Чтение 21–й страницы книги ~Колесничие фортуны~

- Очень жаль, оч-чень... Маг был бы мне сейчас весьма полезен... - задумчиво произнес Оттон, изучающе посмотрев на меня. - Кстати, мессир Вальдар! Вы же у нас тоже практикуете магическое искусство? Не могли бы вы расколдовать моего неверного Инельмо? А то ему без посторонней помощи еще неделю отмерзать придется.

- Ваше Величество, вы же просвещенный монарх! Не верьте вы этим россказням! Какой из меня маг?

Лейтонбург скептически посмотрел на меня, явно не веря ни одному моему слову.

- Ну да, ну да, вы говорили. Фон Беринген, - обратился он к одному из своих дворян. - Будьте добры, примите у господина рыцаря его оружие.

Статный рыцарь, стоявший около императора, сделал шаг по направлению ко мне, и тут... послышался треск прорываемой палубы, и прямо из дерева начала дюйм за дюймом вылезать сморщенная старческая рука с какими-то патологически длинными ногтями. Массовка на галере застыла в неестественных позах, завороженно наблюдая за действиями самодвижущейся конечности. Между тем рука, нашарившая рукоять Катгабайла, сомкнулась на ней и потянула за собой.

- А мечик-то я приберегу! - неизвестно откуда донесся омерзительно-скрипучий голос... Тот самый голос, который мне уже доводилось слышать во время пребывания Виконта в замке Каер Урмарк. Насколько я понимал, эта почтенная леди играла на нашей стороне. Через несколько секунд рука скрылась, уволакивая за собой меч. Следов на палубе, как я почему-то и ожидал, не осталось. Император первым пришел в себя:

- Так о чем это мы говорили? А! Вы утверждали, что не имеете никакого отношения к магии. Похвально, - произнес он и, не меняя тона, обратился к стражникам: - Заковать господина рыцаря в колодки и препроводить его ко мне в каюту. Да! Мессир Вальдар, я очень прошу вас, не стоит демонстрировать свое искусство умерщвления людей голыми руками. Это эффектно, но в данной ситуации глупо. - Отгон II повернулся и направился в свои апартаменты. Положим, последнюю фразу он мог бы и не говорить...

Смирившись со своей тяжкой участью и мысленно проклиная всю магию на свете, я безропотно предоставил конечности в распоряжение людей Его Величества, незлобиво и тщательно набивавших на меня колодки.

- Эй! Капитан! Ты где?! - услышал я не на шутку встревоженный голос Лиса.

- На галере, - отозвался я.

- Где-где? А точнее?

- Еще точнее - в колодках, - меланхолично ответствовал я.

- Что за пургу ты несешь? Мы тут с Малышом Эдом с ног сбились, тебя разыскивая! Ты что, с нами в прятки решил поиграть? - занервничал Рейнар.

- Подожди, сейчас я уточню, - пообещал я ему. - Э-э... любезнейшие, - обратился я к своим тюремщикам, - где это мы сейчас находимся?

Те удивленно уставились на меня:

- На галере...

Мне стали близки чувства Лиса.

- А галера? - задал я наводящий вопрос.

- Близ бухты Золотой Рог.

- О! Слышал? - обратился я к своему напарнику. - Я нахожусь как раз где-то между Европой и Азией

- Господи! Что ж тебе во Франции-то не лежалось?

- Потом объясню, - мрачно буркнул я. - Мне тут беседа с императором предстоит.

- С которым из них - с Оттоном или Алексеем< Император Византии Алексей - правил в Константинополе от имени своего отца Исаака Ангела.>?

- С нашим любимым. Лис. С императором Священной Римской империи Оттоном II.

- Капитан, ты что, нарочно ? - обреченно спросил Рейнар. - Объясни мне, как ты умудряешься находить себе сразу столько неприятностей на голову?

- Это все магия, Сережа. Никогда не связывайся с этой гадостью!

Между тем процесс набития колодок завершился. Упаковав меня, как посылочный ящик, дюжие стражники поволокли мою говорящую голову на свидание с Его Величеством.

- Ладно, Лис, будь на связи. Прости уж, картинку включить не могу, сам понимаешь, колодки...

Донеся меня до дверей каюты, первый стражник робко постучал.

- Тащите его сюда! - донеслось из-за двери. - Да устройте поудобнее, вон там, на подушках. Мой конвой последовал приказу.

- ...Сообщите вашему государю, что мы уже близко и в скорейшем времени придем ему на помощь.

- Да, Ваше Величество, - низко склонился в поклоне человек, с которым разговаривал Лейтонбург. - Но слухи о вашем приходе значительно опередили вас, народ бунтует, требует избрать нового императора.

- Вашему государю следовало бы меньше распускать язык во время своих попоек! - резко ответил Отгон II посланцу, как я догадался, императора Алексея Византийского. - Я вам могу посоветовать только попросить помощи у принца Мурзуфла Дуки. Постарайтесь объяснить вашему императору, что я не могу заставить корабли двигаться быстрее, чем они движутся! Все. Ступайте, дорога каждая минута!

Гонец, кланяясь, начал пятиться из каюты. Отгон, тут же потеряв к нему всякий интерес, обратил свой взгляд ко мне:

- Простиге, мой дорогой мессир Вальдар, за те неудобства, которые мне приходится вам доставлять. Но мы же с вами гак хорошо знаем друг друга! Согласитесь, что с моей стороны это только разумная предосторожность. Поскольку вы прибыли вместе с Инельмо, то, я полагаю, вы были в стане короля Ричарда. Странно, мне не доложили об этом.

Я развел ладони, торчащие из колодок.

- Как идут дела у нашего общего друга? - поинтересовался император.

- Плохо. Точнее, совсем не идут. Вчера он по собствен ной глупости геройски погиб под стенами замка Шалю. Оттон помрачнел.

- Печальное известие. Значит, теперь король Англии - младшенький Джон? Все-таки он добрался до престола Вы, случайно, не знаете, кто именно сразил короля Ричарда?

- Некто Бертран де Гудрун, - ответил я

- Бертран де Гудрун... Я знал некоего Марселя де Гуд-руна - он был среди сторонников Генриха II. Возможно, эго его сын...

Я промолчал. В дверь опять постучали.

- Входи! - крикнул Оттон Лейтонбургский.

- Посланец от принца Мурзуфла, - доложил слуга.

- Зови.

В каюту быстрой рысью вбежал невысокий человечек в восточном одеянии.

- Ваше Величество! Мой господин велел передать, - затараторил он, завершив цветастое приветствие, на протяжении которого галера успела пройти не менее мили, - что он все сделал так, как вы велели. Все войска, размещенные в Константинополе, собраны под его командованием. На стороне императора Алексея не больше сотни солдат его личной гвардии.

Отгон, чье лицо исказила мучительная гримаса во время потока славословий, излившихся из уст этого очередного гонца, холодно улыбнулся.

- Прекрасно. Спешите к принцу Мурзуфлу и передайте ему, что на протяжении ближайших часов Алексей попросит его о помощи. Пусгь договорятся о встрече. Думаю, у твоего господина найдутся веские доводы уговорить императора отказаться от престола. Я надеюсь, что у нового

монарха хватит сил продержаться в городе до вечера. - Лейтонбург многозначительно посмотрел на гонца.

- Да продлятся дни великого императора! Да будет солнцем осиян каждый ваш шаг, и пусть пыль под стопами ваших ног превратится в золото!..

- Спешите! - болезненно морщась, оборвал его Оттон. - Дорога каждая минута!

Второй посланник попытался выйти тем же способом, что и предыдущий, но император Оттон, которого явно раздражала эта восточная сверхучтивость, рявкнул на него:

- Повернитесь лицом к двери, так будет быстрее! Как только дипкурьер пулей вылетел из каюты, Лейтонбург вновь обратил на меня свое милостивое внимание:

- Простите, мой дорогой друг, что мне все время приходится отвлекаться, сами понимаете, - дела.

Я вдумчиво моргнул, понимая, что опять волею судеб влез в какую-то многоходовую комбинацию большой политики.

- Мы, кажется, говорили о том, что теперь королем Англии стал принц Джон?

Насколько я мог догадываться, Его Величество не больно-то жаловал законного наследника Плантагенетов. Тот был слишком умен и хитер, чтобы с ним можно было договориться, и слишком храбр, чтобы его можно было запугать. Такого человека лучше иметь другом, чем врагом, но ни мне, ми Отгону тут как-то не повезло.

- Королем Лондона, - глядя куда-то в пространство, произнес я.

- То есть как? - удивленно уставился на меня Отгон, услышав сей странный титул.

- В то время как король Ричард находился во Франции, его брат поднял восстание и занял Лондон. Однако верные королю войска контролируют центр и север Англии по линии Ноттингем - Честер.

Может, это было и не совсем так, но уж Отгон знал об этом еще меньше, чем я. И я довольно подробно рассказал императору о событиях недавних дней, естественно, умалчивая о моих подозрениях насчет настойчивого "сватовства" к принцессе Каталунской. Старый волк внимательно слушал меня, изредка ухмыляясь, когда я упоминал о поражениях как принца Джона, гак и моих.

- Да, забавно, - произнес он голосом, в котором веселости было не более чем в "Веселом Роджере". - Выходит, что с той минуты, как король Ричард умер, вы все являетесь мятежниками против законного повелителя Британии короля Джона? Не так ли? Что ж, в этом положении есть два варианта действий: законный и правильный...

В дверь каюты снова постучали.

- Монсеньор Джиакомо Ареттини, от венецианского дожа!

- Простите, друг мой, - развел руками император, - я снова вынужден прерваться.

Богато одетый посланец гордо вплыл в апартаменты Его Величества, словно демонстрируя моды сезона. По взгляду, брошенному государем, под чьей тяжелой рукой находилась большая часть Европы, на дорогие ткани, золотое шитье и драгоценные камни, украшавшие наряд венецианского патриция, можно было полагать, что Жемчужине Адриатики недолго осталось ждать своего светлого часа.

- Ваше Величество, - со вздорной гордостью произнес венецианец, глядя куда-то чуть-чуть поверх головы Отгона, - мой повелитель просил меня уточнить, не будет ли каких-либо изменений в прежнем плане.

- Нет, мой дорогой монсеньор Ареттини, - произнес Лейтонбург с той неподражаемой нежностью, с которой отъявленный гурман говорит о каком-нибудь диковинном лакомстве. -Изменений не будет. По сведениям, присланным моими людьми из Константинополя, ворота будут оставлены без охраны. На день - город ваш. Потом мы делим владения Византийской империи согласно нашему предварительному договору.

Не говоря ни слова более, расфранченный патриций небрежно поклонился и вышел.

- Напыщенный петух, - проводил его уход император, кривя губы в насмешливой улыбке. - Вы знаете, мой дорогой мессир Вальдар, больше всего на свете я не люблю дураков и трусов, а еще скряг. Работать с ними проще всего, но это не доставляет никакого удовольствия. То ли дело вы, мой друг, с вами всегда приятно иметь дело.

Я пошевелил колодками, показывая, насколько польщен этой похвалой.

- Мне почему-то кажется, Ваше Величество, что венецианцы не получат своего, - произнес я, стараясь поддержать нашу светскую беседу.

- Ну что вы. - Оттон посмотрел через зарешеченную бойницу вослед уплывающей лодке своего недавнего гостя. - Именно получат, и именно свое. Но оставим пока в покое этих водоплавающих и поговорим о вас.

- Обо мне? А что обо мне говорить? Вот если бы вы распорядились снять с меня колодки, тогда - другое дело.

- Ну право! Что за глупости, мой дорогой. Я бы, может быть, и заменил бы вам колодки цепями, но у меня на этот счет имеется печальный опыт. Придется потерпеть. Впрочем, я полагаю, недолго. У меня к вам есть деловое предложение...

- Как, опять?! Кого же я должен прикончить на этот раз?

- К чему ворошить былое, - рассмеялся император с той неуловимой интонацией, от которой мне всегда почему-то становилось грустно. - Давайте смотреть вперед. А впереди, как я уже говорил, есть два пути. Путь первый: поскольку с момента смерти короля Ричарда каждый новый час вашего вооруженного противостояния есть открытый мятеж, то, согласно букве закона, вы должны сложить оружие к стопам законного правителя, смиренно уповая на его милость. Но на вашем месте я скорей бы вверился милосердию голодного берберийского льва, чем Джона Плантагенета. Тем более что лично к вам он питает особо нежные чувства. Не так ли?

Что и говорить, спорить с этим было трудно. Впрочем, Лейтонбургу никогда нельзя было отказать в логике. Заметив гримасу согласия на моем лице, он продолжал:

- Я более чем уверен, что вы не выберете этот путь. Тогда остается другой. Следуя духу закона, мы должны помнить, что принц Джон завладел троном не по праву наследования, а силой оружия. Более того, возможно, он виновен и в гибели своего брата. А значит, власть его вполне может считаться незаконной. В таком случае вы имеете полное право покарать узурпатора и братоубийцу. Не думаю, мой друг, что есть необходимость убивать его. Какое-нибудь подземелье Тауэра и душеспасительные беседы Джорджа Уолрена - вот достойный конец для его многогрешного пути. Вы, кстати, знакомы с графом Шейтмуром? Нет? Зря. Весьма рекомендую. Так вот, мой милый мессир Вальдар, у меня нет никаких сомнений, что армия, возглавляемая графом Солсбери, Эдом де Меркадье и вами, мой друг, сможет заставить этого Каина раскаяться. Так, кажется, пел ваш друг д'0рбиньяк?

- Господи! Как он только не пел!

- Ладно, это не важно. Речь совсем о другом. Когда принц Джон, заметьте, отнюдь не король, а не более чем мятежный принц, окажется в Тауэре, перед вами встанет вопрос о новом английском короле. Я полагаю, род Камдилов не претендует на престол Британии?

- Не претендует. Во всяком случае, в моем лице.

- Что ж, похвально. Значит, на наследство Плантагенетов есть два претендента: либо граф Артур Бретонский, сын младшей сестры Ричарда, либо же кто-то из моих детей, в чьих жилах течет кровь его старшей сестры. Как вы понимаете, я буду поддерживать именно этот вариант, тем более что по старшинству именно им принадлежит право наследовать этот трон. Ведь так?

С этим было трудно спорить. Особенно не снимая колодок.

- Поэтому мое предложение к вам просто и однозначно: вы помогаете моему сыну взойти на полагающийся ему по закону английский престол, а я обещаю вам самое завидное положение, по вашему выбору, либо при дворе короля Англии, либо же при моем...

В эту минуту слуга доложил о приходе нового гостя.

- Обдумайте мои слова, мессир Вальдар. Полагаю, у вас нет повода сомневаться, что я высоко ценю людей, подобных вам.

Вошедший в каюту человек мало напоминал своих предшественников-посетителей. Он был молод, очень красив и сочетал изрядную мускулатуру атлета с поразительной гибкостью и легкостью гимнаста. На его обветренном смуглом лице играла задорная улыбка человека, влюбленного в жизнь с первого взгляда. Он быстро посмотрел в мою сторону и, увидев неприятные добавления к моему наряду, заговорщически подмигнул.

- Приветствую тебя, Ясон, - произнес "мой дорогой друг" император голосом, внезапно оттаявшим, как айсберг в экваториальных водах. - Входи, присаживайся.

Красавец, которому неизвестно отчего был оказан столь радушный прием, встряхнул буйной гривой иссиня-черных кудрей и, нисколько не смущаясь своего высокопоставленного собеседника, уселся на подушки лебяжьего пуха, заменявшие кресла.

- И я приветствую тебя, Ваше Величество, - весело бросил он так, будто собеседником его был не вершитель европейских судеб, а сосед-трактирщик. - Я не опоздал?

- А разве адмирал Архипелага Ясон Кондалакис когда-нибудь опаздывает? Нет, ты как всегда вовремя.

Я с силой закрыл глаза и, подержав их так с минуту, вновь широко раскрыл их. Картинка не исчезала. Для верности, конечно, стоило бы еще ущипнуть себя, но этого я - увы! - не мог. Имя Ясона Кондалакиса знал всякий, кому приходилось пускаться в путь морем от Геракловых Столбов до Босфора, и встреча с ним где-нибудь в Эгейском море, закончившаяся только ограблением, могла быть отнесена лишь за счет необычайной благосклонности Посейдона. И вдруг такая трогательная встреча. Старые друзья после долгой разлуки.

- Зачем ты звал меня, Отгон? О какой добыче идет речь? В твоей вечной тайнописи сам черт ногу сломит. Император усмехнулся:

- Ты преувеличиваешь, Ясон. Судя по количеству кораблей, которые ты привел с собой, хотя бы часть моего послания ты прочел верно. Но я сейчас не об этом. Скажи мне, ты умеешь играть в шахматы?

- Конечно, - удивился адмирал Архипелага. - Эту игру наши предки вывезли из далекой Индии во времена походов Александра Великого.

Грек, а точнее эллин, гордо расправил плечи. Судя по всему, именно его предок, пролагая себе путь коротким мечом, тащил под грубым плащом из козьей шерсти первую в Европе шахматную доску. Глядя на горящий взгляд угольных глаз пирата, можно было предполагать, что историю о героических деяниях этого славного предка нам сейчас предстоит услышать.

- Прекрасно, - остановил Лейтонбург водопад эпического красноречия, грозящий низвергнуться на наши головы. - Тогда ответь мне: с кем проще всего играть?

- Со слабым противником, - отозвался Кондалакис.

- Ничуть, - возразил ему Отгон, - проще всего играть с самим собой. Вот в такой игре я тебя сегодня и пригласил принять участие.

- Как я понимаю, главный приз - Константинополь?

- Ты прав.

- Но ведь твои люди в прошлом году уже брали его?

- Мои люди покарали наглого заговорщика, отнявшего трон у законного императора. Правда, цена этому помазаннику божьему как правителю меньше, чем любому из гребцов моей галеры, но не в этом дело. Возвратив на трон законного монарха и навязав ему в соправители забулдыгу сына, они ушли, пальцем не тронув ничего сверх обещанной им награды.

- Которая была столь велика, что...

- Которая была заслуженна. Это главное.

- Ладно, - примирительно развел руками Ясон, - разве я спорю?

- Год понадобился императору Алексею, чтобы всем и каждому доказать, что терпеть этого вечно пьяного придурка у власти - позор для империи. Но, памятуя о недавнем штурме Константинополя, жители не решались на восстание. Моим людям пришлось немало потрудиться, чтобы найти подходящую кандидатуру на роль вождя мятежников. Но все-таки они нашли. Это принц Мурзуфл из рода Дука.

- Хороший род.

- Хороший. Как ты понимаешь, ему была обещана всяческая помощь.

- Это правильно.

- Когда же Алексей почувствовал, что у него печет под тем самым местом, о котором так хлопотно беспокоятся его телохранители, он тоже запросил помощи. И она ему тоже была обещана.

Кондалакис хмыкнул:

- И это правильно.

- Однако, как ты понимаешь, мы не собираемся помогать ни одному ни другому.

- О! Вот это правильнее всего.

- Принц Мурзуфл сейчас командует всеми войсками, находящимися в столице. Полагаю, он уже отвернул голову своему августейшему монарху, а если и нет, то это дело ближайших часов. Дальше он ждет нашего прихода, поскольку своими силами бунтующий народ, заблаговременно поставленный в известность о нашем приходе, ему не приструнить. В общем-то он не многим лучше Алексея. Но я о другом. В ожидании нас он держит ворота открытыми. По его расчетам, мы должны подойти к вечеру. Но все дело в том, что днем там будет, точнее уже есть, флот венецианского дожа. Они считают, что Мурзуфл на их стороне и город на день предоставлен им на разграбление.

- Зря ты это, Оттон, - вздохнул адмирал Архипелага.

- Ничего не зря. Я даю тебе шанс стать героем твоей родины, а не просто грозой морей! С венецианцами все просто. Они завязнут в городе, теряя боеспособность на каждом шагу. Пока Мурзуфл разберется, что ему делать, пройдет никак не менее часа, а может быть, и все два, В это время подойдешь ты и присоединишься к своим соотечественникам. Что делать, ты знаешь. Чем меньше венецианцев уцелеет - тем лучше. Да, вот еще, найди главаря мятежников, впустившего недругов в столицу, и отруби ему голову. Чем больше народа при этом будет - тем лучше. За гарнизон и стены не беспокойся. За тобой пойдут рыцари графа Болдуина Фландрского. Это их дело.

- Можно и отрубить, - с какой-то хитрой интонацией в голосе протянул Ясон, пропуская мимо ушей сообщение о рыцарях. - Только голова императора будет дорого стоить. Никак не меньше тысячи солидов.

- Восемьсот, мой дорогой. Он принц, а не император. Пират весело расхохотался:

- Приятно иметь дело с деловыми людьми. Хорошо, давай так: если к тому моменту, как я отрублю ему голову, он будет еще принцем - ты платишь мне восемьсот солидов, а если уже императором - тысячу. Идет?

Лейтонбург кивнул.

- Раз уж мы заговорили о добыче, - продолжил Кондалакис, - расскажи, что ты думаешь о дележе?

- Треть получаешь ты, треть получаю я, а еще треть я возвращаю в казну Константинополя, когда в Византии будет выбран новый император.

- Я, кажется, знаю, кто им станет, - рассмеялся красавец грек.

- Тот, кто сможет навести порядок в стране.

- Ну да. Ну конечно. Железный порядок железной рукой...

- Бери только золото, серебро и драгоценности, - продолжал Отгон, не обращая внимания на иронию пирата. - Эти торгаши венецианцы будут тянуть все, что попадается им под руку. Старайся забирать у них, а не у греков. Все остальное - возвращай. Народ запомнит именно это. Те забирали - эти отдают.

- Это умно. Так и сделаю. Насчет дележа я предлагаю так: всю добычу тащим сюда. Надежнее места я в здешних местах не знаю. Ты поставишь свою охрану, я на всякий случай пришлю своих, кто ненадежнее, о грузчиках тоже не беспокойся, этого добра хватает. Когда сражение кончится, делим все, как договорились. Ты как?

Лейтонбург немного подумал и кивнул в знак согласия.

- Ну вот и отлично. До встречи в Константинополе. - Ясон еще раз улыбнулся и, помахав рукой на прощание, вышел.

Глава двадцать четвертая

Красиво выживать не запретишь!

Джон Рембо

Душная летняя ночь опустилась на Константинополь. Город был празднично иллюминирован множеством пожаров в честь гостей, посетивших столицу Византии. Императорская галера стояла на рейде, выделяясь среди остальных кораблей своей величиной и боевой мощью, словно лев в волчьей стае. Лейтонбург, вежливо порекомендовав подумать мне над его деловым предложением, пропадал на палубе, видимо, самолично наблюдая процесс расчистки его будущего трона. Однако следует отдать должное его гостеприимству, обо мне он не забыл - слуга, досадуя на мои колодки, как заботливая нянька, кормил меня из рук. Даже сюда доносился шум битвы, боевые кличи и лязг оружия. Наконец я услышал рядом с дверью уже знакомую певучую речь Ясона Кондалакиса.

- Все случилось именно так, как ты и предполагал. Мои люди почти всюду брали венецианцев голыми руками: те были настолько заняты грабежом, что приходили в себя только тогда, когда клинки моих храбрецов оказывались у самого их горла.

- И что ты намерен делать с ними дальше? - заинтересованно спросил Отгон.

- Я уже сделал, - спокойно ответил его собеседник. - Позволил народу свершить свой краткий праведный суд над грабителями. Пока этот плебс упивается сладостной местью, никому и в голову не приходит смотреть, куда исчезают ценности. Остальное мои люди раздают направо и налево - пусть горожане сами разбираются, где чья вещь! - весело расхохотался пират.

- Спасибо, Ясон, я знал, что ты меня не подведешь. - В голосе Лейтонбурга слышались прямо-таки отеческие нотки.

- А когда было иначе? - горделиво отозвался тот. - Прикажи начинать погрузку нашей добычи на корабль.

Видимо, император согласился с этой разумной мыслью, потому что вскоре я услышал гортанные крики команд, шум спускаемых сходней, бряцание доспехов строившейся стражи...

- Эй! Капитан, прием! Ставлю тебя в известность, что мы тут с Меркадье решили поучаствовать в коронации принца Джона, - информировал меня Лис. - А ты там как поживаешь?

- Стабильно. Сижу вот на подушечках, отдыхаю. Присутствую при великом историческом событии. Как я догадываюсь, наш друг Оттон собирается сегодня увенчать свою макушку еще одной императорской короной. Кстати, после того, как Эд поздравит Джона с коронацией, Лейтонбург предлагает на вакантное место любого из своих сыновей на выбор.

- Бедная Англия! Это ужасно! Немецкие сосиски и пиво вытеснят коренной эль и овсянку! - с дрожью в голосе патетически возопил Лис. - Ладно, если для тебя это так важно, соглашайся. В конце концов, думаешь, Меркадье не все равно, сколько коронованных голов отворачивать? В общем, мы маршируем в Ла-Рошель, там дожидаемся Лувара и еще одного кренделя. Я их не знаю, но Эд говорит, что они славные парни, и я ему верю. Следующая остановка, как обычно, Гастингс< Гастингс - порт, в котором традиционно высаживаются покорители Англии (например, Вильгельм Завоеватель).>.

- Ладно, до связи, - грустно отозвался я. Минут через десять связь опять активизировалась. "Меня проведывают, как больного", - подумал про себя я.