Парижа, не переставая отгонять мух своим могучим хвостом, чей густой волос
сбивал пыль со спины Питу, а иногда хлестал его по тощим икрам в спущенных
чулках.
Глава 10
ЧТО ПРОИСХОДИЛО В КОНЦЕ ДОРОГИ, ПО КОТОРОЙ ЕХАЛ ПИТУ. ИНЫМИ СЛОВАМИ, В ПАРИЖЕ
незаметно, но после Ле Бурже ноги Марго, хотя длинные ноги Питу и
подбадривали ее, начали уставать.
разжигают костры?
равнина Сен-Дени усеяна отрядами пехоты и кавалерии, тихо движущимися в
темноте.
своему хозяину даже пушки, по ступицу увязшие в сырой земле.
мой мальчик, надо спешить.
приподнявшись на крупе Марго. - Глядите, глядите! Видите искры?
мундирах, разбившим лагерь под деревьями близ дороги, спросил их:
головы, - вот и все, что я могу сказать.
немчуры.
трогался с места.
Сдубайте бистрее.
пропустили.
большим успехом.
- подавай им Неккера, а покамест они палят из ружей по нас, хотя мы тут
совсем ни при чем.
верующего, на глазах которого оскорбляют святыню. - Король дал отставку
этому великому человеку?
сейчас скачет в Брюссель.
нимало не заботясь о том, что произносить такие мятежные речи в окружении
полутора тысяч вооруженных роялистов по меньшей мере неразумно.
к заставе.
пожара; тонкий столп огня поднимался от заставы в небо.
кричавших и грозивших громче мужчин, подбрасывала в громадный костер обломки
стен, мебель и вещи чиновников, собиравших здесь прежде ввозную пошлину.
офицеры бесстрастно взирали на этот разбой.
она храбро перепрыгнула через костер, но по другую сторону заставы перед
нашими героями выросла густая толпа людей, которые двигались из центра
города к окраинам, одни с песнями, другие с криками: "К оружию!"
прибывшим в Париж по делам. Разве что он слишком громко кричал: "Дорогу!
Дорогу!" Но Питу так вежливо вторил ему: "Дорогу! Уступите, пожалуйста,
дорогу!" - что одно уравновешивало другое. Никому не было никакой корысти в
том, чтобы помешать Бийо отправиться по своим делам: ему дали дорогу.
любопытство. Бийо приходилось сдерживать ее, чтобы не раздавить тех зевак,
что толпились перед дверями собственных домов, и тех, что, покинув свои
дома, торопились к заставе.
вправо, то влево; так они добрались до бульвара, но тут им пришлось
остановиться.
пору эти два здания были двумя каменными узлами на поясе, обхватывавшем стан
Парижа.
два бюста: один, покрытый траурной вуалью, другой - усыпанный цветами.
Первый был бюст отставленного министра Неккера; второй - бюст герцога
Орлеанского, открыто принявшего при дворе сторону женевского экономиста.
народ приносит дань уважения Неккеру и его защитнику герцогу Орлеанскому.
полтора столетия. Бийо принадлежал к секте философов и, следовательно, видел
в Неккере не только великого министра, но и спасителя человечества.
Сам не понимая толком, что он творит, он соскочил с коня и, крича: "Да
здравствует герцог Орлеанский! Да здравствует Неккер!" - смешался с толпой.
известно всякому: попав в толпу, мы начинаем желать того же, чего желает
она, делать то, что делает она. Бийо подчинился толпе особенно легко оттого,
что находился ближе к голове процессии, нежели к ее хвосту.
войска! Чужестранцев - вон!"
Жители парижских пригородов, обладатели голоса либо тонкого, либо сиплого,
либо ослабевшего от голода, либо охрипшего от вина, оценили глубокий, чистый
и звучный голос Бийо и дали ему дорогу, благодаря чему наш фермер смог в
конце концов добраться до носилок, причем по дороге его не толкали, не
душили и не пихали локтем в бок, а если и потрепали, то лишь самую малость.
физические возможности, уступил ему свое место.
сегодня стал одним из орудий триумфа Неккера и герцога Орлеанского.
о Питу и Марго: "Где они? Что с ними?"
улицу, и плошек, расцвечивавших все окна, заметил в середине толпы какой-то
движущийся бугор, состоявший из пяти-шести человек, которые кричали и махали
руками.
руки Питу и узнать его голос.
старания, Марго клонилась к земле. Прежде Марго несла на своей спине Бийо и
Питу - груз уже довольно весомый для бедного животного. Теперь ей
приходилось нести на спине, на крупе, на шее и на холке всех, кто только мог
там поместиться.
слоном, на котором охотники отправляются сражаться с тигром.
здравствует Неккер! Да здравствует герцог Орлеанский!" - на что Питу
отвечал: "Вы удушите Марго".
броситься на помощь Питу и Марго, но, поразмыслив, понял, что если он хотя
бы на секунду оставит свой почетный пост и бросит ручку носилок, назад его
уже не пустят. Вдобавок он рассудил, что, раз он оставил папаше Лефрану
Малыша взамен Марго, то Марго может считаться его собственностью, а в таком
случае если а ней что и произойдет, он просто-напросто потеряет три или
четыре сотни ливров - сумму, которой он вполне может пожертвовать во славу
отечества.