программы: тысячи обезьяньих глаз, восторженных или просто любопытных,
уставились на меня со всех сторон.
восседал представительный самец-горилла. Зира объяснила мне, что на
конгрессе председательствует не академик, как это бывало до сих пор, а
горилла-администратор, потому что раньше предоставленные самим себе
ученые-обезьяны заводили бесконечные дискуссии и не могли прийти ни к
какому решению. Слева от внушительного председателя сидел его
секретарь-шимпанзе; он вел протокол заседания. Справа стояло кресло, к
которому по очереди подходили докладчики. Сейчас в него под жиденькие
аплодисменты уселся Зайус. Благодаря системе микрофонов и мощных
прожекторов даже зрители самых последних рядов прекрасно видели и слышали
все, что происходило на центральной эстраде.
объявил, что предоставляет слово глубокоуважаемому академику Зайусу для
демонстрации человека, о котором он уже докладывал высокому собранию.
Ученый-орангутанг встал, поклонился и начал свою речь. Пока он говорил, я
старался держаться как можно осмысленнее и разумнее. Например, когда он
впервые упомянул обо мне, я приложил руку к груди и отвесил вежливый
поклон, вызвавший смех аудитории. Впрочем, колокольчик председателя тут же
прекратил это веселье. А я понял, что подобным образом ничего не добьюсь:
самые разумные мои действия будут восприниматься лишь как результат
хорошей дрессировки. Поэтому до конца доклада я больше не шевелился.
продемонстрирует мои способности - различные приспособления для его
проклятых экспериментов уже были расставлены на эстраде. В заключение
Зайус сообщил, что, кроме того, я способен, как некоторые птицы, повторять
отдельные слова и что он надеется заставить меня проделать этот трюк перед
уважаемым собранием. Затем он взял шкатулку с многочисленными запорами и
протянул ее мне. Но вместо того чтобы быстро открыть все эти крючки и
задвижки, я поступил по-своему.
и, приблизившись к микрофону, обратился к председателю конгресса.
обезьяньем языке как можно чище. - Я с большим удовольствием открою для
вас эту шкатулку и весьма охотно проделаю остальные номера программы.
Однако прежде чем приступить к этим весьма нехитрым для меня опытам, я
прошу разрешения выступить с заявлением, которое, я уверен, поразит
высокоученое собрание.
вне себя.
этим воспользовался и снова заговорил:
настаиваю, чтобы мне была дана возможность объясниться. Закончив свое
выступление, я исполню все, что потребует высокочтимый Зайус, - клянусь в
этом честью! - но не раньше.
Обезьяны сплелись в истеричную, восторженную, кричащую "ура", хохочущую и
рыдающую толпу. Со всех сторон замелькали ослепительные вспышки блицев -
это пришли в себя фоторепортеры. Но остальные бесились и надрывались еще
добрых пять минут, и все это время горилла-председатель не сводил с меня
глаз. Наконец он, видимо, решился и зазвонил в колокольчик.
обращаться!
исключительный, что научный конгресс, избравший меня председателем, должен
выслушать ваше заявление.
мне пока и не требовалось. Я выступил на середину эстрады, установил
микрофон по своему росту и произнес следующую речь.
8
отвратителен, а запах - тошнотворен. Я знаю, что моя звериная внешность
оскорбительна для ваших глаз, но я также знаю, что обращаюсь к самым
прославленным, к самым мудрым обезьянам, чей разум способен возвыситься
над условностью ощущений и распознать мыслящее существо даже под столь
жалкой материальной оболочкой...
Корнелием, утверждая, что оно польстит орангутангам. Итак, я продолжал в
глубокой тишине:
сознательно, а не как автомат или попугай. Я мыслю и говорю, и я понимаю
вас так же хорошо, как вы понимаете меня. Когда я кончу, если ваши
уважаемые ученые удостоят меня такой чести, я постараюсь ответить на все
интересующие их вопросы.
разумное существо с душой, заключенной в нелепом человеческом теле, я
пришелец из далекого мира с планеты Земля, хозяевами которой по
необъяснимой фантазии природы стали люди, ибо там все люди наделены душой
и разумом. Я прошу позволения уточнить положение моей родной планеты,
разумеется, не для прославленных ученых, окружающих меня, а для тех
немногих зрителей, которые, возможно, не совсем знакомы с различными
звездными системами.
изобразить нашу солнечную систему и ее место в Галактике. Мои объяснения
были выслушаны все в том же благоговейном молчании. Но когда, покончив с
чертежами, я похлопал ладонью о ладонь, чтобы стряхнуть с них мел, этот
простой жест вызвал шумный восторг у зрителей верхних рядов. Обернувшись к
аудитории, я продолжал:
ничего не могу поделать. У нас люди эволюционировали, в то время как
обезьяны - и я этим потрясен, с тех пор как открыл ваш мир, - почему-то
остались в диком состоянии. Но, увы, мозг развивался и усложнялся только у
человека. Поэтому именно люди изобрели речь, научились добывать огонь,
пользоваться орудиями. Именно они стали хозяевами планеты и изменили ее
облик. И наконец, именно люди создали столь высокую цивилизацию, что она
многими своими чертами напоминает вашу, о мудрые обезьяны!
достижений. Я описывал наши города, заводы, средства сообщения,
рассказывал о наших правительствах, законах и о наших развлечениях. Затем,
обращаясь главным образом к ученым орангутангам, я попытался дать им
представление о наших успехах в благородной области науки и искусства. По
мере того как я говорил, голос мой креп. Я начинал испытывать своего рода
опьянение, как миллионер, похваляющийся своими сокровищами.
объяснил, как мы долетели до системы Бетельгейзе и опустились на Сорору,
как я попал в облаву и очутился в клетке, как я пытался установить контакт
с глубокоуважаемым Зайусом, но не сумел, разумеется, по собственной вине,
из-за недостатка изобретательности. Наконец, я рассказал об удивительной
проницательности Зиры и о том, какую огромную помощь она мне оказала
вместе с доктором Корнелием. Закончил я следующими словами:
справедливо ли будет, если после стольких удивительных приключений меня,
как неразумное животное, посадят в клетку до конца моих дней. Мне остается
добавить одно: мы прилетели к вам без всяких враждебных намерений,
движимые только духом познания. С тех пор как я начал вас понимать, вы мне
все больше и больше нравитесь, и я восхищаюсь вами от души. И у меня
возник план, о котором я хочу рассказать здесь величайшим ученым планеты.
Я могу принести вам несомненную пользу своими земными познаниями. С другой
стороны, я сам за несколько месяцев, проведенных в клетке, узнал на Сороре
больше, чем за всю свою прежнюю жизнь. Объединим же наши усилия! Установим
контакт с Землей! Если обезьяны и люди пойдут вперед рука об руку, никакая
сила в мире, никакие тайны вселенной не смогут нас удержать!
столу председателя, машинально схватил стакан с водой и осушил его одним
духом. И так же, как в первый раз, когда я стряхивал мел с ладоней, этот
простой жест произвел на обезьян огромное впечатление и послужил сигналом
к настоящей вакханалии. Зал словно взорвался, охваченный энтузиазмом,
какого не опишет ни одно перо. Я знал, что победил, но не мог себе даже
представить, что обезьянья аудитория способна выражать свои чувства так
шумно. Я был оглушен и ослеплен, однако не настолько, чтобы не отыскать
причину невероятного грохота: восторженные по природе своей, обезьяны,
когда зрелище им нравится, аплодируют четырьмя руками! А сейчас вокруг
меня бушевали тысячи сатанинских тварей: еле удерживая равновесие, они
хлопали своими четырьмя лапами, так что купол зала, казалось, вот-вот
обвалится, - и все это с визгом, с криками, с воплями, сквозь которые
Буджолд Лоис
Махров Алексей
Круз Андрей
Мичурин Артем
Марко Джон
Никитин Юрий