Чтение 21–й страницы книги ~Флагман в изгнании~

- Да. - Тейсман повернулся к начальнику оперотдела. - Каков твой анализ, Меган?

- У меня его нет, гражданин адмирал. На таком расстоянии у нас слишком мало данных.

- Тогда используйте пока то, что есть, - настаивал Тейсман.

Он скосил глаза в сторону Ле Пика, и Меган Хатауэй прочитала его предупреждение. Она глубоко вздохнула и заговорила медленно и осторожно, ради гражданского не позволяя себе показать и тени паники.

- Что ж, - сказала она, - вы правы, они потеряли супердредноут, и, судя по тому, что видно отсюда, еще один получил такие повреждения двигателя, что ему трудно оставаться в строю. Шесть линейных крейсеров погибло, и наверняка много больше повреждено. - Она помедлила и нахмурилась, накручивая прядь волос на палец. Когда она продолжила, то голос ее звучал почти удивленно. - Возможно, вы правы, гражданин адмирал. Остальные супердредноуты наверняка получили какие-то повреждения. Вопрос только в том, какие.

- И меня это интересует. - Он снова повернулся к Ле Пику. - Гражданин комиссар, мы не можем выполнить свою часть операции "Кинжал", пока за спиной у нас остаются боеспособные корабли стены. Если мы направимся к Эндикотту, а они пойдут за нами, то смогут зажать нас между собой и кораблями, которые уже патрулируют систему. Но если их действительно сильно повредили, если они уже небоеспособны, то мы сможем вступить в бой и уничтожить их. Таким образом мы сможем выполнить все цели "Кинжала", потому что не останется кораблей, достаточно мощных, чтобы остановить нас.

- И как вы собираетесь оценить их боеспособность, гражданин адмирал?

- Для этого есть только один способ, сэр, - тихо ответил Томас Тейсман.

* * *

- Миледи, соединение Зулу набирает ускорение в обратном направлении, - сказал коммандер Фредерик Бэгвелл. - Они возвращаются.

Хонор сжала губы. Она глянула на Бэгвелла, потом повернулась к Мерседес Брайэм.

- Каково наше состояние, Мерседес?

- Плоховато, миледи, - откровенно ответила начальник штаба. - "Славный" погиб, а ускорение "Дара" - меньше сотни g. "Великолепный" потянет примерно двести пятьдесят g, у "Грозного" и "Отважного" есть повреждения импеллера, но они смогут выжать примерно по триста шестьдесят. Сильнее я бы не стала их гнать, у них много поврежденных узлов и клинья не сбалансированы. - Хонор кивнула, и Мерседес откинулась в кресле. - В самом лучшем состоянии двигатель "Яростного", но сам корабль сильно пострадал в перестрелке. Он потерял половину энергетического вооружения и три четверти ракетных пусковых, и капитан Гейтс говорит, что защитная стена по правому борту пошаливает. - Она усмехнулась, потом пожала плечами. - Можно считать, что для боя годятся только "Грозный" и "Отважный", миледи, а они оба не в лучшей форме.

- Каков анализ, Фред? - спросила Хонор, поворачиваясь к Бэгвеллу.

- Они смогут нас победить, миледи, - ровно сказал он. - Они быстрее, у них нет повреждений и преимущество в силах. Шесть-семь линкоров мы, наверное, сумеем уничтожить, но тем временем остальные уничтожат нас, и это если мы подойдем на расстояние энергетического оружия. Мы потеряли столько орудий, что ракетная перестрелка будет самоубийством.

- Какие ваши рекомендации?

- Придется избегать боя, миледи. - Бэгвеллу это явно не нравилось, но он был удивлен тем, что она вообще спросила. - Если мы сейчас вернемся на орбиту Грейсона, то у них не хватит огневой мощи, чтобы разбить и нас, и крепости.

- Понятно.

Хонор развернулась к своей панели, чтобы спрятать лицо от штаба, и на секунду дала волю отчаянной усталости и страху. Нимиц отстегнулся от ремня безопасности и соскочил к ней на колени, потом поднялся на задние лапы и прижал мордочку к ее щеке. Он замурлыкал, и Хонор обняла его и прижала к себе, гадая, кто командует этими хевами. Кто не растерялся и понял то, что сейчас разъяснил Бэгвелл? Что за офицер наблюдал за уничтожением группы вдвое большей, чем его собственная, но сохранил мужество и понял, что еще может все изменить и победить?

Она прикусила губу и начала размышлять. Она может уйти, если сделать это прямо сейчас, но "Дар Мантикоры" тогда не спасти. У поврежденного супердредноута не хватало ускорения, чтобы уйти от надвигающихся хевов, так что Хонор пришлось бы его списать. Возможно, придется бросить и "Великолепный", но насчет "Грозного", "Отважного" и "Яростного" Фред прав. Они еще могут уйти от врага под прикрытие орбитальных крепостей и спасти половину эскадры.

Или нет? Действительно ли это спасет их? Если у командира хевенитов хватило уверенности вернуться, он не остановится. Он способен уйти во внешнюю систему, отправить на них ракеты по баллистической траектории. И кроме того...

Она глубоко вздохнула и выпрямилась, поворачиваясь обратно к штабу.

- Боюсь, что так не получится, Фред, - сказала она, и начальник оперотдела посмотрел на нее удивленно. - Если мы уйдем, то потеряем "Дар" и, возможно, "Великолепный". Это уже плохо. А, кроме того, командир противника будет точно знать, что мы не в силах с ним сражаться. Он сможет начать обстрел Грейсона с дальнего расстояния, и тогда нам его не остановить. Я не думаю, что он настолько безумен, чтобы атаковать саму планету, но он может разрушить укрепления, верфи... фермы.

Она увидела понимание на лицах грейсонского штаба, представившего себе потерю двух третей источников продовольствия их мира.

- И это не единственная проблема, - продолжила она. - Вспомните о грузовых кораблях. Если бы их целью были наши верфи, то они шли бы с соединением Альфа, но они отделились вместе с Зулу. Это значит, что у них с самого начала была другая задача, и единственное, что приходит мне в голову, - это Эндикотт.

- Эндикотт, миледи? - повторил Сьюэлл, и она снова кивнула.

- Предположим, Аллен, что на этих кораблях морская пехота или даже просто груз современного оружия. У Эндикотта в пикете стоят корабли не крупнее линейного крейсера. Они не смогут остановить Зулу, и хевы прорвутся к Масаде, захватят орбитальные базы и посадят на планету грузовики с их грузом. А если Истинным попадет в руки современное оружие...

Она не закончила фразу, увидев понимание на лице Грега Пакстона, потом продолжила так же тихо и почти неохотно:

- У нас нет выбора. Если они решат, что мы слишком побиты и не можем сражаться, то будут делать что хотят вне цепи крепостей, даже если не сочтут нужным бомбардировать сами укрепления из космоса. Они могут уничтожить производство на астероидах, разрушить всю орбитальную инфраструктуру Эндикотта, залить Масаду кровью... Мы не можем этого допустить.

- Но как их остановить, миледи? - спросил Бэгвелл.

- Я знаю только один способ. - Она посмотрела на офицера по связи. - Говард, свяжитесь с "Великолепным". Узнайте, какое у них наибольшее безопасное ускорение.

- Есть, миледи, - ответил лейтенант-коммандер Бранниган.

Хонор снова повернулась к Сьюэллу.

- Как только мы узнаем максимальное ускорение капитана Эдвардса, Аллен, рассчитайте курс перехвата соединения Зулу по его лучшей скорости.

- Но... - начал Бэгвелл, потом глубоко вздохнул. - Миледи, я понимаю вашу логику, но у нас больше нет необходимой огневой мощи.

- Я думаю, мы сможем хотя бы повредить их линкоры, - ответила Хонор так же негромко. - Тогда они не смогут напасть на легкие силы ни здесь, ни в Эндикотте.

- И при этом, миледи, они уничтожат нашу эскадру, - еще тише сказал Бэгвелл.

Хонор посмотрела на него. Суетливый и педантичный начальник оперотдела ответил ей взглядом, в котором не было ни тени страха за себя, но она видела в его глазах и более глубокий страх. И Бэгвелл был прав, но иногда цена, которую приходится платить за успех, действительно ужасна. Хонор перевела взгляд на экран связи с командным мостиком "Грозного".

- Капитан Ю, - спросила она с усталой улыбкой, - вы согласны с анализом коммандера Бэгвелла?

- Да, миледи, - ответил Ю, глядя ей прямо в глаза.

- Понятно. Скажите, Альфредо, вы читали Клаузевица?

- "О войне", миледи?

Ю был удивлен. Она кивнула, и он задумчиво нахмурился, потом кивнул в ответ.

- Да, миледи, читал.

- Тогда, возможно, вы помните, что он сказал: "Войны ведутся людьми"?

Он долго молча смотрел на нее, и глаза его были почти такими же непроницаемыми, как в тот день, когда Хонор выяснила, что он будет капитаном ее флагмана. Потом он снова кивнул.

- Да, помню, миледи, - сказал он уже другим тоном.

- Ну что ж, капитан, пора проверить, прав ли он до сих пор. Как только коммандер Сьюэлл рассчитает курс, начинайте движение.

* * *

- Гражданин адмирал, противник меняет курс.

При этих словах Меган Хатауэй контр-адмирал Тейсман поднял руку, прерывая разговор с адмиралом Черновым через экран коммуникатора. Он резко развернулся к ней, а начальник оперотдела еще раз изучила новые данные. Потом она озадаченно нахмурилась и подняла голову.

- Похоже, они сворачивают примерно на ноль-семь-три ноль-ноль-восемь, гражданин адмирал. Ускорение примерно два-точка-четыре-пять километров в секунду в квадрате, скажем, двести пятьдесят g.

Тейсман сдвинул брови, потом подошел к основному экрану "Завоевателя" и уставился на него. Низкое ускорение доказывало, что корабли Харрингтон серьезно повреждены, как он и думал, но потом он увидел, что центр боевой информации проецирует на экране ее курс, и нахмурился еще сильнее. Это был уже не перехват в лоб, как с боевой группой 14.1, но через сорок семь минут ее эскадра пересечет его линию атаки. А тот факт, что она собирается пересечь ее, а не подойти нейтральным курсом, давал ей больше времени - примерно двадцать шесть минут, по расчетам центра боевой информации,-для стрельбы.

Взгляд Тейсмана стал жестким, и он прикусил губу. Если у нее там четыре целых супердредноута или даже четыре слегка поврежденных, плюс девять линейных крейсеров поддержки, то его двенадцать линкоров и шестнадцать крейсеров не выстоят против них двадцать шесть минут. Но у нее не может быть целых кораблей после кровопролитного боя с Терстоном! А если их нет, то почему тогда она идет таким курсом? Она не просто принимает бой, а сама его добивается!

- Введите курс уклонения в той же плоскости на левый борт при четырехстах семидесяти g и все время уточняйте, - тихо сказал он.

Его астрогатор поговорил с БИЦ, и изображение на экране снова изменилось. От сигнатуры "Завоевателя" протянулась проекция нового курса, и Тейсман ввел с консоли собственную команду. Загорелся зеленый конус с широким основанием, вытягиваясь налево, а рядом возник экран таймера. Верхушкой конуса был "Завоеватель", а перед ним были три четверти сферы янтарного цвета. Таймер начал отсчет, и конус стал уменьшаться, а янтарно окрашенное пространство - расти и двигаться вперед. Тейсман смотрел на экран, что-то мурлыча себе под нос, потом почувствовал, что рядом кто-то стоит, и обернулся.

- Что это такое, гражданин адмирал? - Глаза Денниса Ле Пика были спокойны, и хоть лоб у него и вспотел, Тейсман не стал бы его упрекать.

- Леди Харрингтон решила не ждать нас, сэр, - сказал контр-адмирал. - Она решила выйти нам навстречу.

- Нам навстречу? - повторил Ле Пик резче. - Я думал, вы сказали, что ее корабли слишком сильно повреждены для боя с нами.

- Я сказал, гражданин комиссар, что, по моему мнению, ее корабли слишком сильно повреждены, чтобы вступить с нами в бой и победить, и я до сих пор придерживаюсь этого мнения.

- Тогда почему она не пытается скрыться? - напряженно спросил Ле Пик.

- Отличный вопрос, - признал Тейсман и холодно улыбнулся. - Возможно, она не согласна с моей оценкой.

Ле Пик заговорил было снова, потом замолчал, глядя на экран, и прикусил нижнюю губу так, что она побелела. Шли секунды, и наконец он заговорил.

- Что это значит, гражданин адмирал? - Он указал на зеленые и янтарные световые пятна и таймер.

Тейсман невесело усмехнулся.

- Это, гражданин комиссар, наше пространство для маневров уклонения. Если мы пойдем по любому курсу внутри янтарной зоны, то попадем в зону действия ракет леди Харрингтон, но останемся вне зоны действия ее энергетического оружия. Если мы останемся в зеленой зоне, она вообще не сможет атаковать нас.

- А если мы выйдем за границу этих зон?

- Тогда, гражданин комиссар, в какой-то момент нам придется пройти через зону действия ее энергетического оружия.

- Понятно.

Показания таймера сменились с 12:00 на 11:59, и Ле Пик сглотнул.

* * *

- Если они не изменят курс в следующие двенадцать минут, миледи, то они вообще не будут его менять, - тихо заметила Мерседес Брайэм.

Хонор кивнула, не поднимая головы от собственного экрана. Доклады о повреждениях все еще поступали, и действительность оказалась даже хуже, чем первоначальные оценки Мерседес. Их шанс нанести хевам серьезный ущерб уже был ниже, чем она рассчитывала, и продолжал уменьшаться. Хонор снова ущипнула себя за переносицу, на этот раз сильнее, надеясь пробиться сквозь туман собственной усталости. Существовала еще какая-то возможность, какой-то способ увеличить давление на противника, но какой?

* * *

Ле Пик вытирал лоб, сгорбившись над экраном и глядя на уменьшающийся зеленый конус, потому что пот тек ему в глаза. Янтарная зона тоже уменьшалась, медленно, но постепенно, и Томасу Тейсману, стоявшему за комиссаром, тоже захотелось вытереть лоб.

Черт возьми, он знал, что прав! Его приборы уже подтвердили, что за супердредноутами Харрингтон тянутся хвосты воздуха и водяного пара, что означало наличие серьезных пробоин в корпусе. Для визуального осмотра ее кораблей расстояние все еще было слишком велико, но в этом и не было необходимости. Мощность ее двигателей упала, из кораблей вытекал воздух, параметры излучения изменились - она включала дублирующие системы, чтобы заменить поврежденные первичные, - все указывало на корабли с обширными повреждениями.

И все равно она приближалась, несмотря на все повреждения, хотя не могла не знать, что, проиграв, лишится всех четырех супердредноутов. Зачем? Зачем она это делает, если понимает не хуже его, что он может взять верх?

Ему хотелось шагать взад-вперед, но такое очевидное проявление беспокойства лишит Ле Пика остатков решимости, за которую он пока цепляется, так что Тейсман ограничился покачиванием на каблуках. После провала "Иерихона" он тщательно изучил все данные на Харрингтон. Разведка делала то же самое, конечно, и доступ к информации у них был лучше, но им не хватало личных мотивов, которые были у Тейсмана. Она его победила, взяла в плен его корабль и его самого, и это вооружило его особым взглядом, особым желанием и потребностью понять врага. И сейчас, вспоминая все, что он читал и слышал о ней, он прокрутил последние этапы второй битвы за Ельцин. Он вспомнил, как Хонор Харрингтон повела искалеченный тяжелый крейсер на таран прямо в бок линейного крейсера, зная, что погибнет, но веря, что перед гибелью сумеет нанести врагу достаточно повреждений, чтобы тот не смог продолжить атаку на Грейсон.

Тейсман замер, и ему захотелось сглотнуть. Неужели дело именно в этом? Она планирует повторить ту битву, только в большем масштабе? Неужели она готова пожертвовать четырьмя супердредноутами и двадцатью четырьмя тысячами человек в смертельном бою только затем, чтобы покалечить линкоры боевой группы 14.2?

Он заставил мысли бежать быстрее, анализируя возможности. Если она уничтожит линкоры, то оставшиеся корабли оперативной группы не смогут справиться с обороной и взять Ельцин и Эндикотт. Но ей этого не добиться, настаивал голос в мозгу. У нее не хватает огневой мощи! Он абсолютно уверен, что не хватает...

Но...

Он сжал кулаки за спиной и выругался про себя. Как он сам сказал Ле Пику, богом Харрингтон не была. Даже она не могла сделать невозможное. Но она была Хонор Харрингтон, и если она считала, что у нее получится...

* * *

- Семь минут, миледи.

Хонор снова кивнула. Ей не требовались напоминания, и она чуть не огрызнулась на Мерседес за то, что та дергает ее измученные нервы, но это входило в обязанности начальника штаба. Кроме того, Мерседес наверняка тоже чувствовала напряжение, и если она проявляет его только ненужными напоминаниями - это намного лучше, чем то, как это делает большинство.

Хонор оглядела флагманский мостик. Мерседес спокойно сидела на своем месте, глядя на экран и иногда внося дополнительную информацию, которую передавали остальные подразделения эскадры. Фред Бэгвелл сидел прямо и неподвижно, слегка опустив плечи. Его руки неподвижно лежали на тактической панели. Он уже рассчитал наилучший план ведения огня, на который были способны его искалеченные ракетные пусковые и энергетические батареи. Теперь он просто ждал, а по правой щеке его текла капелька пота.

Аллен Сьюэлл отстегнул противоударную раму, чтобы можно было откинуться назад и скрестить ноги. Он оперся локтями на подлокотники, руки сложил на животе и тихо насвистывал. Хонор усмехнулась. Аллен, похоже, не понимал, насколько его "расслабленная" поза подчеркивает породившее ее напряжение.

Она глянула на Говарда Браннигана. Светловолосый офицер связи был занят не меньше, чем Мерседес, проверяя сети коммуникаций, но он почувствовал, что Хонор на него смотрит. Он поднял голову и на секунду встретился с ней глазами, слегка улыбнулся, кивнул и вернулся к работе.

По экрану Грегори Пакстона ползли цифры. Хонор поняла, что он делает записи, но не знала, для себя он их делает или работает над официальным докладом о бое, который вряд ли переживет.

Ни Стивена Мэтьюса, ни Абрахама Джексона тут не было. Главный баталер взял на себя центр контроля повреждений, чтобы выжившие инженеры могли возглавить ремонтные группы, а капеллан отправился в госпиталь, выполняя свой долг перед мертвыми и умирающими.

Ее офицеры. Маленькая ячейка, отражающая целую эскадру. Люди, которых она узнала и полюбила, а теперь ведет их на смерть, потому что не смогла придумать другого выхода. Если бы можно было как-то еще нажать на хевов - это им полагалось нервничать, и в отличие от нее они могли убежать. Но...

Ее усталые глаза прищурились, и она выпрямилась в командном кресле.

- Говард!

- Да, миледи? - Бранниган повернулся к ней, воодушевленный энергичным тоном адмирала.

- Включите сверхсветовой передатчик и подготовьтесь к первоочередной передаче на "Курвуазье".

- "Курвуазье", миледи? - удивилась Мерседес Брайэм.

"Рауль Курвуазье" Марка Брентуорта был далеко отсюда, почти на гипергранице - в сотне миллионов километров за соединением Зулу. Противник прошел мимо него и остальной эскадры крейсеров, набирая ускорение, и они прятались с отключенными двигателями и всеми приборами. И даже если бы у восьми крейсеров хватило мощности напугать хевов, они были слишком далеко...

- Да, "Курвуазье", - повторила Хонор. - У меня есть дельце для капитана Брентуорта, - сказала она.

Мерседес заметила лукавую искорку в ее усталых глазах.

* * *

- Изменение статуса! - доложила Меган Хатауэй. Тейсман развернулся, услышав сигнал тревоги. Он взглянул на экран, и на секунду его сердце замерло.

Супердредноуты. Еще восемь супердредноутов класса "Грифон" Королевского Флота Мантикоры, самые мощные линейные корабли из всех имеющихся у любого флота, только что возникли на экране. Они были в ста семи миллионах километров за боевой группой 14.2, но стремительно набирали ускорение. Перед ними шло заграждение из восьми грейсонских крейсеров, и внутри у него все похолодело. Это соединение изменило ситуацию в корне. Даже если он без всяких потерь победит Харрингтон, такое количество свежих кораблей стены быстро разнесет в клочья остатки его оперативной группы, и...

Внезапно он перестал паниковать и нахмурил брови. Да, такое количество супердредноутов могло уничтожить все его корабли, но где они были раньше? Они были у него за спиной, двигались по его следам, но его приборы заметили бы гиперследы, даже если они только что вышли в нормальное пространство. Конечно, мантикорские экранирующие технологии работают хорошо. Супердредноуты находились в 5,9 световой минуты позади, а мантикорцы доказали в боях у Найтингейла и звезды Тревора, что они способны прятать импеллерные клинья малой мощности от хевенитских приборов даже на небольшом расстоянии - в шесть световых минут. Таким образом, вполне возможно, что они давно были здесь и тайком подбирались поближе, чтобы заманить его в засаду, когда он убегал от Харрингтон после уничтожения боевой группы 14.1. И временной интервал как раз подходящий для того, чтобы Харрингтон послала им сигнал со скоростью света и вызвала их сюда в открытую, когда поняла, что он не собирается уходить.

Все это было возможно... но он в это не верил. Если бы это были настоящие супердредноуты, Харрингтон бы уже ушла. Ей не понадобилось бы приближаться, даже блефуя, потому что одно присутствие этого соединения заставило бы его сбежать. Нет, подумал он с холодной логикой. Крейсера наверняка настоящие, но прикрывают они не настоящие линейные корабли, а электронные модули, которые их имитируют.

Он собрался было сказать это вслух, но остановился. Магнитофоны на флагманской палубе записали все, что он сказал Ле Пику, каждое слово его уверенного объяснения, что он в силах победить выжившие грейсонские линейные корабли. Любая комиссия, проверяющая эти записи, будет знать, что он был прав. Но он сказал все это до того, как Харрингтон пошла ему навстречу. До того, как он точно узнал, что она действительно собирается сражаться, и что, даже одержав победу, он потеряет большинство своих линкоров. А теперь...

- Что это такое, гражданин адмирал? - потребовал ответа Ле Пик.

- Похоже, эскадра мантикорских супердредноутов, гражданин комиссар, - спокойно сказал Тейсман почти помимо своей воли.

- Супердредноутов? - Ле Пик в ужасе вытаращил глаза.-Что... Где... Как они здесь оказались?

- Мантикорская аппаратура лучше обеспечивает скрытность, чем наша, сэр, - ответил Тейсман тем же спокойным бесстрастным голосом и взглянул на экран "Завоевателя", где по-прежнему уменьшалось зеленое пространство. - Возможно, они все время были тут. Судя по нынешним позициям, они были слишком далеко за пределами системы, чтобы встретиться с Харрингтон до того, как она устроила засаду гражданину адмиралу Терстону. Наверное, они хотели поймать нас, если мы побежим прямо к гипергранице по своим следам.

- Но... - Ле Пик сжал зубы и утер пот со лба, яростно моргая, а Тейсман бесстрастно смотрел на него. - Это меняет все дело - разве не так, гражданин адмирал? - сказал наконец комиссар, отчаянно пытаясь сохранить спокойствие. - Даже если вы уничтожите это подразделение, - он показал на приближающиеся корабли Харрингтон, - то вот это, - он указал на новоприбывших, - все равно не позволит нам выполнить оставшуюся часть операции "Кинжал", так ведь?

- Восемь супердредноутов класса "Грифон"? - Тейсман фыркнул. - Да уж конечно, гражданин комиссар!

- Но вы все равно считаете, что сможете уничтожить Харрингтон?

- Я в этом уверен, - твердо сказал Тейсман.

- Но "Кинжал" потом не выполните? - настаивал Ле Пик.

- Нет, с мантикорскими супердредноутами против нас - не получится, - признал Тейсман.

- Понятно.-Ле Пик глубоко вздохнул и внезапно успокоился. - Ну что ж, гражданин адмирал, на меня произвели впечатление ваша решимость и мужество, особенно после имевших здесь место событий, но ваши корабли слишком ценны, чтобы рисковать ими в безнадежном бою. Если мы не сможем выполнить операцию "Кинжал", даже добившись поражения Харрингтон, то потери, которые мы при этом понесем, будут неоправданны. От имени Комитета Общественного Спасения приказываю вам повернуть.

Тейсман снова взглянул на экран. Зеленый конус окончательно сойдет на нет только через две минуты, отметил он, и на лице его появилось упрямое выражение.

- Гражданин комиссар, даже если мы потеряем все линкоры оперативной группы, потеря Альянсом четырех супердредноутов будет...

- Я восхищен вашей решимостью, - сказал Ле Пик значительно тверже, - но дело не в одних линкорах. Есть еще транспортники, и грузовики, и подразделения прикрытия. - Комиссар покачал головой. - Нет, гражданин адмирал. Мы проиграли - не по вашей вине, но проиграли, - так давайте не расходовать зря оставшиеся силы. Уходим - это приказ.

- Как скажете, гражданин комиссар. - Тейсман вздохнул и с явной неохотой повернулся к начальнику оперотдела. - Ты слышала гражданина комиссара, Меган. Разворачиваемся влево и максимум ускорения.

- Есть, гражданин адмирал!

Хатауэй умудрилась не выдать своего облегчения, но, пока Ле Пик не видел, бросила на адмирала восхищенный взгляд. Тейсман отвернулся, скрывая легкую улыбку.

"Вы снова выиграли, миледи, - подумал он, мысленно обращаясь к идущим на него поврежденным супердредноутам. - Я все равно мог бы вас уничтожить, и мы оба это знаем, но я не так стремлюсь к смерти, как вы. До следующего раза, леди Харрингтон".

* * *

- Они уходят! - воскликнул Бэгвелл. - Они уходят, миледи!

- Правда?

Хонор откинулась на спинку кресла и глубоко вздохнула от облегчения. Она не ждала, что ее блеф сработает, но жаловаться не собиралась. Поглядев на экран связи с капитаном Ю, она сказала:

- Похоже, Альфредо, войны действительно ведут люди.

- Несомненно, миледи, - улыбнулся Ю, - и не все из них хорошо играют в покер.

- Вы знали, - тихо сказал Бэгвелл. Хонор повернулась к нему, и у начальника оперотдела засияли глаза.

- Вы знали, что они повернут, миледи!

Хонор хотела было ответить, потом покачала головой. Не надо разрушать его веру, решила она и встала. Она взяла Нимица на руки и подошла к главному экрану осторожными шагами, помня, что колени по-прежнему абсолютно ненадежны. На экране было видно, что хевы мчатся к гипергранице под прямым углом к первоначальному курсу, а Марк Брентуорт и "Курвуазье" разворачиваются, имитируя преследование, хотя им явно не догнать противника. Она знала, что Марк сумеет четко сменить обманные модули так, чтобы никто не заметил, а при восьми СД на хвосте хевы не вернутся.

Несмотря на все усилия, колени вдруг стали подгибаться, и Хонор на несколько секунд оперлась рукой о монитор, а потом снова заставила себя выпрямиться.

- Я пойду к себе, Мерседес, - сказала она.

- Конечно, миледи. Если надо, мы вас вызовем, - тихо ответила начальник штаба.

Хонор благодарно кивнула в ответ и пошла к лифту. За ней молча последовал Саймон Маттингли.