прикидываешься таковым. Забываешь, что я тебя знаю, не разыгрывай передо
мной бесчувственного, бессердечного, беспринципного и безвольного мутанта. А
причину ожесточенности я угадываю и понимаю. Пророчество Цири, верно?
боюсь смерти, как любой, но с мыслью о ней освоился давным-давно и так же
давно избавился от радужных иллюзий. Но я вовсе не сетую на свою судьбу,
Трисс, тут простой холодный расчет. Статистика. Еще ни один ведьмак не умер
от старости, в постели, диктуя завещание. Ни один. Цири не застала меня
врасплох и не напугала. Я знаю, что умру в какой-нибудь смердящей падалью
яме, разорванный на куски грифом, ламией или мантихором. Но я не хочу
умирать на войне, ибо это не моя война.
отсутствие мотивации, как ты по-ученому пожелал окрестить безразличие и
равнодушие. Ты был на Соддене, в Ангрене и в Заречье. Ты знаешь, что сталось
с Цинтрой, знаешь, что сталось с королевой Калантэ и несколькими тысячами
тамошних людей. Знаешь, сквозь какой ад прошла Цири, знаешь, почему она
кричит по ночам. Я тоже это знаю, потому что я там тоже была. Я тоже боюсь
смерти и боли, сегодня боюсь еще больше, чем тогда. У меня есть на то
причины. А что до мотиваций, то тогда мне казалось, что у меня их не больше,
чем у тебя. Какое мне, чародейке, дело до судеб Соддена, Бругге, Цинтры или
других королевств? До головной боли более или менее толковых властителей и
владык? До интересов купцов и баронов? Я была чародейкой и тоже могла
сказать: это, мол не моя война, я, дескать, могу и на развалинах мира
составлять эликсиры для нильфгаардцев. Вместо этого я встала на Холме рядом
с Вильгефорцем, рядом с Артаудом Террановой, рядом с Феркартом, рядом с Энид
Финдабаир и Филиппой Эйльхарт, рядом с твоей Йеннифэр. Рядом с теми, кого
уже нет, - Коралл, Йойолем, Ваньеллой... Был такой момент, когда я от страха
забыла все заклинания, кроме одного, с помощью которого могла
телепортироваться с того страшного места домой, в мою маленькую башенку в
Мариборе. Была такая минута, когда меня начало рвать от ужаса, а Йеннифэр и
Коралл поддерживали меня за шею и волосы...
Холме. Так слушай - были гул и пламя, были огненные стрелы и разрывающиеся
огненные шары, были рев и грохот, а я вдруг оказалась на земле, на какой-то
куче тлеющего, дымящегося тряпья, и неожиданно поняла, что эта куча тряпья -
Йойоль, а рядом, то ужасное, то тело без рук и ног, которое так жутко
кричит, - Коралл. И я думала, что кровь, в которой я валяюсь, это кровь
Коралл. Но это была моя собственная кровь. И когда я увидела, что со мною
сделали, я начала выть, выть, как побитый пес, как незаслуженно обиженный
ребенок... Оставь меня! Не бойся, я не расплачусь. Я уже давно не девочка из
башенки в Мариборе. Я, черт побери, Трисс Меригольд. Четырнадцатая Полегшая
под Содденом. Под обелиском на Холме четырнадцать могил, но только
тринадцать тел. Тебя удивляет, что такое могло случиться? Большинство трупов
было невозможно распознать по их кускам, да никто и не разбирал. Живых тоже
трудно было пересчитать. Из тех, кто меня хорошо знал, в живых осталась
только Йеннифэр, а Йеннифэр ослепла. Другие знали меня мимолетно, обычно
узнавали по прекрасным волосам. А их-то, черт побери, уже не было!
продолжала она, - заклинаний, эликсиров, амулетов и артефактов. Не было
ничего такого, чего бы не отдали для покалеченных героев с Холма, нас
вылечили, подлатали и вернули прежнюю внешность, волосы и зрение. Почти не
видно... следов. Но я уже никогда не надену декольтированного платья,
Геральт. Никогда.
задержалась на пороге, ссутулившись и скрестив руки на груди.
Прежде чем мы встали на том Холме, Капитул просто сказал: "Так надо". Чья
это была война? Что мы там защищали? Землю? Границы? Людей и их халупы?
Интересы королей? Влияние и доходы чародеев? Порядок от Хаоса? Не знаю. Но
защищали, ибо так было надо. И если понадобится, я встану на Холме снова.
Потому что, если я этого теперь не сделаю, значит, тогда все было впустую.
встану! Нильфгаардцы заплатят мне за бабушку, за все... Я не забыла!
огнем. - Думаете, зачем я учусь драться мечом? Хочу убить его, того черного
рыцаря, того, с крыльями на шлеме, за то, что он со мной сделал, за то, что
я так боялась! И я его убью! Для этого и учусь!
холодностью которого могли бы поспорить стены Каэр Морхена. - Пока не
поймешь, что такое меч и чему он должен служить в руке ведьмака, не возьмешь
его в руки. Ты учишься не для того, чтобы убивать и быть убитой. Ты учишься
убивать не из страха и ненависти, а для того, чтобы уметь спасать жизнь.
Свою и чужую.
словно ожидая чего-то невозможного. Потом быстро побежала по лестнице. Было
слышно, как хлопнула дверь.
следовало этого делать в присутствии Трисс. Эмоциональные связи...
Геральт? Цири - нормальный ребенок. Она нормально все чувствует,
воспринимает эмоции естественно, принимает их такими, каковы они в
действительности. Ты, разумеется, этого не понимаешь и удивляешься. Тебя
поражает и раздражает то, что кто-то может испытывать нормальную любовь,
нормальную радость, нормальный страх, боль и обиду, нормальную ненависть и
нормальную печаль. Что именно холодность, отстраненность и безразличие
считает ненормальными. О да, Геральт, тебя это раздражает, раздражает до
такой степени, что тебе в голову лезут мысли о подземельях Каэр Морхена, о
Лаборатории, о покрытых пылью бутылях с мутагенными отравами...
громче.
Может, не хочешь подпустить к себе правду, правду, которая известна всем,
кроме тебя? Может, не хочешь признать тот факт, что эликсиры и Травы не
забили в тебе эмоции и человеческие чувства! Ты забил их в себе сам! Ты сам!
Но не пытайся убивать их в этом ребенке!
отвернулся, бессильно опустил руки, потом тихо сказал:
подбежала к нему, обняла.
одному. Не сейчас.
***
снег. Он затянул подворье тонким, идеально белым покрывалом, на котором
остались следы ног.
она держала так, что гарда оказалась на уровне глаз. Пальцы левой руки легко
касались эфеса.
такой же, но зеркальной позиции.
видела, как свет луны, отброшенный клинком на ее лицо, сверкнул серебром на
струйках слез.
следующий момент прыгнула снова. Плохо укрепленный кирпич с грохотом
выскользнул у нее из-под ноги. Цири покачнулась, попыталась удержать
равновесие. Не смогла.
знала, что не успеет. Знала также, что Геральт тоже не успеет. Это было
невозможно.
выпустил.
хлюпает носом. Геральт тоже шептал. Слов Трисс не различала. Но понимала их
значение.
долинах... В долинах уже весна. Выезжаем, Геральт? Ты, я и Цири?
Конюшевский Владислав
Володихин Дмитрий
Березин Федор
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Афанасьев Роман