превзойти нас численностью, но, оказавшись на палубе, они тут же разлетались
на части.
уже собрался метнуть его, как Мирлин сшиб Прага с насеста метко пущенной
стрелой. Стрела пошла в глазницу, вышла из позвоночника и унесла жертву за
собой в мрачные воды.
из-за корпуса другого. То возвышение, на котором стояли мы с Мирлином и
богиней, было труднее атаковать, чем основную палубу. Однако по веревке
костлявые воины могли спуститься и на него. Лук больше не был подмогой; я
опустил его и вынул меч из ножен. Раскрутил в воздухе с чудовищной скоростью
- навстречу тем, что спускались ко мне, держа наготове собственные ржавые
мечи. Оба были разрублены пополам.
страшилища, несмотря на их внешность, не могли быть серьезными противниками.
Но тут увидел, как белокурый воин споткнулся, увидел, как его тянут руки,
которым вообще не подобало двигаться. Тогда стало понятно - мало разбить
скелеты. Кости снова могут соединяться и образовывать новые тела.
костями. Но из них уже начало возникать новое воинство. И, восстав, мертвецы
начинали наносить удары - пусть даже некоторые из них и потеряли мечи, они
снова могли хватать, ломать и тащить все, что попадалось под руку.
грудой костей вниз или за борт. Мирлин размахивал своим молотом и превращал
нападавших даже не в обломки, а в пыль. Но опасность таили в себе даже
осколки, собиравшиеся у наших ног. А скелеты псе прыгали на нас сверху,
готовые распасться на кости и соединиться вновь.
оглядывался в поисках богини - только она знала, как противостоять нашим
напастям. Только она умела и знала, как защитить нас с помощью магии. Смогла
же она спасти нас от огненной дуги.
с луком, который я отбросил. Она пыталась приладить к нему стрелу с
обернутым тканью наконечником. Бьющиеся по ветру лоскуты осложняли ее
задачу.
ней подбирался скелет, зажавший между гнилыми зубами дротик. Вот-вот он
пригвоздит ее к палубе.
замысел был удачен, но тут я почувствовал костлявую руку на своем горле -
другой скелет подобрался ко мне сзади. Я не мог ударить его мечом, но, как
только мерзкие пальцы сомкнулись на моей шее, я ткнул свободной рукой
наугад, стараясь попасть в пустые глазницы. Когда мне удалось и это, я резко
дернул руку кверху. Нежить была почти невесомой - я раскрутил ее и бросил за
борт, чтобы не усеивать палубу смертоносными останками.
богине. К тому времени она уже справилась с луком и выпустила стрелу. Та
пролетела всего в метре от моей головы, когда клочья материи вдруг вспыхнули
ярким огнем. Я обернулся и увидел, как стрела вонзилась в борт странного
корабля.
одного из парусов. Последний сразу занялся, словно того и ждал. Через минуту
все чудовищное судно было объято синеватым пламенем. Скелеты, все еще
стоящие на палубе своего корабля, были погребены под горящими крыльями
падающих парусов. Их старые кости с трудом уступали пламени. Казалось,
пламени противостоит тот же дух, что заставлял кости собираться вместе.
и словно растаяли в воздухе. Некоторые, правда, добрались до нашего
возвышения, но Мирлин обрушивал на них сокрушительные удары. Молот в его
руках был пострашнее любого меча и нес собой разрушение под стать
колдовскому огню женщины. Гигант остановился лишь на краткий миг - чтобы
спрыгнуть на нижнюю палубу, спеша остальным на помощь. Он проскользнул мимо
сверкающих мечей, которыми размахивали викинги, круша черепа, пальцы, ноги,
руки. Какой бы скелет-воин ни пытался подняться из праха, он снова
превращался в прах.
мечом, но я остановил удар, а затем скинул нападавшего в воду.
невыносимая, но весла работали что было сил, унося нас прочь.
отдаляться друг от друга, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее.
Уцелевшие весла уносили нас от горящей развалины.
долга и начали убирать останки своих врагов. Их сбрасывали в воду, лишая
возможности снова ожить. Шестеро из воинов получили роковые раны, но, слава
Богу, только шестеро. А разбитые кости были только разбитыми, нестрашными
костями.
осталось ли там зловещих обломков. Когда это неприятное дело было сделано,
моим первым желанием было взглянуть на море перед нами - не выставил ли
кто-нибудь из мертвецов мерзкую голову над волнами. Но не было видно ничего,
кроме стены серого тумана.
обвела поле битвы сияющими глазами.
материей или пространством, да и они тоже. Не сомневаюсь, они очень умны,
они поняли, как им следует атаковать. То, что прячется в тумане, горит
желанием уничтожить нас, как и то, что уже миновало нас. И оно близится.
говоря уж о том, что не знаю, чему придется противостоять на этот раз. Мы
создали этот мир из ваших тайных мыслей и снов, Майкл Руссо. Никто не знает,
сколько продлится затишье, что нарушит его. Они пробуют разные образы защиты
и нападения. Никто не знает, что на сей раз изобретут они, что придется
делать нам, чтобы противостоять этому. Делайте все возможное, а время
покажет, достаточно ли этого. Помните, что вы, очевидно, могущественнее всех
нас, что вам уже помогают.
слабое утешение. Может, это и был мир моих снов, но в нем я все равно
чувствовал себя чужаком. Если я и был там раньше, во времена своего
глубочайшего сонного забытья, я не помнил об этом, да и способности моего
подсознания не соответствовали этому волшебному миру. Меч мог быть легким,
как перышко, глаз мой зорок, рука тверда, а лук меток, голос был послушен
моей воле, но я был человеком мира, где правили злые духи. И они могли быть
гораздо могущественнее, чем можно представить себе. За образами сражающихся
против нас стояли сущности, которые привели Асгард к уничтожению. Им не было
нужды до конца понимать нас - они могли сокрушить нас так, как Мирлин крушил
костлявых воинов.
устал, и даже холод, отеревший пот сражения с моего лба, не взбодрил меня.
наш ход замедлился, словно огромная рука остановила наш корабль. Я не видел
весел, но знал, что они работают, и работают впустую. Не важно, сколь близко
мы подошли к таинственному берегу. Теперь мы остановились.
Глава 19
сон, который казался чужим. Я присутствовал во сне как зритель, наблюдая за
ходом событий отстраненно, из далекой дали, чего никогда раньше не испытывал
во сне или под действием психотропных веществ.
когда оно началось. Я опоздал к рождению Вселенной, если то, что я упустил,
можно было назвать рождением. Не увидел я и причудливого танца атомов,
которые возникли гораздо раньше сложных молекул, а из них потом возникли
первые живые организмы. Я не знал, появились ли и начали сменять друг друга
мириады самовозрождающихся молекулярных систем, пропустил то, как эти
системы восходили по лестнице эволюции, не знал, какие причинно-следственные
связи взяли верх над логикой случайностей. Когда я пришел в этот сон, самые
молодые звезды возникающей Вселенной давно уже были мертвы, и взрыв,
умертвивший их, породил множество тяжелых элементов. Последние, в свою
очередь, скорректировали схему, по которой должна была развиваться жизнь.
Уже существовала молекула - первый предшественник ДНК, а также другие,
занявшиеся сложной игрой передачи энергии.
облаках газа и пыли, столь исполинских, что, реши кто-нибудь пройти их
насквозь, ему понадобились бы годы. В чреве этих облаков вызревали новые
звезды. В свете, сопровождавшем их появление, радостно роились молекулы
первой жизни. Где-то еще их попытки стать жизнью были неудачными, где-то их
хитроумные старания были сведены на нет всесильной темнотой, но молекулы не
прекращали своей игры. Даже в самых мрачных уголках Вселенной они терпеливо
ждали сияния новых звезд, чтобы вновь попытаться стать жизнью. С каждым
новым солнцем молекулы создавали все более и более сложные формы, с каждой
смертью светила взрыв разбрасывал эти зачатки жизни по окраинам Вселенной,
где большинство гибло, а немногие уцелевшие снова ждали момента, чтобы
продолжить нескончаемую историю существования.
Сертаков Виталий
Пехов Алексей
Сапковский Анджей
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Роллинс Джеймс