прежде всего тем, что позволяла узнать кое-что о жизни местного населения.
высокогорьем. Почвы здесь не отличались плодородием, поселения встречались
редко, а те, что попадались, представляли собой жалкую кучку хижин вокруг
каких-нибудь развалин. Нищета была ужасающей, людей косили болезни.
Никакой централизованной власти здесь, по-видимому, не было - каждая
деревушка придерживалась собственных обычаев и правил. Иногда горожан
встречали с неприкрытой враждебностью, но чаще - с полным безразличием.
и трезво оценивать по внешнему впечатлению нужды той или иной общины и в
зависимости от этого решать, стоит ли вступать в переговоры. Хотя в
большинстве случаев такие переговоры, как бы искусно их ни вели,
заканчивались безрезультатно: если между деревушками и было что-нибудь
общее, то хроническая летаргия. Когда Коллингсу удавалось разжечь в
местных жителях искру интереса, их нужды выявлялись в мгновение ока. По
большей части Город мог удовлетворить эти запросы без труда. Высокая
организованность и техническое развитие горожан позволили им на протяжении
сотен миль накопить солидные запасы продовольствия, лекарств и химикалий,
а опыт научил предвидеть очередность спроса. И, предлагая антибиотики,
семена, химические удобрения, средства для очистки воды, а иногда и прямую
помощь в ремонте заброшенных сооружений, меновщики вели дело к тому, чтобы
предъявить туземцам свои требования.
оказался неспособным к языкам. Он усвоил десяток расхожих фраз, но стать
помощником Коллингсу в переговорах, зачастую длительных и трудных, так и
не смог.
выгодное соглашение. Старейшины обязались выделить двадцать мужчин для
путевых работ, а затем добавить к этим двадцати еще десять из какой-то
другой деревушки, затерянной глубже в горах. В придачу к этому пять женщин
согласились - Гельвард не был уверен, добровольно ли, а Коллингса не
спросил - переселиться на время в Город. Теперь они с Коллингсом
возвращались, чтобы отобрать обещанные поселянам припасы и предупредить о
близящемся пополнении. Меновщик решил, что всех вновь прибывших надо
подвергнуть обязательному врачебному освидетельствованию, а значит,
следовало предупредить и медицинскую службу.
территория станет его профессиональной вотчиной - ведь именно здесь, за
оптимумом, делали свое дело его будущие коллеги-разведчики. Нередко он
видел гильдиеров-разведчиков, они ехали верхом на север, в неизвестные
дали, куда рано или поздно переместится и Город. Раз-другой он даже
встретил отца, и они обменялись несколькими фразами. В глубине души
Гельвард надеялся, что теперь, когда он прошел школу ученичества,
натянутость, омрачавшая их прежние отношения, рассеется, но отец
по-прежнему явно тяготился обществом сына. Очевидно, тому не было каких-то
глубинных, тайных причин; неспроста же Коллингс, заведя однажды речь о
разведчиках, укоризненно отозвался о Манне-старшем: "До чего же
неразговорчив! Неплохой человек, когда узнаешь его поближе, но уж больно
замкнутый..."
недавнему пути. Вскоре он заметил Коллингса, отдыхавшего в тени под
скалой. Гельвард подъехал к наставнику, спешился, и они перекусили. Глава
сельской общины в знак доброй воли подарил им большой ломоть свежего сыра,
и они отдали ему должное, радуясь нарушению своей повседневной убогой
диеты из безвкусной синтетической пищи.
преснятина?
наверное, был одним-единственным, да и то его украли в какой-нибудь другой
деревне. Я что-то не видел тут скота.
ведя лошадей под уздцы. Гельвард испытывал смятение: ему и хотелось
вернуться в Город, и неожиданно взгрустнулось по отошедшим в прошлое дням
ученичества. К тому же - ведь они с Коллингсом, вероятно, виделись в
последний раз - откуда-то вновь поднялось давнее и, казалось, позабытое
желание потолковать с ним о том, что время от времени тревожило душу: из
всех, с кем привелось общаться за стенами Города, Коллингс был
единственным, кому Гельвард мог доверить свой секрет. И все равно он долго
обсуждал проблему с самим собой, прежде чем решил, наконец, открыться.
гильдиером. И не уверен, что готов к этому.
вопросами. Я был совершенно ошарашен, когда меня впервые вывели из Города,
но потом меня приучили держать свои вопросы при себе.
ни в том, ни в другом.
всех беспокоило одно и то же.
себя сам.
понятие?
что ты узнаешь все, что хочешь знать, и очень скоро. Ну, а с клятвой-то
что тебе неясно?
бы, - что я нарушил клятву. Вы убили бы меня, так?
наверное, посоветовался бы с кем-то из друзей-гильдиеров. Но ты же не
нарушал клятвы?
нему с первых дней, пытаясь при этом не уточнять характер своих ответов.
Однако Коллингс хранил молчание, и мало-помалу молодой человек стал
пересказывать их подробнее, пока не припомнил все, чем поделился с ней,
почти слово в слово. Когда он, наконец, выдохся, Коллингс заметил:
с сомнениями, месяцами терзавшими его душу, было трудно.
рост; вокруг, на путях, кипела обычная суета.
сформулирована очень жестко, и наказание, предусмотренное ею, легким не
назовешь...
предков. Клятву передали нам наши отцы, а мы передаем ее вам. И вы, придет
день, передадите ее своим детям. Это отнюдь не значит, что все гильдиеры
согласны с ней, но никто до сих пор не предложил ничего лучшего.
спросил Гельвард.
Основателем Города был человек по имени Фрэнсис Дистейн, считается, что
текст клятвы придумал именно он. Из документов того времени, дошедших до
нас, следует, что тогда сохранение тайны было оправданным и необходимым.
Но сегодня... сегодня наша жизнь, надо думать, уже не так сурова.
полно людей, которые знать не знают, что творится за его стенами, и
которым нет нужды это знать. Например, те, кто занят в разных
внутригородских службах. Время от времени они встречаются с негорожанами,
хотя бы с женщинами-переселенками, и если позволить им трепаться, то мы и
глазом моргнуть не успеем, как вся наша подноготная станет известна всей
округе. У нас и так хватает неприятностей с местными, с "мартышками", как
их называют стражники. Видишь ли, существование Города связано с
определенным риском, а этот риск надо уменьшить любой ценой.
возникнет немедленно, и сразу станет неотвратимой. Мы и без того не
пользуемся особой любовью, так стоит ли в таких условиях обнаруживать нашу
уязвимость?
Суворов Виктор
Корнев Павел
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Березин Федор