двух главных должностных лиц Бюро. Оно было насупленным и усталым.
зависла уйма вызовов, я вынужден их все перебросить к вам. Вы сами тоже не
стесняйтесь и постарайтесь большую часть взвалить на своих подчиненных.
Это единственный способ не сойти с ума в этом всеобщем бедламе.
Единственное, чего мне не хватало, так это еще вызовов.
службы внешнего наблюдения? - спросил Уолтон.
ответил Эглин. - Что еще...
выцветшим ежиком на голове. Держался он уверенно и независимо.
провернули для меня кое-что. Распорядитесь, чтобы кто-нибудь из ваших
людей составил перечень ста наибольших земельных владений, которых еще не
коснулось выравнивание. Мне нужны фамилии владельцев, расположение
участков, их площадь, краткая характеристика. Задача ясна?
важно. Можно даже сказать - архиважно.
судя по всему, отличался недюжинным самообладанием - и выключил канал
связи.
всякого перерыва около полудюжины разговоров, притом на самых высоких
тонах. Сердце бешено колотилось, а кончики пальцев на ногах почти онемели.
и дальше в таком же темпе, без перерыва на отдых. Действовать нужно было
быстро, особенно теперь, когда механизм Бюро стал наращивать обороты.
Назавтра ожидалось прибытие Мак-Леода, который сообщит о результатах
первой экспедиции звездолета, способного развивать скорость, превышающую
скорость света. Ламарра пока не нашли. Развязаны руки у Фреда в его
пособничестве заговору крупных землевладельцев. Все это говорило о том,
что несколько следующих дней Рою придется провести на диете, состоящей
большей частью из транквилизаторов.
ворох бумаг. Среди них было и пухлое личное дело Лассена. Уолтон
завизировал его и, не читая, швырнул в бункер для бумаг, переправляемых в
архив. Придется полагаться на суждение Эглина. Лассен произвел впечатление
достаточно компетентного работника.
посвященной памяти Фиц-Моэма. Уолтон откинулся на спинку кресла и стал
бегло его просматривать.
восхвалений. Перед его глазами прошли чередой основные этапы жизни и
великий свершений Фиц-Моэма, эту часть сценария он практически пропустил,
задержав внимание там, где на экране должен появиться исполняющий
обязанности директора Бюро Рой Уолтон.
Ему было далеко не все равно, какие слова вложил в его уста Перси.
одна деталь.
дома, удобно расположившись на диване из упругого пенопласта с бокалом в
одной руке и текстом составленного Перси сценария в другой. Цветопередача
огромного телеэкрана, занимавшего почти половину стены, была настолько
естественной, что сам экран казался скорее окном в наполненный яркими
красками и непрестанным движением внешний мир.
обстоятельно и с огромной помпой и сопровождалась неумолкающим громом
фанфар, показом десятков трогательных сцен из его жизни и насыщенным
цветастыми оборотами текстом, который диктор за кадром произносил с
надрывом, ни на секунду не ослабевающим. Перси был мастером. Время от
времени кадры хроники перемежались цитатами из ставшей классической книги
Фиц-Моэма "Свободное пространство и благоразумие". В ткань повествования
естественно вплетались высокопарные речи тех или иных знаменитых
политических деятелей, занимавших высшие правительственные должности.
Патетическую речь произнес плут и ханжа Сэймур Лэнсон, президент
Соединенных Штатов. Номинально первое лицо в государстве, он был подлинным
художником лишь в одном - в искусстве толкать речи. Уолтон завороженно
слушал его трескотню. Да, в своей сфере Ли Перси - непревзойденный гений.
Чего-чего, а этого никак нельзя отрицать.
его благородный создатель. Директор Фиц-Моэм наметил себе в преемники
совсем еще молодого человека, усвоившего идеалы ВЫНАСа. Мы не сомневаемся
в том, что Рой Уолтон продолжит осуществление благородной задачи, начатое
Фиц-Моэмом.
собственное лицо. Мельком глянул на текст, который держал в руках, и снова
поднял глаза на экран. Специалисты из команды Перси проделали поистине
изумительную работу. Уолтон на экране выглядел настолько реальным, что
настоящий Уолтон, развалившийся на диване в своей квартире, почти поверил,
что это он в самом деле сейчас произносит речь, хотя и доподлинно знал,
что она состряпана из отдельных разрозненных кадров и нескольких вырванных
из контекста фонем с характерным для него звучанием.
выразил благоговение, которое питает к покойному директору, надежду, что
ему удастся заполнить пустоту, которая образовалась в связи с безвременной
кончиной Фиц-Моэма, понимание священных задач, стоящих перед ВЫНАСом, и
желание оправдать высокое доверие, которое ему оказывается на столь
высокой должности. Продолжая слушать вполуха, Уолтон снова заглянул в
текст сценария. И ужаснулся, не найдя в тексте сценария тех слов, что
вдруг зазвучали с экрана. Он не помнил, чтобы такие строки попадались ему
на глаза при первом чтении, и теперь тоже никак не мог отыскать их в том
тексте сценария, который был у него перед глазами.
приняли сигналы из космоса! С борта сверхсветового космического корабля,
отправленного для обследования соседних с нами звездных систем чуть больше
года назад. Сообщение об этой экспедиции не было обнародовано до сих пор
по вполне понятным соображениям безопасности. И вот теперь, сегодня
вечером, я счастлив поделиться с вами огромной радостью, которую я
испытываю при мысли о том, что человечество наконец-то достигло далеких
звезд... Там нас ждет совершенно новый мир, пышущая жизнью, богатая
плодородными почвами планета, пригодная хоть завтра для освоения отважными
поселенцами!
загодя подготовленному тексту, но Рой уже не мог его слушать.
стороны Перси. Разгласить столь тщательно охраняемую тайну, не согласовав
с ним, Роем Уолтоном, временно исполняющим обязанности директора Бюро! В
состоянии тупого транса Уолтон досмотрел программу до конца. Теперь его
интересовало только одно: какой будет реакция общественности, как только
до них дойдет во всей полноте значение только что услышанной новости.
телефона. Испытывая крайнее раздражение, он резким движением утопил в
панель клавишу "Прием" и тут же отключил передающую камеру видеоустановки
в своей квартире, чтобы его собеседнику не видел сонного, помятого лица.
мужчины лет сорока пяти - сорока восьми, коренастого, с коротко
подстриженными волосами.
говорит Мак-Леод.
Всю ночь летел после посадки в Найроби.
обеспокоенно нахмурился. - Мне тут принесли утренний телефакс, пока я
завтракал. И мне ничего не оставалось другого, как прочесть речь, которую
вы произнесли вчера вечером.