это дело поручили, мы его и выполним. Причем без помощи всяких
мымр нечесаных.
Немертею Рабинович и, поймав на себе удивленно-ироничный взгляд
друзей, смутился. - По крайней мере, прическа у нее вполне
нормальная.
хохотом. Я тоже поначалу фыркнул, но затем вдруг осознал, что
смеются они над моим хозяином, а тот, пожалуй, впервые на моем
веку не находит, что ответить. Пришлось мне за Рабиновича
заступаться. Рявкнул я на двух гогочущих идиотов, но они и бровью
не повели. Пришлось Попова слегка цапнуть за ляжку. Он ойкнул,
обиделся, но ржать перестал. А следом выдохся и Ванюша. Несколько
секунд над поляной вновь висела гробовая тишина, но длилось это
удовольствие недолго...
раздался позади Жомова вкрадчивый голосок. Это Зена подкралась к
нему со спины и положила свою кувалдоподобную ручку Ване на
плечо.
вообще, шла бы ты отсюда подальше, пока я тебя в участок не
отвел.
произнесла мужеподобная девица. - Давай, веди. А то я, наверно,
что-нибудь в твоем участке не видела. - Зена развернулась и
вихляющей походкой пошла прочь от лагеря, распевая во все горло
местный блатной хит: "А на черной скамье, на скамье
подсудимых..."
приводить в чувство своих контуженных ментами подчиненных.
Выглядели эти остатки разгромленного войска крайне убого, и мои
спутники перестали обращать на них внимание, принявшись
инспектировать брошенный лагерь. Мой Сеня, естественно, искал
среди трофеев что-нибудь, что могло заменить ему утрату алмазов,
Попов бросился к костру спасать кабанчика, а Ваня просто шатался
по лагерю, проверяя на прочность все, что попадалось под руки. В
итоге переломано было все, за исключением небольшой бронзовой
статуэтки, которую Ваня просто расплющил о ближайший валун. Я
больше наблюдал за друзьями, чем за остатками разбойничьей армии,
но, когда бандиты под предводительством Зены принялись собирать
оружие, разбросанное на поле боя, я предостерегающе зарычал. Сеня
обернулся в сторону разбойников и рявкнул:
видел и в кошмарных снах.
толпы плаксивый голос. - Вещи наши отдайте.
обнаруживший среди пожитков разбойников абсолютно ничего
интересного для себя.
Кого-то пихали локтями, кто-то толкался сам, а некоторые даже
пинка получить успели и, пулей вылетев из строя, бочком стали
приближаться к некогда своему лагерю, отбитому нами у них с боем.
Мы сидели неподвижно, с одинаково кривыми улыбками наблюдая за
приближением разбойников. Подойдя ближе, бандиты горестно
вздохнули, глядя на огромную кучу хлама - все, что осталось от их
имущества.
пробормотал один из них.
завяжу, а потом за этот же самый твой болтливый язык на дерево
подвешу, - оскалился Жомов. - А ну-ка цыц все отсюда, пока у
ваших чайников донышки не повышибало.
пояса дубинку. Два делегата по сбору утиля сначала попятились от
него, а затем резко развернулись и помчались под крылышко своей
атаманши. Та испепеляюще посмотрела в нашу сторону и, что-то
пробормотав себе под нос, собрала остатки собственного воинства в
строй и парадным шагом вывела их через служебную дверь... То есть
я хотел сказать, по едва заметной в лесу тропинке.
присмотра лошадях. Ну и, естественно, заставили меня за ними
гоняться, поскольку после поповской пародии на вой сирены бедные
клячи разбежались кто куда. Хоть я и не хотел бегать за кобылами,
но делать это все же пришлось, потому что после издевательств
Андрюши с Ваней над моим хозяином я просто не мог своим
неподчинением нанести ему еще одну душевную травму. Во всей этой
кутерьме радовало только одно - поповские клячи как застыли
посреди поляны, так никуда и не двигались. По крайней мере, хоть
с телегой мне возиться не придется.
ехидно ухмыляясь и издеваясь над нашими мучениями, не спеша,
вразвалочку шел к своей повозке. Краем глаза я видел, как он
пытается повести за собой коней, взяв их под уздцы, но
меланхоличные, послушные лошади вдруг превратились в упрямых
ослов, и не только не желали сдвигаться с места, но и вовсе не
замечали присутствия конененавистника Попова. Как Андрей ни
старался, сдвинуть свою колесницу хотя бы на миллиметр он не мог.
Наконец терпение криминалиста лопнуло.
проклятые меня не слушаются!
быть, после твоих слюнявых губ они к тебе любовью воспылают и
шелковыми сделаются.
У меня проблема, а этот гад еще прикалывается.
улыбкой направился к колеснице.
смог. Более того, они вообще ни на что не реагировали. Просто
стояли не шевелясь посреди поляны и тупо смотрели перед собой.
Рабинович их и гладил, и шлепал, и за хвосты дергал, но все
оказалось бесполезным. Не помог сдвинуть лошадей с места ни
экстренно созванный консилиум из всех членов нашей экспедиции, ни
даже мои истеричные прыжки и завывания у коней под брюхом. Лошади
просто окаменели. А когда все способы воздействия на них были
испробованы, на поляне наступила гробовая тишина. Вдруг Рабинович
встрепенулся и посмотрел на Попова дикими глазами.
творим-то такое? Кони в коме, того и гляди сдохнут, а мы тут
ерундой страдаем. Марш быстро к телефону, реанимацию вызывай!..
расширились так, что можно было легко через них остатки мозгов в
его голове увидеть. Попов подскочил на месте, крутанулся вокруг
собственной оси, пытаясь высмотреть ближайший телефон, и вдруг
замер. Дошло наконец, что мой хозяин за прикол отыгрался?!
хохот Сени и Ивана и вдруг истошно заорал, вызвав лавину в
ближайших горах: - Убью за такие шутки, ментяра поганый!
заржали и понесли. Ох, не знаю, чем бы закончилось наше
путешествие, окажись перед взбесившимися конями не Ваня Жомов, а
кто-нибудь другой. Ну а наш бравый омоновец народ не подвел.
Увидев несущихся на себя коней, Ваня подавился смехом, а затем
просто задрал вверх единственную в колеснице оглоблю, едва не
заставив коней подавиться удилами. После этой ласки лошадки
мгновенно успокоились. Ну все! Теперь можно ехать дальше...
лагере разбойников никто не хотел. Во-первых, слишком уж вокруг
намусорено было. А во-вторых, даже Арес, которому поклонялись
грабители, вряд ли знал, что у них на уме. Вдруг они снова
где-нибудь соберутся, осмелеют на ночь глядя и, решив, что одной
порции тумаков им маловато, надумают вернуться. Придется тогда
перед сном часовых выставлять, а людей, которых на пост поставить
можно, - раз, два да обчелся. Если уж быть совсем точным, то это
Жомов да Рабинович.
У Геракла хромала физическая и-боевая подготовка, Гомер со своим
поэтическим мировоззрением и вовсе в счет не шел. Мало ли чего?
Замечтается ночью, глядя на звезды и сочиняя какую-нибудь
"Илиаду", и прощай, свобода! Даже, может быть, и с головой
придется раздружиться, благодаря мечу какого-нибудь особо
кровожадного разбойника. А такая перспектива никого не прельщала.
Все-таки чутье у него получше человеческого. Однако Рабинович
быстро спустил с небес на землю размечтавшихся о сторожевом псе
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Шилова Юлия