говорил о том, что от вампиров пахнет иначе, чем от людей, хотя,
предположительно, иная диета -- иные выделения... Лидия старалась не
вспоминать о том ужасном запахе, что коснулся ее ноздрей вчера в темном
дворе на Ковент-Гарден.
он сказать не мог. Относительно глаз он лишь повторил свои слова о "злом
выражении", что, конечно, диагнозу никак помочь не могло.
исходя из рассказов Джеймса о технике шпионажа, что Лотта заботилась о том,
чтобы тела ее кавалеров были найдены при обстоятельствах либо позорных, либо
компрометирующих -- скажем, в женской одежде, или на задворках опиумного
притона, или еще что-нибудь в этом роде.
рыже-золотых волос Лотты. Локон этот и сейчас должен быть среди вещей Берти.
Эвелайн мог бы выслать его утренней почтой по указанному Лидией адресу...
расплывающиеся желтые нимбы уличных фонарей, за которыми вырисовывались
однотонные силуэты домов Гувер-стрит. Поднимающийся туман приглушал звуки,
превращал людей в призраки. Омнибусы возникали из дымки, как движущиеся
башни; яркие щиты на их бортах, рекламирующие покрышки Клинкера, казались
мрачными пророчествами.
расплатилась с возницей и поспешила в дом, неприятно пораженная собственной
нервозностью. Ей было просто страшно оставаться на улице хотя бы на
несколько мгновений после наступления темноты.
узкая дверь которого вела в черноту проулка. Достав из жилетного кармана
ключи, Эрнчестер отомкнул два висячих замка, и они оказались в тесной
комнатке, уставленной до потолка пыльными ящиками. В рассеянном полусвете,
падающем из окна, в углу можно было рассмотреть старую мойку для посуды, чья
ржавая помпа вырисовывалась во мраке, напоминая огромное искалеченное
насекомое. Эрнчестер зажег керосиновую лампу и двинулся к следующей двери,
наполовину скрытой ящиками. Замок с нее был сорван ломом вместе с петлей,
причем, судя по царапинам, совсем недавно. Запах сырости и гниения стеснил
грудь, когда они спустились по винтовой лестнице в подвал, который был,
насколько мог судить Эшер, куда шире, чем само строение, и несомненно
старше. Арки из тесаного камня поддерживали закопченный потолок; в дальнем
конце помещения обнаружились две пары ставней, скрывающих, надо полагать,
окна, целиком утопленные в грунт.
гвоздя у двери старомодный ключ с длинным стволом. -- Даже если сорвать
замки, это ничего не даст. Хлоя, милая, будь любезна, принеси пальто доктора
Эшера. И мое заодно.
ангельское личико стало почти детским.
спросила она с акцентом, свойственным обитателям примерно дюжины улиц в
районе церкви Сент-Мэри-ле-Боу. Оглянулась на Эшера, освещенная керосиновой
лампой, которую они прихватили с собой этажом выше. -- И не думай, что эта
побрякушка на твоей глотке тебя выручит, профессор. Кровь можно пить и из
вен, сам понимаешь.
повернулась, прошелестев шелковыми юбками, и канула в темноту.
дьявольски холодно. Эрнчестер стоял рядом с лампой в руке и хмурился на
черную щель входа, в которой, надо понимать, исчезла девушка, хотя Эшер так
и не увидел, как она ушла. Движения ее были практически неуловимы -- как у
Исидро.
топорщились в прыгающем свете. -- Конечно, дело тут не только в воспитании
-- весь мир изменился. Такое впечатление, что теперь никто не знает, как
себя вести. -- Он поставил лампу на пол и подержал руки над столбиком
горячего воздуха, поднимающегося из ее стеклянного горла.
из нас не одобрял его плана поимки убийцы (о причинах вы, видимо,
догадываетесь). Но теперь, коль скоро он вас нанял, я согласен с ней, что
убить вас было бы просто нечестно, не говоря уже о том, что вы, фактически,
мой гость. -- Усталые голубые глаза сосредоточенно разглядывали Эшера,
словно подыскивая хотя бы еще один довод.
было без иронии. -- Дон Симон всегда жил по своим законам. Он был
единственный, кому пришло в голову нанять человека. Но он весьма высоко себя
ценит и просто не замечает какую-либо оппозицию.
стекло лампы задребезжало в жестяном гнезде.
Эрнчестер, когда грохот стих. -- Когда ее строили, мы боялись, что тоннель
пройдет через это укрытие, как это случилось с подвалом на соседней улице.
Правда, он был глубже, чем этот, и без окон -- там когда-то находился винный
погреб таверны, сгоревшей во время пожара. Потом это место замостили, а о
подвале забыли. Таких укрытий довольно много в старом Сити, некоторые
восходят еще ко временам римского владычества. В том подвале, о котором я
говорю, было ужасно сыро и неудобно, так что, когда рабочие на него
наткнулись, спящих там не оказалось.
стене, возле которой стоял гроб. Открыв его, он обнаружил лишь выгоревшую
обивку да прилипшие к кромкам обугленные клочки материи. Дно было покрыто
тонким слоем пепла.
вне всякого сомнения. Странно, что после стольких лет они еще придерживаются
этого обычая... Или не так уж и странно... Он установил крышку на место и
обернулся.
гроб. Секунду он, казалось, решал для себя, может ли он говорить откровенно
с человеком.
вампира.
подвал, он бы первым делом открыл ставни, чтобы осмотреться.
шкафы, выдвинутые ящики?
этого сказать не могу. Можно спросить Антею. -- Будь это живой человек, он
бы обязательно вздохнул после этих слов. -- Я знаю, что вести расследование
-- это чисто мужское дело, но... мир так изменился... Одна только фабричная
копоть и шум на улицах чего стоят! Я иногда подозреваю, что живые страдают
от этого не меньше нас. Впрочем, и люди теперь совсем другие.
Хлои. Девушка вошла в подвал, неся на согнутой руке его пальто и поношенный
плащ Эрнчестера. Сама она была одета роскошно -- темно-зеленый бархат, густо
расшитый гагатом; руки и лицо белели, как цветы, на фоне пышной материи.
Сняв пальто с ее руки, Эшер сказал:
некую тревогу, чтобы не сказать -- испуг.
погладить его горло, но блеск серебряной цепочки заставил ее убрать руку. --
Знаешь, что, говорят, сделали с кошкой за любопытство?
Так вы охотились с Лоттой?
посмотрела в сторону.
быть, и в другие магазины тоже. Надо полагать, вы хорошо подходили друг
другу. Лично я нахожу утомительным обедать в одиночестве, а ты?
насмешливым кокетством.
Зубы ее снова блеснули в улыбке.
и как, -- сообщила наконец Хлоя, и Эшеру тут же вспомнились слова Забияки
Джо Дэвиса: "Я не желаю знать, как убивают другие, как это у них
положено..." Видимо, способности вампира еще нуждались в долгой шлифовке. --
Мы -- я имею в виду, пташки -- охотимся не совсем так, как джентльмены.
Правда, эта... -- Она запнулась и бросила быстрый взгляд на Эрнчестера,
неподвижно стоящего позади лампы. Не продолжила фразы и просто заключила: --
Лотта и я подходили друг другу. Есть вещи, в которых одна леди должна
помогать другой.
античную леди Антею? "Как благородную заносчивую суку, -- подумал Эшер, --
вне всякого сомнения". Мадемуазель ля Тур с первого взгляда определила, что
Хлоя и Лотта -- одного поля ягоды, а вот Антея (несомненно, это она
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Акунин Борис
Панов Вадим
Смоленский Вадим
Махров Алексей