крохотного, что, казалось, Тэсс не может быть его матерью. Тэсс с
младенцем на руках стояла, выпрямившись, перед тазом, а сестра держала
перед ней раскрытый молитвенник, как держит его служка в церкви перед
священником: Тэсс собиралась окрестить свое дитя.
она казалась очень высокой и величественной. Мягкий тусклый свет жалкой
свечи скрадывал те мелкие дефекты лица и фигуры, какие можно было
обнаружить при солнечном свете, - царапины от жнивья на кистях рук,
усталость, затуманившую глаза; молитвенный экстаз преобразил лицо, которое
привело ее к гибели, сделал его безгрешно прекрасным, наложив печать
царственного достоинства. Малыши, стоявшие вокруг на коленях, мигали
покрасневшими, заспанными глазами и с напряженным удивлением следили за ее
приготовлениями - только усталость и поздний час мешали им проявить его
действием.
пришло в голову имя, подсказанное фразой из Книги Бытия, и она произнесла
его:
крестное знамение...
большой крест, продолжая с жаром произносить фразы обряда: он будет
мужественно бороться с грехом, мирской суетностью и дьяволом и останется
верным воином и слугой до конца своей жизни... Она исправно прочла "Отче
наш", а дети тоненькими, как комариный писк, голосами повторяли за ней
слова молитвы и в заключение, словно служки, возгласили в тишине: "Аминь".
вознесла из глубины души благодарственную молитву. Смело и торжествующе
произносила она слова, голосом глубоким, звучным, ибо изливала свое
сердце, - и этого голоса до конца жизни не забудут те, кто его слышал.
Экстаз веры словно просветлил ее, лицо ее озарилось, на щеках выступил
румянец, крохотное перевернутое пламя свечи сверкало в ее зрачках, как
алмаз. Дети смотрели на нее с возрастающим благоговением, и больше не было
у них желания задавать вопросы. Теперь она не походила на их "сестрицу",
она стала большой, величественной и грозной - божественным существом, с
которым у них не было ничего общего.
дьяволом - к счастью, быть может, для него, если принять во внимание
первые его шаги в жизни. В синий час утра этот хрупкий воин и слуга
вздохнул в последний раз, а когда проснулись дети, они горько заплакали и
попросили сестрицу достать еще одного хорошенького малютку.
кончине младенца. Когда рассвело, она почувствовала даже, что опасения ее
за его душу были немножко преувеличены; как бы там ни было, она не
испытывала теперь никакой тревоги, рассуждая так: если провидение не
утвердит обряда, ей, Тэсс, ни к чему райское блаженство, которое можно
утратить из-за такого отступления от формы, - не нужно оно ни ей, ни ее
младенцу.
незаконнорожденный дар бесстыдной Природы, не уважающей социальных
законов; заблудившееся существо, для которого вечное Время сводилось к
дням и которому неведомы были ни годы, ни столетия; для него комната
наверху была вселенной, погода в течение недели - климатом, младенчество -
человеческой жизнью, а инстинкт сосать - знанием.
точки зрения догмы, этого обряда, чтобы обеспечить ребенку христианское
погребение? Никто не мог на это ответить, кроме приходского священника, а
он приехал сюда недавно и не знал ее.
хватило мужества войти. Она отказалась бы от своей затеи, если бы не
встретила его на обратном пути. В темноте она могла говорить свободно:
импровизированном обряде.
это будет все равно как если бы его окрестили вы?
работу, которую следовало бы исполнить ему, взяли на себя его неискусные
клиенты, он склонен был ответить отрицательно. Однако достоинство, с каким
говорила эта девушка, и странная нежность, звучавшая в ее голосе,
пробудили в нем более благородные чувства - вернее, то, что от них
осталось после десятилетних усилий привить формальную веру скептицизму. В
нем боролись человек и священнослужитель - и победа осталась за человеком.
спросила она.
вечером, чтобы совершить обряд; отказ впустить его исходил не от Тэсс, а
от ее отца, но он этого не знал и потому не мог оправдать неправильное
совершение обряда необходимостью.
могу... по некоторым причинам.
не пойду в вашу церковь!
погребения?.. Может быть, это все равно? Только ради бога, не
разговаривайте со мной, как святой с грешницей, а говорите, как человек с
человеком, с несчастным человеком!
которых он, по его мнению, твердо придерживался, мирянин постигнуть не
может, хотя и может оправдать. Тронутый ее горем, он сказал снова:
прикрытом шалью древней старухи, и при свете фонаря похоронили - уплатив
могильщику шиллинг и пинту пива - в том жалком уголке божьего сада, где с
божьего соизволения растет крапива и где хоронят всех некрещеных
младенцев, известных пьяниц, самоубийц и других людей, чьи души обречены
на гибель. Несмотря на неподходящую обстановку, Тэсс храбро сделала
крестик из двух брусков, связав их обрывком веревки, и, увив его цветами,
воткнула в изголовье могилы, когда однажды вечером смогла никем не
замеченная пройти на кладбище; в ногах могилы она поставила букет таких же
цветов в банке с водой, чтобы они не завяли. Неважно, что глаз
постороннего наблюдателя мог заметить на банке слова: "Мармелад Килуела".
Глаз материнской любви, провидящий нечто более возвышенное, их не видел.
15
долгих скитаний". Нередко случается, что эти долгие скитания лишают нас
возможности продолжать путешествие, - а тогда какой толк от нашего опыта?
Опыт Тэсс Дарбейфилд был именно такого рода - бесполезный. Наконец узнала
она, что нужно делать, но кому были нужны теперь ее дела?
притчам и поучениям, знакомым с детства и ей и всему миру, - несомненно,
ее никогда не удалось-бы обмануть. Но ей не было дано - как это никому не
дается - почувствовать всю правоту драгоценных изречений, пока они еще
могут принести пользу. Вместе со святым Августином она - и сколько других!
- могла бы иронически сказать богу: "Ты посоветовал избрать дорогу лучшую,
чем та, которой ты позволил идти".
индюков и гусей, шила братьям и сестрам платья из нарядов, которые подарил
ей д'Эрбервилль, а она с презрением отложила в сторону. Тэсс не хотела
обращаться к нему за помощью. Но часто закидывала она руки за голову и
глубоко задумывалась, когда считали, что она усердно работает.
отмечала она даты: ночь катастрофы в Трэнтридже на темном фоне
Заповедника; день рождения и день смерти ребенка; свой день рождения и
другие дни, отмеченные событиями, в которых она принимала участие. Как-то,
глядя в зеркало на свое красивое лицо, она подумала о том, что есть еще
одна дата, которая имеет для нее большее значение, чем все другие: день ее
смерти, когда исчезнет все ее очарование, день, который лукаво притаился,
Березин Федор
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Пехов Алексей
Конан-Дойль Артур
Березин Федор