покинул плоскость эклиптики ненадолго. Он мог подняться над ней вначале, а
потом вернуться. У такого решения много преимуществ. Пояс астероидов
распространяется вокруг Солнца по всей окружности, в некотором смысле
астероиды распространены по нему равномерно. Оставаясь внутри пояса, Антон
остается среди астероидов, пока до Ганимеда будет не больше ста миллионов
миль. Это дает ему безопасность. Земное правительство буквально отреклось
от своей власти над астероидами, и, кроме полетов к самым крупным
объектам, земные корабли здесь не появляются. Больше того, если бы они и
появились, Антон всегда может вызвать подкрепления с ближайшей астероидной
базы.
из-за своих собственных планов Лаки поднял "Метеор" над эклиптикой на
невысокую орбиту-арку.
пути, и любой построенный человеком корабль должен огибать его.
Путешествуя с одного края Системы на другой, приходится далеко обходить
Солнце. Ни один пассажирский корабль не приближался к нему ближе, чем на
шестьдесят миллионов миль - расстояние от Венеры до Солнца. Даже здесь
необходимы мощные охладительные системы для удобства пассажиров.
Меркурий; расстояние от него до Солнца варьирует от сорока восьми
миллионов миль в одних частях орбиты до двадцати восьми миллионов в
других. Такие корабли садились на Меркурий на самых дальних участках его
орбиты. При приближении к Солнцу более чем на тридцать миллионов миль
многие металлы начинают плавиться.
за Солнцем. Их корпуса пропитывались сильным электрическим полем особой
природы, которое вызывало так называемый эффект "псевдожидкости" во
внешнем молекулярном слое корпуса. От такого слоя тепло отражалось почти
полностью, так что внутрь проникала лишь ничтожная часть. Снаружи такой
корабль казался совершенно зеркальным. Но даже при таких условиях
проникающее в корабль тепло поднимало внутреннюю температуру выше точки
кипения воды на расстоянии в пять миллионов миль - это рекорд приближения
к Солнцу. Даже если бы человек смог выдержать такую температуру, он не
перенес бы коротковолнового излучения Солнца. Это излучение в секунды
убило бы любое живое существо.
Если оставаться в поясе астероидов, расстояние от Цереры до Ганимеда -
около миллиарда миль. Если бы можно было пройти по прямой, не обращая
внимание на Солнце, расстояние составило бы шестьсот миллионов миль, то
есть меньше на сорок процентов.
немилосердно гнал "Метеор", буквально живя в своем g-каркасе, он в нем
спал и ел и испытывал постоянное давление ускорения. Каждый час он давал
себе только пятнадцать минут отдыха. Он прошел высоко над орбитами Марса и
Земли; впрочем там ничего не было видно, даже в корабельный телескоп.
Земля находилась по другую сторону Солнца, а Марс приблизительно под
прямым углом к позиции "Метеора". Солнце уже приобрело размер, видимый с
Земли, и смотреть на него можно было только сквозь поляризованный экран.
Еще немного, и придется использовать стробоскопические приспособления.
плотность коротковолнового излучения заметно усилилась. Внутри орбиты
Венеры приходится принимать специальные меры предосторожности, например,
надевать свинцовые полукосмические костюмы. У меня есть кое-что получше
свинца, думал Лаки. На том расстоянии, на которое он намерен подойти к
Солнцу, свинец не поможет. И ничто материальное тоже. Впервые со времени
своих приключений на Марсе в прошлом году Лаки извлек из специального
кармана, прикрепленного к поясу, хрупкий полупрозрачный предмет,
полученный от энергетических существ Марса. Он уже давно отказался от
попыток разгадать, как работает этот предмет. Он был результатом
достижений науки, развивавшейся на миллион лет дольше, чем человеческая, и
совсем по иным направлениям. Для него он так же непостижим, как
космический корабль для пещерного человека, и его так же невозможно
повторить. Но он действовал! А это и было важно! Он надел его на голову.
Предмет слился с черепом, как будто жил собственной жизнью, и как только
он это сделал, вокруг Лаки появилось сверкающее сияние. Как будто
одновременно засветился миллиард светлячков; именно поэтому Бигмен назвал
его сверкающим щитом. Лицо и голову покрыл блеск, который, однако, не
мешал свету проникать к глазам.
для Лаки. Он был непроницаем для всех форм энергии, кроме тех, которые
потребны его телу, например, видимый свет и определенное количество тепла.
Газы проходили свободно, так что Лаки мог дышать, а нагретые газы,
проходя, теряли свое тепло и становились холодными. Когда на своем пути к
Солнцу "Метеор" миновал орбиту Венеры, Лаки стал носить щит постоянно. В
это время он не может ни есть, ни пить, но вынужденный пост продлиться
недолго, не более одного дня. Теперь корабль шел на огромной скорости,
подобной которой Лаки никогда не испытывал. Вдобавок к постоянному
ускорения мощных гиператомных моторов действовало все усиливающееся
притяжение Солнца. Корабль делал в час миллионы миль. Лаки активировал
электрическое поле, приведшее верхний слой корпуса в псевдожидкое
состояние, и был доволен, что оправдалась его настойчивость, когда он
потребовал установить это поле при постройке корабля Термопары,
регистрировавшие температуру свыше пятидесяти градусов, показали ее
снижение. Экраны потемнели, их прикрыли толстые металлические щиты, чтобы
предохранить от размягчения толстого глассита от солнечного жара. К орбите
Меркурия счетчики радиации буквально сошли с ума. Их треск не прерывался.
Лаки прикрыл сверкающей рукой окошко прибора - треск прекратился. Даже
самые жесткие гамма лучи, заполнившие корабль, не проникали сквозь
нематериальную ауру, окружившую его тело.
повышение температуры, несмотря на зеркальную оболочку "Метеора".
Температура перевалила за восемьдесят градусов и продолжала повышаться.
Гравиметры показывали, что до Солнца десять миллионов миль. Лаки с полчаса
назад поставил на стол тарелку с водой. От воды шел пар, сейчас же она
кипела. Термопара показала температуру кипения воды - сто градусов.
"Метеор", огибая Солнце, находился теперь в пяти миллионах миль от него.
Больше приближаться он не будет. В сущности он уже летел сквозь самые
разреженные участки солнечной атмосферы - ее корону. Поскольку Солнце
газообразно (хотя для существования такого газа нельзя создать условия в
самых совершенных земных лабораториях), оно не имеет поверхности и его
"атмосфера" - часть тела Солнца. Проходя через корону, Лаки в определенном
смысле проходил через само Солнце, как он и сказал Бигмену. Его мучило
любопытство. Человек никогда не был так близко от Солнца. И, возможно,
никогда не будет. И никто не сможет отсюда взглянуть на Солнце
незащищенным глазом. На таком расстоянии даже мгновенный взгляд на Солнце
означает немедленную смерть.
солнечную радиацию на расстоянии в пять миллионов миль? Лаки понимал, что
не должен рисковать, но любопытство не отступало. Главный экран корабля
был снабжен специальным стробоскопическим приспособлением: это
приспособление одно за другим открывало шестьдесят четыре отверстия,
каждое на миллионную долю секунды, все отверстия открывались каждые четыре
секунды. Для глаза (или камеры) экспозиция кажется непрерывной, на самом
деле проникает лишь одна четырехмиллионная часть солнечной радиации. Но
даже при этом нужны специально созданные, почти непрозрачные линзы. Пальцы
Лаки двигались как будто сами по себе. Он не мог вынести мысль, что
упускает единственную возможность. Лаки использовал показания гравиметра,
чтобы нацелить экран точно на Солнце. Потом отвернул голову в сторону и
нажал кнопку. Прошла секунда, две. Лаки представлял себе, как на его шею
обрушивается радиация, он почти ожидал смерти от радиации. Ничего не
происходило. Он медленно повернулся.
поверхность, неровная, сморщенная, заполнила экран. Это часть Солнца.
Всего Солнца он не видел, но знал, что с такого расстояния Солнце в
двадцать раз шире, чем кажется с Земли, а его видимая площадь больше в
четыреста раз. На экране виднелось несколько солнечных пятен, черных на
ярком фоне. В них спускались вьющиеся светлые полосы и исчезали. Активные
районы медленно, но заметно для глаза перемещались по экрану. Это
результат не собственного вращения Солнца, которое даже на экваторе не
достигает четырнадцати сотен миль в час, а огромной скорости "Метеора". И
тут прямо ему навстречу взметнулись клубы красного пламенного газа, они
постепенно темнели на ярком фоне и, удаляясь от Солнца и охлаждаясь,
становились черными.
газ (это так называемые протуберанцы, огромные облака раскаленного
водорода) резко выделился на черном фоне неба. Он медленно удалялся от
Солнца, становясь все тоньше и принимая самые фантастические формы. Лаки
знал, что каждый из таких выбросов легко поглотит десяток планет размера
Земли и что саму Землю можно бросить в солнечное пятно, и при этом даже
большого всплеска не получится. Он резким движением закрыл стробоскоп.
Даже оставаясь физически в безопасности, человек не может смотреть с
такого расстояния на Солнце: слишком угнетает незначительность Земли и
всего земного.
Венеры. Скорость его падала. Он летел кормой вперед, а мощные моторы
работали в тормозном режиме. Миновав орбиту Венеры, Лаки снял щит и
спрятал его. Охладительные системы корабля работали с напряжением,
Василенко Иван
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Корнев Павел
Контровский Владимир
Андреев Николай