - Он
взглянул на капитана. - Гоблин скоро появится?
Корнев Павел
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Андреев Николай
Муркок Майкл
Глуховский Дмитрий