ненужных белок и дятлов и постарался, чтобы все было в идеальном порядке,
включая увлажнение и отсутствие древесной стружки. Затем наш добрый король
был поднят вверх с помощью системы блоков и тросов.
запаслив, сопровождая короля на охоту. Даже лошадь брал с собой непременно
обученную, хотя этого королю уже не требовалось.
вяза. А впрочем,- добавил аббат,- не исключено, что король стал с тех пор
древосексуалистом и изнывал от страсти повторить божественные ощущения
единства с природой.
система была не отработана, и несчастный король Луи с первого раза не попал
в дупло.
соболезнующе вздохнул аббат,- немного ушибся. Затем, когда король слегка
попенял сенешалю за неточность прицела, сенешаль отрегулировал высоту блоков
и с помощью осевого троса направил обожаемого короля точно к дуплу. На этот
раз Луи попал в него...
а сенешаль качнул его к дуплу с помощью осевого троса. И король запросто
залимонил точно в дупло, правда,- тяжело вздохнул аббат,- не тем, чем хотел.
Чем он хотел и чем он попал?
же местом. Однако в дупло он попал головой.
мог оттуда головой выпасть.
предположил валдыка.
загодя снять штаны, и все лакомство настырного медведя попало в них, не
достигая вожделеющей пасти хищника.
стаскивать вниз угощение, которое он уже считал принадлежащим себе -
стаскивать, разумеется, вместе с тем, где они находились.
воспрепятствовать не в меру сластолюбивому медведю. И медведь буквально
выгрыз в штанах короля огромную дыру. К счастью, наш находчивый король Луи,
для которого нет безвыходных положений, догадался, вися головой в дупле,
руками приспустить свои штаны. А то бы этот навязчивый хищник выгрыз бы и ту
промежность, что они облегали.
заинтересованный император. - Или в этот раз их не было?
туда-сюда по дубу и мимоходом покусывали зад несчастного короля. А проклятые
дрозды, охотясь за муравьями, так и норовили склюнуть муравьев с нежного
королевского тела.
сокрушаться император. - Но что же свита?
медведя-говноеда. Потом, конечно же, они вынули нашего страдальца-короля из
дупла, потом распутали сенешаля, хотя король Луи и велел его оставить
болтаться на канате под соседним дубом.
император.
Просто когда стали перерубать веревки, опутавшие короля, то сенешаль сам
полетел вниз и рухнул на землю.
несколько истошно, что выдало полную ясность его сознания. Правда,
соприкоснувшись с землей, он вновь его несколько затуманил.
умиротворить - он был вынужден подарить ей манто из пингвиньих лапок и
половину Тюильри.
Некитая. - Отчего же вы плачете, аббат?
о-о-о... скорблю... о-о-о... дубовых... рощах... а-а-а... Франции! Они пали
жертвой любострастия... а-а-а... нашего возлюбленного монарха-а-а!..
Луи и теперь велел срубить все дубы до единого?!.
заключение.
древосексуал, иначе и не скажешь.
некитайского властителя.
Древосеки да гомосеки. Додики, одним словом.
в величайшем изумлении.
Помпадур по всему пути следования короля заранее были вырублены все деревья
выше человеческого роста. Про место охоты и говорить нечего - там деревьев
не осталось вообще, одни пеньки да кустики. Разумеется, это не остановило
удальца-короля - он оторвался от свиты и с гиканьем устремился в сексуальную
атаку на зорко замеченный большой пень. Все придворные ловили своего монарха
по всему полю между торчащих пней и остатков орешника, но неудержимый
король, как заправский регбист-форвард, прорвался сквозь все заслоны и с
сенешалем, висящим на пятах, попытался овладеть пнем. По несчастью, в пне
оказалась большая щель, и туда-то и угодил невезучий Луи - угодил,
естественно, тем, чем он всегда хотел. И тут как тут подлый крот,- впрочем,
нет, это был коварный удод - своим твердым и наточенным как игла клювом
долбанул несчастного короля Луи в то, чем король всегда хотел. Сделав это,
удод улетел, король же остался на месте, несмотря на свое желание догнать
удода и обсудить с ним кое-какие личные вопросы. Точнее, Луи был вынужден
остаться, потому что в предательскую щель пня был изменнически воткнут
топор, оставленный там каким-то ротозеем-древосеком. И вот этот-то топор и
схватил так опрометчиво несчастный король, корчась от неприятных ощущений и
желая отомстить за них удоду. После этого щель сжалась; то, чем король,
всегда хотел, оказалось защемлено пнем; вопли короля резко услилились;
медведь-говноед был тут как тут - бегал вокруг пня, отгоняемый алебардами
подоспевших стражников, и недовольно ревел; вскоре из Тюильри прибыла мадам
Помпадур; она была крайне разочарована произошедшим; орешник исчез с лица
Франции. Ну и, разумеется, после этого в Некитае окончательно выяснилось,
что король Луи - бесподобный, непревзойденный, неповторимый додик; его
придворные - додики; все подданные - додики; мать короля - додик; отец
короля - додик каких свет не видел; Париж - додик; мадам Помпадур - тоже
додик; кардинал Ришелье - отпетый додик. Зато граф Артуа - святой: он ни
разу не онанировал.
считанные дни французскую землю покинули бук, тисс, граб, клен, сосна,
береза, ива, акация, липа, тополь, каштан, самшит, осина, ольха, баобаб,
эвкалипт и все остальные деревья. Гибельное дыхание смерти уже нависало и
над кустарниками, так как в последний раз неудержимый король Луи в своем
древосексуальном бесчинстве попытался овладеть кустом шиповника, но был
вероломно поранен шипами. Хуже того, дело шло к тому, что аббат Крюшон
вскоре начнет сокрушаться о судьбе не одной только Франции, но всей Европы.
прекрасных шиповников Франции, аббат был спрошен потрясенным императором
Некитая:
такие же?
короли в Европе не то что такие, а гораздо того такие!
Василенко Иван
Панов Вадим
Акунин Борис
Скальци Джон
Шилова Юлия
Сертаков Виталий