Чтение 21–й страницы книги ~Только кровью~

И киборги пошли вперед.

Сражение началось.

Килгор не согласилась сесть ни в тяжелый танк, ни на самоходное орудие. Она выбрала легкий разведывательный броневик, на котором стояла реактивная установка с четырьмя противотанковыми ракетами и двумя легкими пулеметами. В схватках, подобной той, что предстояла, главным фактором успеха майор считала мобильность, а не тяжелую броню. Ей так и не удалось убедить в этом своих офицеров.

Водитель, отчаянная женщина по имени Бьюси, ударила по газам, вывела машину из-за холма и помчалась вдоль котлована на скорости сорок миль в час. Стрелки, лица которых скрывали визоры, только ухмылялись.

Если бы Килгор забыла пристегнуть ремни, ее вышвырнуло бы из машины. На всякий случай она крепко держалась за ручку, напряженно вглядываясь вперед сквозь клубы дыма и пыли. Что там говорил Клаузевиц?.. "Ни при каких обстоятельствах не следует забывать эффект, который производит стремительная атака бегущей пехоты"? Бьюси определенно понравилась бы старому ублюдку!

Стрелок открыл огонь, горячая гильза отскочила от спины Килгор, и тут же ожил ее личный канал связи.

- Красный Пес-Шесть вызывает Красного Пса-Один. Прием.

- Слушаю, Шестой. Прием.

- Мы засекли десять, повторяю, десять вражеских киборгов. Прием.

- Вас понял, - услышала Килгор свой голос.

Черт побери высокое начальство, как бы ей хотелось иметь собственных киборгов! Однако Пардо перевел большинство из них в города, где постоянно росла напряженность.

Обычные бронетанковые войска против киборгов? Чем закончится противостояние? Победитель сможет написать диссертацию - если ее будет кому читать.

Последовало новое сообщение:

- Красный Пес-Два вызывает Красного Пса-Один. Вражеская авиация! С востока. Прием.

- Красный Пес-Шесть вызывает Красного Пса-Один. Мины! Мины на правом фланге...

Килгор показалось, что она видела вспышку, когда погиб лейтенант Гуди, но вокруг было столько взрывов, что наверняка она утверждать не могла. Танки стреляли дымовыми шашками, а потом шли вперед.

- Красный Пес-Три вызывает Красного Пса-Один. На нашем левом фланге мощные поля краб-мин. Я пытаюсь сделать проход. Прием.

- Проклятый сукин сын! - выругалась Килгор. - Я еще доберусь до твоей задницы!

Весь мир сузился до изображения на экране. Бьюси заметила разрыв в дымовой завесе и направила туда машину.

Риджер бежал, и Були бросало из стороны в сторону, когда он старался разглядеть то, что находилось впереди, и наблюдал за изображением на визоре - точнее, пытался наблюдать, поскольку довольно скоро передовая линия неприятеля была прорвана, и начался отчаянный рукопашный бой.

Бронетанковые войска имели численное превосходство и, учитывая природу машин, брошенных в бой, солидную огневую мощь. Однако они были более уязвимыми, чем киборги Були. Десантники II обладали немалой подвижностью и умело пользовались своими достоинствами, которые становились очевидными, когда фронт сражения сужался.

Как и во всех подобных битвах, Були и его офицеры не могли контролировать ход отдельных поединков. Таким образом, Були оказался в положении заинтересованного зрителя, когда Риджер вступил в бой.

Впереди высился огромный тяжелый танк. Его пушка искала подходящую цель, трещали пулеметы, а с массивных гусениц во все стороны летел песок.

Риджер сразу понял, что противник превосходит его в огневой мощи, и резко свернул в сторону. Снаряды выворачивали куски дерна, когда из клубов дыма выскочил квод и приготовился сразиться с танком.

Танк выстрелил из стопятимиллиметровой пушки, а квод дал залп фугасными противотанковыми боеголовками (ФПБ). Оба выстрела попали в цель и взорвались, стороны потеряли по боевой единице.

Одной рукой Риджер поднял пулемет пятидесятого калибра, а другой - энергетическую пушку и выстрелил в разведывательную машину. Тут же раздался взрыв. Рулевое колесо взлетело в воздух, упало и покатилось по земле.

В следующее мгновение что-то ударило в грудь киборга, и его энергетическая установка вышла из строя. Оружие Десантника II опустилось, гироскоп прекратил работу, и Риджер, вместе с Були, повалился вперед.

Килгор бросило вперед, когда Бьюси нажала на тормоза. Мимо, стреляя в небо из спаренных тридцатимиллиметровых пушек, проехало самоходное орудие, свернуло на юг. Где самолеты повстанцев? Четыре вступили в бой, но сейчас их нигде не видно.

Бьюси рванула руль влево, нажала на газ и выругалась, когда из дыма показалась стопятимиллиметровая пушка. Машина разминулась с гусеницами тяжелого танка не больше чем на фут.

Килгор стиснула зубы и изо всех сил вцепилась в поручень. Ее отряд потерял уже тридцать процентов своего состава - не считая урона, который нанес противник вспомогательной технике второго эшелона. Поле боя напоминало стоянку разбитых боевых машин. Что делать - остаться и погибнуть? Или сбежать и вступить в сражение на следующий день?

У горевшего самоходного орудия взорвалось зарядное устройство. Бьюси бросила машину в сторону и притормозила, давая возможность медику вскочить на подножку. Килгор подтянула привязной ремень и поняла, что решение принято.

Були отстегнул ремни и отполз от тела киборга.

- Ридж? Ты в порядке? - спросил он через микрофон шлема.

- Нет, сэр. Боюсь, что нет, - последовал ответ. - Вам лучше бежать, сэр. Я не могу подняться.

- Мы побежим вместе, - заявил Були, пытаясь найти рукоять механизма размыкания. - Только теперь верхом поедешь ты.

- Нет, сэр! Вам не следует так поступать. Бегите, пока...

Полковник нашел маленькую рукоять, открыл бронированную плиту и вытащил мозг киборга. Органическая часть весила всего два с половиной фунта, но защитная арматура увеличивала общий вес до тридцати.

Ящик был снабжен удобными ремнями. Були просунул в них руки и проверил свое оружие и индикатор зарядов. Теперь он готов к бою. Слегка пригнувшись, Були шагнул вперед и скрылся в дыму.

Именно Хокинс первой поняла, что они победили - если, конечно, можно так сказать о воинском соединении, которое понесло более чем пятидесятипроцентные потери.

Прежде всего огонь начал стихать, а активность бойцов Тиспин усилилась.

Хотя авиация быстро разобралась с самолетами, которые поддерживали наступление мятежников, и уничтожила большую часть вспомогательной техники неприятеля, когда речь шла о поддержке наземных сил, помощь подразделения Тиспин носила ограниченный характер. Опасаясь, что пилоты могут попасть по своим, командир эскадрильи приказала не стрелять. Их очередь наступит, когда дым рассеется и мятежники побегут.

В самоходное орудие попала пятисотфунтовая бомба. Орудие мгновенно перестало существовать, во все стороны стальным дождем посыпались осколки. Они с грохотом застучали по капоту и убили стрелка верхней башни.

- Красный Пес-Три вызывает Красного Пса-Один. Где, черт побери, воздушное прикрытие? Прием.

Килгор не обиделась, хотя, будучи старшим офицером, имела на то все основания. Ее тоже интересовал этот вопрос.

- Наши самолеты над Лос-Анджелесом... или в заднице у Пардо, - ядовито ответила она. - Фургоны в круг. Конец связи.

Маневр, который они практиковали до потери пульса, предполагал следующее: всем боеспособным машинам следовало собраться вокруг самоходных орудий. Тренировки не пропали даром - двадцать шесть уцелевших самоходных орудий соединились через один компьютер и открыли огонь. Орудия Гейтлинга и ракеты класса "земля - воздух" принялись поливать небо свинцом. Оставшиеся машины разведки и тяжелые танки быстро собрались под огненным зонтом.

Два истребителя были сбиты в первые минуты, затем на землю рухнул и третий.

Испытывая недостаток топлива и снарядов, истребители сделали последний заход, уничтожили одну самоходную гаубицу и улетели на базу. Сражение было закончено.

Ночь стояла холодная, и Винтерс, которая получила приказ остаться на базе, занималась размещением уцелевших сил Були. Они имели превосходство в воздухе, поэтому огни на посадочном поле не выключались.

Генерал Каттаби, сцепив руки за спиной, наблюдал за тем, как один за другим садятся маленькие летуны и пилоты выключают двигатели.

Медики, не теряя времени, приступили к работе. Уже через несколько мгновений на посадочной полосе появились носилки с ранеными пилотами и тележки, нагруженные коробками с мозгами киборгов. Двое получили такие серьезные ранения, что их пришлось сразу же подключить к системе жизнеобеспечения.

Последним человеком, сошедшим по трапу - точнее, вторым от конца, поскольку за ним последовал Файкс, - был полковник Уильям Були.

Каттаби с облегчением выдохнул - и с удивлением обнаружил, что стоял затаив дыхание. Почему? Из-за того, что Були ему нравится? Конечно.

А может, все дело в жертве, которую принесли его родители? Да, они, несомненно, поступили мужественно.

Или причина в чем-то другом?

Эгоизм? Разумеется.

Каттаби нуждался в Були и будет в нем нуждаться, если их ждут новые сражения. А в том, что самые серьезные битвы еще впереди, Каттаби не сомневался.

Полковник заметил Каттаби, пересек бетонированную площадку и отдал честь.

Генерал отсалютовал в ответ.

- Вы ужасно выглядите, - сказал он и жестом предложил Були сесть в машину. - Прошу. За мной угощение.

Були нахмурился:

- Благодарю вас, сэр, но мне нужно еще многое сделать и...

- И у вас лучший заместитель в Легионе, - закончил за него фразу Каттаби. - Пусть делами займется Винтерс.

Були немного подумал, сообразил, что генерал прав, и бросил свои вещи в машину:

- Сержант Файкс!

- Сэр!

- До утра свободен.

Файкс ухмыльнулся:

- Есть, сэр. - У него на лице появилось хитрое выражение.

Каттаби задумчиво посмотрел вслед уходящему сержанту.

- Вы знаете, что он когда-то был капелланом?

Були не знал. Да и вообще в это верилось с трудом.

- Файкс? Служил Богу? Невозможно. Вы, наверное, шутите.

- Нет, - покачал головой Каттаби. - Вовсе нет. Вы ж знаете, что такое Легион... Пойдемте, полковник, пришло время выпить.

За первым бокалом последовал второй, потом они пообедали в местном ресторанчике, прикончив заодно полбутылки джина. Обычное солдатское решение солдатской проблемы, и не слишком удачное, поскольку даже океан алкоголя не вернет мертвых к жизни.

Сон, в который погрузился Були, был таким глубоким, что больше походил на обморок. Полковник проснулся с головной болью, во рту стоял отвратительный привкус, все тело ломило.

Он принял душ, надел чистую форму и направился в общую столовую. Большая часть солдат уже успела позавтракать, и робот мыл пол. За одним из столиков сидела Винтерс, пристроив рядом компьютер. Она поманила полковника к себе рукой, в которой держала полупустую чашку кофе.

- Уж не обижайтесь, сэр, но вы хреново выглядите.

- Благодарю, - ответил Були, поставив поднос на стол. - Я рад, что есть хотя бы один вопрос, по которому все сходятся во мнении.

- Я сегодня утром не видела генерала. Что вы с ним сделали?

Були попробовал кофе и одобрительно кивнул:

- Что я с ним сделал? Ублюдок напоил меня до полуобморочного состояния!

- Может быть, - задумчиво проговорила Винтерс. - Но вы здесь, а он нет.

Жуя тост, Були посмотрел на свою заместительницу, у которой появилось очень знакомое выражение лица - похоже, приготовила очередной сюрприз.

- Ладно, капитан, выкладывайте, что задумали? Винтерс сделала невинный вид.

- Я? Ничего, сэр. Я предполагала, что полковник захочет получить отчет о вчерашнем сражении, после чего вместе с капитаном произведет смотр войск.

Були приподнял брови, Винтерс улыбнулась, и сделка была заключена.

Були выслушал доклад, который оказался не совсем таким, как он ожидал, в своем офисе. Компания Чен-Чу доставила очередную партию добровольцев, влившихся в ряды пехотинцев. Отличная новость.

Плохая новость заключалась в том, что у них осталось всего тридцать пять киборгов и, в отличие от мятежников, очень мало обычного оружия. Були прекрасно понимал, что это значит. Они могут выиграть еще одно сражение - если повезет, затем все будет кончено.

Винтерс демонстрировала полнейшее хладнокровие. Войдя в лифт, она нажала кнопку, кабина дернулась и начала падать. Були бросил взгляд на индикатор. Они остановились на нижнем, шестом подуровне.

Дверь открылась, и их приветствовала капитан Ни. Ее многофункциональное тело шести футов роста напоминало, титановый скелет. Капитан встала по стойке "смирно" и четко отсалютовала Були:

- Добро пожаловать в центр Земли, полковник. Мы всегда рады гостям.

Почти пятнадцать минут ушло на то, чтобы добраться по лабиринту туннелей, мимо кучи недавно вырытой земли в искусственную пещеру, где оказалось прохладно, сухо и пахло озоном. Включились прожектора, и Були с удивлением огляделся по сторонам.

Здесь хранились сотни упакованных в целлофановую оболочку тел Десантников II, а дальше, в полумраке, были видны контуры мощных, покрытых толстым слоем пыли кводов.

- Они тут давно, - пояснила Ни. - Еще с войны. О них забыли, или их списали - кто знает? Мои люди наткнулись на это место, когда производили ремонт после бомбежек. Одна из подземных торпед Харко вошла довольно глубоко, но так и не разорвалась.

- А они исправны? - спросил Були, сердце которого забилось быстрее.

- Хороший вопрос, сэр, - вмешалась Винтерс. - Ответишь, Риджер? Эти проклятые штуки работают?

Заскрипел сервомеханизм - один из Десантников II неожиданно ожил, вышел на открытое пространство и вытянулся по стойке "смирно". Из внешних микрофонов донесся густой бас:

- Так точно, мадам!

Винтерс посмотрела на лицо своего командира и нашла то, что надеялись увидеть.

- С днем рождения, сэр, желаю вам долгих лет жизни.

Були взглянул на Риджера, проверил свой браслет и рассмеялся. Сегодня у него действительно день рождения! И появилась надежда.

Форт-Портал не очень соответствовал своему названию.

В большей степени он являлся госпиталем и стал домом сотням ветеранов войны, многие из которых провели на одно сражение больше, чем следовало, и теперь дожидались смерти - от ран, скуки или старости. Никого они не интересовали.

Свет мигал на потолках низких одноэтажных зданий, стрекотали насекомые, в тихом ночном воздухе летали светлячки.

Приятный вечер, впрочем, большинство вечеров в Форт-Портале были именно такими. Город, основанный в 1893 году, раньше назывался Форт-Джерри, затем его переименовали в честь сэра Джеральда Портала, английского искателя приключений. Находящийся под контролем мятежников, комплекс располагался примерно в двухстах пятидесяти милях к западу от Кампалы, на высоте пять тысяч футов над уровнем моря.

Лучше и не придумаешь - если бы капитан Гораций Имби был на двадцать лет старше и готовился выйти в отставку. Однако до отставки ему оставалось еще много лет.

Имби, ростом шесть футов и три дюйма, обладал телом атлета, а в сердце у него жила жажда подвигов. Он хотел - нет, заслуживал - оказаться там, где идут сражения, где есть возможность покрыть себя славой. Вот почему он послал тридцать шесть прошений о переводе, молился дважды в день, а по ночам бродил по городу. Он скучал, нервничал и злился. Однако ничего не помогало.

Капитан вылез из патрульной машины и собрался совершить рейд на кухню сержанта Гули, когда услышал какое-то гудение. Транспортное судно? Нет, оно прибудет лишь послезавтра. Что тогда? Гигантский москит?

Летательный аппарат ничем не отличался от других, в том числе и тех, что принадлежали Независимому всемирному правительству. Может, проверка?.. Пожалуйста, Имби готов к любым проверкам!

Поэтому офицер Имби почувствовал беспокойство только тогда, когда появился второй кибернетический флайер.

Позднее, обсуждая случившееся, многие местные жители отдавали должное офицеру, доставшему личное оружие и открывшему стрельбу. Другие - и таких оказалось большинство - посчитали его поступок проявлением глупости.

Как бы там ни было, Хокинс вместе с Неулыбчивым и его боевиками-наа сумели захватить 1021 "дополнительного" киборга. У них ушло ровно сорок шесть минут и двенадцать секунд на то, чтобы вытащить коробки с мозгами из систем жизнеобеспечения, погрузить их во флайеры и унести ноги. Или мозги?

В результате операции погиб один человек. Местные жители похоронили Имби вместе с патрульной машиной. Яму пришлось выкопать побольше, вот и вся разница.

Тот, кто утверждает, будто религия не имеет ничего общего с политикой, не знает, что такое религия.

Мохандас К. Ганди, индийский духовный и политический лидер

1900-й стандартный год н. э.

Где-то на краю галактики, Конфедерация разумных существ

Время от времени Гун любил проводить инспекцию флота. Проще всего было выбрать две или три сотни наблюдательных устройств из более чем двадцати тысяч имеющихся в его распоряжении и провести с каждым десятую долю секунды.

Если поначалу проверка носила рутинный характер, то в последнее время она стала приносить немалую пользу - с тех самых пор, как мягкотелый принялся "читать проповеди", которые состояли из бессмысленных утверждений, превозносящих сверхразум, именуемый "Богом", и собирать "новообращенных", иными словами, привлекать к себе полуавтономные элементы, желающие послушать человеческую демагогию.

Происходящее представлялось Гуну пустой тратой времени и ресурсов, однако в проповедях, наряду с чепухой относительно Бога, попадались обширные куски риторики, направленной против траки. Искусственному интеллекту ничего не оставалось, как поддержать разумное существо, которое преследовало те же, что и он, цели: найти и уничтожить траки.

И все же Гуну приходилось встречаться с тысячами других существ, имеющих мягкие тела, и он знал, что они склонны говорить одно, а делать совсем другое. Поэтому искусственный интеллект пришел к выводу, что пора устроить проверку, которая либо укрепит положение человека среди блестящих, либо проявит его ложь. В последнем случае мягкотелый потеряет неприкосновенность, и его можно будет немедленно уничтожить. Хороший план, даже безупречный - ведь его придумал сам Гун.

Гун переключил камеру и наблюдал, как мягкотелый идет по коридору в сопровождении своего увеличившегося "выводка". За человеком шагало не меньше шести роботов различной конфигурации, размера и назначения. Почему?

Одного сделали траки. Остальные принадлежали самому Гуну. Быстрая инспекция показала, что хотя некоторые из них давно нуждаются в ремонте, другие выглядели вполне нормально, таким образом прийти к определенному выводу не представлялось возможным.

Находящийся довольно далеко и занимающий второстепенное положение представитель флота заметил нечто потенциально интересное и послал соответствующее сообщение Гуну. Искусственный интеллект решил проверить его сведения. Человек и те, кто ему служил, не имели большого значения.

К возвращению Генри настроение Джеппа заметно улучшилось. Число его приверженцев росло, и старатель считал, что здесь, среди машин язычников, он нашел свое призвание. Даже его надписи стали более веселыми, теперь среди них попадались: "Радуйся Богу", "Убей траки" и "Возлюби ближнего своего!". Благодаря способности его паствы воспроизводить подобные надписи с величайшей точностью, мудрые высказывания дойдут до большего количества пустоголовых роботов.

Настроение Джеппа улучшилось еще и потому, что уважение, которого он добился, давало ему дополнительную свободу передвижения. Прежде закрытые двери открывались при первом прикосновении, челноки подчинялись почти всем приказам, а роботы, за редким исключением, покорно выполняли его распоряжения.

В этом и заключалась единственная проблема. Кроме Генри, все остальные последователи не имели души. Они были полезными, особенно когда Джепп предавался самым грандиозным из своих фантазий, но работа с ними не приносила полного удовлетворения, поскольку старатель сознавал: в отличие от других верующих они не стояли перед выбором и приняли новую веру вовсе не потому, что понимали ее истинность.

Что ж, думал старатель, терпение есть добродетель. Пройдет время, и Бог укажет путь.

Пещеры, естественного происхождения и выбитые прямо в скале, простирались на мили и обладали удивительно мощным эхо. Прозвучал зов трубы, и воздух в пещерах начал вибрировать.

Киита, детеныш, не проживший и восьми оборотов солнца, резко свернул, натолкнулся на взрослого и через плечо прокричал извинения. Кииту отправили с поручением к Денту, священнику, а значит, ей прощалось все. Ее переполняли гордость и сознание собственной значимости.

Казалось, звук идет со всех сторон, и другой мог бы сбиться с пути - но не Киита, которая была младенцем, когда флот изгнал секту. С тех пор им пришлось самостоятельно о себе заботиться. Киита изучила все туннели и пещеры, знала, как поет в них музыка.

Киита свернула налево, потом направо и теперь могла свободно бежать по длинному прямому коридору. Судя по переливам трубы, процессия только что миновала поворот.

Со всех сторон доносились голоса взрослых, которые уговаривали детеныша соблюдать осторожность, времени отвечать им не было.