котором я стоял, всего метра три... и то из самых больших. - Скиф
помолчал, покосился на Джамаля и буркнул: - Думаешь, есть там купол?
Ручей рядом, большие камни, спрятаться можно от чужих глаз... и еще эти
плиты, которых мы у других рощ не видали. Ты ведь проверил - плиты лежат
так, чтоб пленника можно было привязать и самому не задохнуться... Рубеж
обозначен, верно?
амазонок, столковались без крови и драк, и теперь нас везут в город. Но с
другой, едем мы на юго-восток, тогда как падда растут на западе. А мне Пал
Нилычем велено образцы взять. Ну, листья там, ветки... И до куполов этих
добраться бы не худо.
Джамаль. - Что за демоны тут обретаются, как можно от них защититься и кто
такие сену?
гримасой - видно, вспомнил крики и вопли привязанного к металлической
плите Тха.
что сперва нужно в город доехать да с местной властью потолковать. Может,
объясниться начистоту... кто мы и откуда и зачем сюда прибыли. Так что
город - наша первая цель.
надежной защиты, я бы в рощи да купола не полез. И вспомни еще, что
говорила твоя Сийя: дескать, только Видящим Суть дозволено касаться дерева
падда. Раз касаются, значит, откуда-то берут, так? Из рощ, само собой,
каким образом? Умеют защищаться и от демонов, и от запаха, а?
Джамаль, скрывая улыбку, отвернулся. - Жаль только, что Зурабчик мой
ушел... поспешил, а зря! Хотелось бы мне с ним потолковать о тех странах,
что за Узким морем.
уже на пути в Мауль. Может, и до порта добрался да к себе на родину поплыл.
опасные... непростые дороги...
событиях, что случились недавно у Приозерского шоссе. Скиф уже рассказывал
о них - о рейде Сарагосы, схватке с двенадцатью апостолами, таинственном
графе Калиостро и гибели Сингапура с двумя агентами. Звездный странник,
однако, желал знать обо всем в подробностях: эта информация являлась новой
и крайне ценной, ибо ни один из телгских Наблюдателей никогда не бывал в
логове Бесформенных.
домике, врезанном в косогор задней стеной, о зеленой щели, рассекающей
стену от пола до потолка, о сферическом углублении, ванне с сизым туманом,
пожирающем трупы, о гравитационных метателях, превратившихся в горстку
праха. Джамаль слушал, задавал вопросы; особенно его заинтересовало,
почему дядя Коля, "механик"-экстрасенс, назвал сферическую нишу
"сосалкой", а щель - окном, ведущим черт знает куда Вероятно, это были
какие-то технические устройства, и тут интуиция дяди Коли могла оказаться
важней, чем самые доскональные научные исследования. Он владел
своеобразным даром, изредка встречавшимся на Телге и в других мирах; он
чувствовал душу любого механизма - так, как опытный врач ощущает состояние
больного по ударам пульса, дыханию, оттенку кожи и дрожанию век. "Механик"
- еще один, не считая Доктора, удивительный земной феномен; оба не всегда
могли разобраться в деталях незнакомых устройств, но их назначение
определяли без труда. И если дядя Коля утверждал, что ниша - это
"сосалка", а зеленая щель - окно, то так скорей всего и было.
лбу, торопливо расстегнул нарукавный карман и принялся шарить в нем Затем
он извлек на свет божий небольшую металлическую коробочку и протянул
Джамалю. Была она круглой, довольно тяжелой, с гравированным на обоих
торцах изображением костра Поленьев либо иного горючего материала не
замечалось - только языки пламени с плясавшей в них саламандрой,
вырезанной скупыми четкими штрихами.
прибавил: мол, пригодится, бляха-муха.
открыть, но она не поддавалась. - Что там внутри, дорогой? Снаружи костер
нарисован, выходит, внутри зажигалка? Только очень маленькая... с ноготь
величиной...
он делает вещь, так это вещь.
пользоваться, я не знаю. Сказано было: придет время, догадаешься.
поймал взгляд синдорца Сайри. Сделать это было нелегко, потому что глаза
юноши метались по сторонам, как два юрких прыгуна-хирша. На Белых Родичей
и амазонок он поглядывал с нескрываемым страхом, степь осматривал с
любопытством, а на грозного Паир-Са, своего господина, и на его приятеля,
князя Джаммалу, взирал с надеждой и благоговением. Джамаль подмигнул Сайри
и усмехнулся; тот выдавил робкую улыбку в ответ.
взмыли вверх, окропив сапоги и колени звездного странника. Полузакрыв
глаза, он мерно раскачивался в седле, отдаваясь наслаждению быстрой
скачки, чувствуя, как солнечные лучи ласкают правую щеку, а налетевший с
равнины ветерок гладит левую. Но вскоре перед его внутренним взором
возникло лицо суровой амазонки, нынешней их водительницы, и Джамаль начал
мысленную беседу с ней - о том, что люди они со Скифом хорошие и никому не
желают зла, что ару-интаны и шинкасы, мерзкие прихвостни демонов, их
враги, а значит, сами они для женщин - союзники и друзья. Эта беседа,
происходившая в его воображении, была своеобразным гипнотическим приемом,
позволявшим расположить к себе, внушить доверие, растворить всякий след
подозрительности и неприязни. Удавалось такое не всегда и не со всеми, но
сейчас Джамаль был почему-то уверен, что все получится. Быть может,
потому, что еще он думал о златовласой Тамме, царице Тамар на белоснежном
жеребце, и мысли эти окрашивались теплым чувством приязни и предвкушения
встречи.
чехлы, а женщина со шрамом, натянув повод, отстала от молодых воительниц и
поравнялась с ним. Бросив проницательный взгляд на погруженного в сладкие
думы Скифа, она, вероятно, решила, что говорить с ним не стоит, и
повернулась к князю.
Рубежи. Я - Сестра Меча и начальствую над двумя сотнями всадниц.
лихорадочно соображая, какие слова почтения нужно добавить. С юными
девушками было проще: он мог назвать их черноокими, златовласыми,
желанными и прекрасными, но эта суровая женщина красавицей не была. Разве
что в прошлом, когда ее щеку не безобразил длинный рубец, протянувшийся от
подбородка к правому уху. Ледяные серые глаза придавали ее лицу
сосредоточенно-мрачное выражение.
склонил голову и сказал:
это имя.
не бывало так, чтобы все Стерегущие разом выезжали из города. Для охраны
рубежа хватает трех турмов всадниц и Белых Родичей.
Безмолвными, тысяча жалких хиссапов, прячущих лица под масками, не
выдержит его удара!
Сийи... Твои, наверно, не хуже! Рирда смягчилась.
налокотнике. Запястья у нее были широкими, словно у мужчины, однако
изящными; под золотистой кожей проступали крепкие жилы. - Скоро привал у
большого озера... После него - еще два заката, и мы окажемся в городе.
Там, чужак, ты сможешь поклониться Доне ок'Манур, хедайре, и мудрой Гайре,
пророчице. Надеюсь, она не узрит в тебе плохого. Иначе мне придется
поглядеть, какого цвета твоя печень!
намек о печени. - И еще надеюсь, что ты, отважная, будешь нам заступницей.
Сийя. Особенно Сийя! Но ее слово так же, как мое, не много значит, ибо
суть людская скрыта от наших глаз. Гайра ар'Такаб - иное дело... Мы -
пылинки, пляшущие в луче света по воле Безмолвных Богов; она - приникший к
земле камень, неподвластный дуновению ветра. Мы, пылинки, глухи и слепы,
хоть думаем о себе иначе; камень же, недвижный, словно земля, видит и
Андреев Николай
Посняков Андрей
Свержин Владимир
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Зыков Виталий