ждет от нас непосредственных донесений, минуя Кингстон, - это сэкономит
время. Микрофотографию можно послать обыкновенным письмом. Вы приклеиваете
ее вместо точки, а там письмо держат в воде, пока точка не отклеится. Вы
ведь, наверно, пишете домой? Деловые письма посылаете?
Впрочем, к рождеству я посылаю поздравительные открытки.
оборотную сторону одной из марок.
картина на этот раз была добита окончательно. Беатриса и Уормолд вышли в
соседнюю комнату, чтобы освободить ему место; они уселись на кровать
Уормолда. Послышался стук и лязг, потом что-то разбилось.
комнату, она добавила: - Ни одной фотографии. Никаких следов личной жизни.
доктор Гассельбахер.
захотелось рассказать ей о разгроме, учиненном в квартире доктора
Гассельбахера, и о конце его бесплодных опытов. Он сказал: - Такие люди,
как ваши дружки в Лондоне... Простите. Вы ведь одна из них.
агенты раскрывают то, что и так знают все на свете...
пластмассы, сочинять тупые шутки для эстрады, писать стишки для рекламы,
быть членом парламента, ораторствовать на конференциях ЮНЕСКО... Но деньги
за все это платят настоящие. И то, что бывает после работы, тоже
настоящее. Вот, например, ваша дочь и ее день рождения - они настоящие.
пили кофе в кафе, летом по вечерам гуляли в парке.
хотят оба. А он все время играл роль, воображал себя великим любовником.
Иногда мне даже хотелось, чтобы он хоть ненадолго стал импотентом, - это
сбило бы с него спесь. Нельзя любить и быть таким самоуверенным! Если
любишь, всегда боишься потерять то, что любишь, правда? - Она вдруг
спохватилась. - А, черт, зачем я вам все это говорю? Пойдемте лучше делать
микроснимки и писать шифровки. - Она заглянула в дверь. - Руди уже лег.
Наверно, его опять тошнит. Неужели человека может тошнить так долго? А нет
у вас комнаты, где бы не было кровати? Кровать всегда располагает к
откровенности. - Она заглянула в другую дверь. - Стол накрыт. Холодное
мясо и салат. Два прибора. Кто здесь хозяйничает? Какая-нибудь фея?
3
привык выписывать деньги на непредвиденные расходы для инженера Сифуэнтеса
и для профессора, жалованье себе, главному механику с "Хуана Бельмонте" и
голой танцовщице Тересе. С пьяницей-летчиком обычно расплачивались ящиками
виски. Деньги Уормолд откладывал на свой текущий счет - когда-нибудь Милли
понадобится приданое. Чтобы оправдать все эти расходы, ему, понятно,
приходилось регулярно сочинять донесения. С помощью большой карты и
очередного номера "Тайм", уделявшего немалое место Кубе в своем отделе
стран Западного полушария, с помощью различных правительственных изданий
по экономическим вопросам, а главное, с помощью своей фантазии он
умудрялся сочинять одно донесение в неделю; до приезда Беатрисы он
посвящал этим сочинениям субботние вечера. Профессор был его экономическим
экспертом, а инженер Сифуэнтес занимался таинственными сооружениями в
горах Орьенте (его сообщения иногда подтверждались, а иногда и
опровергались кубинским летчиком - опровержения придавали тому, что писал
Уормолд, оттенок достоверности). Главный механик сообщал об условиях труда
в Сантьяго, Матансасе и Сьенфуэгосе и осведомлял о беспорядках на военных
кораблях. Что касается голой танцовщицы, то она поставляла пикантные
подробности частной жизни и половых изысков министра обороны и директора
почт и телеграфа. Ее сведения были как две капли воды похожи на сплетни из
жизни кинозвезд, которые печатались в журнале "Конфиденшл", поскольку
воображение Уормолда в этой области было бедновато.
литературных упражнений, появилось много новых хлопот. Дело не
ограничивалось кратким курсом микрофотографии, который он проходил с
Беатрисой по ее настоянию, - надо было выдумывать телеграммы, чтобы
как-нибудь занять Руди, а чем больше телеграмм посылал Уормолд, тем больше
он их получал в ответ. Не проходило недели, чтобы Лондон не докучал ему
запросами о сооружениях в Орьенте, и с каждой неделей Беатриса все
настойчивее добивалась передачи ей агентурных связей. По ее словам,
резиденту категорически воспрещалось самому встречаться со своими
"источниками". Однажды он пригласил ее пообедать в Загородный клуб и, как
назло, кто-то вдруг громко вызвал инженера Сифуэнтеса. Из-за соседнего
столика поднялся очень высокий, худой человек. На глазу у него было
бельмо.
называют бельмо.
Уормолда - кубинским летчиком. Она с увлечением принялась дополнять записи
о нем в картотеке и требовала все новых и новых подробностей. Рауля
Домингеса, без сомнения, окружал ореол романтики. Жена его погибла во
время гражданской войны в Испании, а теперь он разочаровался и в политике
и в своих бывших коммунистических друзьях. Чем чаще Беатриса расспрашивала
о нем Уормолда, чем больше обогащался характер Рауля, тем сильнее ей
хотелось с ним познакомиться. Иногда Уормолд чувствовал укол ревности и
пытался очернить летчика в ее глазах.
А вам разве никогда не хочется забыться?
пьет с утра до ночи?
проспится, его начинают донимать мрачные мысли, и тогда он снова
принимается пить.
своих героях; казалось, они живут где-то на пороге его сознания: стоит ему
только повернуть выключатель и зажечь свет - они уже тут как тут, и сами
начинают действовать. Вскоре после приезда Беатрисы Рауль праздновал день
рождения, в она предложила подарить ему ящик шампанского.
У него повышенная кислотность. Как только он выпьет шампанского, у него
появляется сыпь. А вот профессор, наоборот, тот не пьет ничего другого.
шампанское испанских марок.
мрака небытия. Что там делает Тереса у него за спиной? Он боялся об этом
подумать. Порой его возмущали ее бесстыдные откровения, когда она
рассказывала о своей жизни с двумя любовниками. Но самого неотступного
внимания требовал Рауль. Бывали такие минуты, когда Уормолду казалось, что
куда проще было бы иметь дело с настоящими агентами.
погружен в свои размышления, до него донесся какой-то шум - возмущенные
возгласы, стук кулаком в дверь, сердитый топот на лестнице, - но
захваченный творческим порывом, он был равнодушен к миру, который скрывало
от него облако пара... Кубинская авиакомпания уволила Рауля за пьянство.
Он был в отчаянии: работы нет, у него произошло неприятное объяснение с
капитаном Сегурой, тот ему угрожал...
утонули? Может быть, взломать дверь?