анализа, толкований, советов, а получил только...
скажешь за реал?
себя обманутым?
здесь кое-что ценное. Со временем это станет тебе ясным. - Она встала,
Валентин тоже. Вокруг нее была аура доверия и силы. - Я желаю тебе
счастливого пути и безопасного подъема.
Стифон Делиамбер. Тихим ранним утром маленький вруон занимался возле
фургона чем-то вроде жонглирования какими-то кристаллическими черепками с
ледяным блеском; но это было колдовское жонглирование, потому что
Делиамбер лишь делал вид, что бросает и ловит, а на самом деле черепки
двигались силой его мысли. Он стоял под блестящим каскадом, и сверкающие
кусочки вились над ним по кругу, как венок яркого света, и оставались
наверху, хотя Делиамбер не касался их.
осколки тут же собрались в плотный ком. Делиамбер ловко выхватил его из
воздуха и показал Валентину.
расположен в нескольких днях пути отсюда к востоку. Город магической
красоты. Ты бывал там.
на Валентина, и он не разделил пристрастия Делиамбера к разговорам с
раннего утра. Он пожал плечами и сказал:
Вруон щелкнул клювом, что означало улыбку. - А возможно, ты не можешь
вспомнить. Полагаю, что не можешь: у тебя слишком много утеряно. Но ты
довольно скоро снова будешь там.
приедем. Если же нет - нет. Но как бы это ни было для тебя, Долорн - наша
следующая остановка. - Озорные глаза Делиамбера пронизывали Валентина. - Я
вижу, ты многое узнал от Тизаны.
Сухое упругое щупальце обвелось вокруг пальцев Валентина. - Я знаю,
хорошо: время никогда не тратится зря. Куда бы мы ни пошли, что бы мы ни
делали, все это воспитывает. Даже если мы не сразу познаем урок.
пробормотал Валентин. - Но что я узнал? Я снова видел во сне Короналя и
Понтификсов. Я поднимался и спускался по горным тропам. Толковательница
снов глупо пошутила над моим именем. Лучше бы я этот реал потратил на вино
и лакомства. Нет, я ничего не достиг.
силой. У Валентина было странное ощущение, что через его мозг
прокатываются аккорды печальной музыки, и где-то под поверхностью его
сознания мелькнуло и исчезло изображение чего-то вроде морского дракона,
но он не мог разглядеть его как следует. Значение ускользнуло от него. Ну
и пусть: он боялся узнать, что там шевельнулось. Темная, непонятная
тревога захлестнула его душу. На минуту ему показалось, что дракон в
глубинах его существа поднялся и поплыл вверх через мрак его затуманенной
памяти к уровню создания. И это испугало Валентина. Знание, страшное,
угрожающее знание скрывалось в нем и теперь грозило вырваться. Он
сопротивлялся. Он боролся. Он видел, что маленький Делиамбер уставился на
него с пугающей интенсивностью, как бы пытаясь дать ему необходимую силу,
чтобы принять это темное значение, но Валентин не хотел этого. Он грубо
вырвал руку и, спотыкаясь пошел к фургону скандаров. Сердце его
колотилось, в висках стучало, голова кружилась. Сделав несколько
неуверенных шагов, он повернулся и сердито спросил.
Делиамбер. - Больше ничего. Ты носишь в себе боль, но ты ее не чувствовал.
И она старается проснуться в тебе и предупредить это нельзя.
изнутри. Борьба уже началась.
другого.
меня, Делиамбер?
не хочу огорчать тебя. Но желания человека часто имеют мало связи с тем,
что ему предназначено на великом свитке.
не меньше.
опустился на землю. Тревога не оставляла его. Мучительные сны, корчащиеся
драконы в душе знаки и предзнаменования..
расслабиться.
скованные мышцы его шеи и спины. Под ее усилием напряжение уменьшилось, но
настроение осталось мрачным.
сочувствие.
хочу рассказывать об этом.
необходимость сказать кому-то...
как сняла напряжение с его тела. Он чувствовал, что ее захлестывает любовь
к нему. И он сказал, запинаясь:
нереальны, абсурдны, фантастичны.
мне кучу вздора, и я не хочу обсуждать его ни с тобой, ни с кем-нибудь
другим. Толкование было сделано для меня, и я не собираюсь делиться им. -
Он увидел смятение на ее лице. В другое время он проболтался бы, но сейчас
сказал уже совсем другим тоном:
мячами. Они отошли в сторону, на открытое место. Карабелла бросила ему три
мяча и нахмурилась.
стал делать то же, но руки его были холодные, пальцы не слушались, ему
трудно было делать даже самые простые упражнения, и он то и дело ронял
мячи. Карабелла ничего не говорила и продолжала жонглировать, в то время