кожаные подушки, и перед закрытым взором его проплывают пейзажи заснеженной
Лапландии. Кокетливые лыжницы в толстых свитерах, оленья упряжка, влекущая
деревянные сани, в которых разместились веселые мальчишки и девчонки, на ходу
они забирают руками снег, превращая его в маленькие ледяные снежки. Вдалеке за
лесом виднеются светлые деревянные постройки и церковь с одиноким крестом.
"Иногда ловишь себя на мысли, что внутри тебя находится другое время, то,
которое ты никогда не знал. Оно существует как бы вместе с тобой и
одновременно как бы вне тебя", - подумал Антон Иванович и открыл глаза. Машина
подъезжала к даче министра, а на коленях охраны покачивался металлический
ящик. Два часа рассказывал Антон Иванович, как протекал эксперимент. А Берия
все кивал и кивал головой, и даже могло показаться, что он спит. Но он не
спал, он внимательно слушал, однако это было похоже на медитацию. Он
раскачивался взад и вперед, и от изменяющегося угла стекла пенсне пускали по
комнате маленькие желтые зайчики.
- В последней фазе эксперимента, когда шар опустился на платиновую чашу,
колдун потерял сознание.
- Да? - Берия поднял голову. - Скажите, какой чувствительный колдун.
- Мы ему дали возможность прийти в себя. Эксперимент был завершен.
- Во имя человеколюбия? - сострил Берия. Эта фраза была признаком того, что
министр находился в хорошем расположении духа.
Антон Иванович знал о его склонности в момент важного разговора вдруг
проявлять остроумие с некоторым наклоном смысла в сторону садизма, но с другой
стороны было видно, что он нервничает, потому, как в этот момент он начинает
говорить с сильным акцентом. Антон Иванович сделал жест левой рукой, и к ним
подошел офицер охраны, до этого молча стоявший у стены. Он поставил ящик на
стол и отстегнул его от браслета. Антон Иванович отомкнул крышку, которая тоже
была на замке, и Берия, как хищная птица, склонился над круглым сокровищем. Он
подвинул поближе лампу, и некоторое время молча разглядывал шар. Затем
почмокал губами и как ребенок спросил: - Можно потрогать?
- Сейчас уже можно, но, когда он прекратил вращение и замер, к нему нельзя
было прикоснуться, он был раскален, хотя луна символ ночи и холода, - заметил
Антон Иванович.
- Вероятно, это какой-то другой вид энергии,
- проговорил Берия, - державший шар в обеих ладонях. - Похоже на стекло,
- продолжал Берия, - я ощущаю много тепла, руки стали горячими. Положив шар
обратно, он долгим взглядом посмотрел на Антона Ивановича и хотя разговор
протекал в хорошем ключе, у того засосало под ложечкой.
- В два часа дня я позвоню Сталину, он сейчас в Кунцево на ближней, -
проговорил Берия как будто для самого себя.
Миновав многочисленные посты охраны, машина министра медленно вкатилась в
зеленые ворота дачи, за которыми находился вождь. Он сидел один в гостиной
комнате на неудобном кожаном кресле, очень низком, с огромным сиденьем и
круглыми валиками подлокотников. Маленький, рябоватый, он находился с краю
этого чудовищного кресла. Одет он был по-домашнему полувоенный френч и мягкие,
много раз перечиненные сапоги. Когда Лаврентий Павлович и Антон Иванович вошли
в гостиную, Сталин встал. Он пожал им руки и коротким очень неловким жестом
показал на овальный стол, вокруг которого были расставлены высокие стулья в
белых чехлах.
- Ну, герои, какие у нас результаты? - спросил он.
Берия едва заметно повел головой, и Антон Иванович поставил на стол
металлический ящик.
- Я надеюсь, что Вы не пытались заглянуть в будущее без меня? - задал вопрос
Сталин и сам же подмигнул Антону Ивановичу, после чего тот почувствовал, что у
него отнимается челюсть.
- Что ты, Коба, мы еще не знаем, сможет ли эта штука что-то нам дать, но
сделали все, как по написанному. - Берия говорил уверенно и громко, но в
голосе его ощущался надрыв.
- Открывайте ящик, - приказал Сталин, и Антон Иванович мгновенно отомкнул
крышку.
Он ухмыльнулся: - Так называемое всевидящее око. Пора и тебе Лаврентий завести
дюжину таких для нашей с тобой безопасности. Вождь тихо засмеялся и похлопал
министра по широкой спине.
- Ты, Коба, не сомневайся, мои глаза стоят многих всевидящих.
- Не сомневаюсь, дорогой, ни на минуту. Показывайте Вашу чертовщину, - сказал
вождь и подошел поближе, что бы лучше видеть и понимать.
- Вот это, товарищ Сталин, шар, - пояснил Антон Иванович.
- Я вижу, что это шар, а не треугольник.
И после замечания этого замешкался Антон Иванович, заговорил на пол тона ниже.
- В этом ящике есть перевод со старогерманского и сопутствующие предметы,
сработанные нашими специалистами. Прежде всего, это малая пирамида.
Антон Иванович запустил руку в ящик и поставил е" на стол, на вершине пирамиды
так же находилась небольшая круглая площадка, чем-то напоминающая солнечные
часы. Сталин с ухмылкой смотрел на различные предметы, извлекаемые из ящика.
Это была небольшая металлическая полоска с врезанными в нее увеличительным
стеклом и электрической лампочкой с отражателем на конце. И наконец Антон
Иванович вытащил прямоугольную шелковую салфетку, на которую по трафарету
каким-то красным веществом были нанесены непонятные, бегущие по кругу знаки,
чем-то напоминающие шифропись ацтеков, такие же полу буквы, полу узоры, какие
встречаются на чугунной крышке городского колодца. В центре салфетки была
нарисована спираль, уходящая в точку. Поверх спирального кольца были наложены
проведенные пунктиром контуры пятиконечной звезды.
- Все, товарищ Сталин, сделано так, как описано в книге.
- Только лампочка явно не из того времени, и я предлагаю заменить е" на свечу,
- сказал Вождь и мягко отошел к буфету, и Антону Ивановичу показалось, что он
не идет, а просто таки плывет по воздуху, маленький дирижабль в черных
сапожках.
Сталин вернулся с короткой и желтой, как сыр, свечкой, вероятно пролежавшей у
него не один год. О вывернул из патрона лампочку и кое как втиснул туда свечу.
сейчас, - пояснил Антон Иванович.
- Да, прямо здесь и прямо сейчас, - сказал Сталин, ухмыляясь в усы, и позвонил
в колокольчик.
- Три стакана чая, - сказал он в приоткрывшуюся дверь и через несколько минут
на столе уже стоял железный поднос с тремя дымящимися стаканами, пухлой
металлической сахарницей с узорами железных цветов и продолговатой фарфоровой
тарелочкой, на которой лежал нарезанный тонкими дольками душистый лимон.
Сталин взял стакан, пепельницу и сел в свое тяжелое кресло. Сидя в нем, он
медленно набивал трубку, наблюдая за действиями Антона Ивановича.
Хорошо раскурив е", он прищурил глаза и, посмотрев на Берию, сказал:
- Вот мы с тобой. Лаврентий, коммунисты, а занимаемся черт знает чем.
- Я, Коба, может и не совсем верю во все это, но почему бы не попробовать,
если столько сошлось. Ведь ты же сам говорил, интересы дела прежде всего, а уж
чертовщина это или нет, пусть решает история.
Сталин затянулся трубкой и ничего не сказал. Походив немного по комнате, он
подошел к Антону Ивановичу и спросил:
- Вы, товарищ медиум, все вопросы решили?
- Да, товарищ Сталин, практически все готово.
- Ну, тогда начинайте. - Вождь сделал несколько глотков из чайного стакана
встал и подошел к столу. - Я хочу увидеть конец этой войны, - сказал он.
На столе была разложена черная салфетка, на ней стояла платиновая пирамидка, а
на площадке сверху нее лежал затвердевший, принявший идеальную форму глаз
инопланетного существа. Антон Иванович вытащил спички и поджег фитиль. Пламя
дернулось в разные стороны, затем потянулось вверх и выпрямилось. Сооружение
со свечой было закреплено в небольшом портативном штативе, с таким расчетом,
что пламя, оттолкнувшись от отражателя через систему линз, попадало в центр
зрачка, похожего на сложенные лепестки цветка или на крылья экзотической
бабочки. До того, как приехать к Сталину, Антон Иванович разучивал заклинание
перед домашним зеркалом. В переводе было сказано, что само обращение должно
выходить из глубины вашего подсознания, из самого сердца, и что сами слова
мысленно должны выстраиваться в замкнутое кольцо, вращающееся вокруг
всевидящего ока. У Антона Ивановича с воображением не все в порядке. Он даже
не мог представить себе улицы, на которой проживала его двоюродная сестра. И
однажды под праздник, зайдя совсем не туда, он столкнулся с двумя мрачными
типами, сделавшими попытку напасть на него, и только вид пистолета отрезвил
негодяев. Да, с воображением у Антона Ивановича было не все в порядке, и, тем
не менее, он сокрушил это костное свое воображение и за несколько часов сделал
его эластичным, почти управляемым. Он начал с детских утят. Дав каждому утенку
отдельное слово, он запустил их по кругу. Утята пошли друг за другом, неся на
спине волшебные слова. По мере продолжения упражнений Антон Иванович научился
убирать утят, оставляя одни слова. Однако теперь в его воображении слова были
сделаны из дерева и соединены друг с другом с помощью веревок. Слова буквально
выскакивали из воды, увеличивая и без того длинную деревянную змейку. Вода не
давала возможности утонуть деревянным словам. В другом случае воображение
Антона Ивановича было бессильно, слова падали на землю, из них выпадали буквы,
похожие на те, которые он когда-то давно, работая наборщиком, забивал в
свинцовые рамки, создавая газетную матрицу. Через десять минут после начала
так называемой завершающей стадии опыта Сталину показалось, что по гостиной
комнате пролетела бесплотная какая-то масса, пролетела и растворилась в углу,
ушла в него, как в отверстие, похожее на кольцо фокусника, через которое
продергивают газовый шарф. Прошло ещ" несколько мгновений и опять это же
нечто, но уже из другого угла, пропутешествовало по воздуху и так же исчезло.
Это "нечто" имело вид большой скатерти или простыни, произвольно согнутой в
разных местах. Края этого нечто были неровными и то возникали, очерчивая свой
контур, то расплывались в воздухе. "Похожее на морского ската", - решил
Сталин, опускаясь все ниже. Теперь эти скаты пролетали над его головой, то
сворачиваясь в восьмерку наподобие огромного тента, то снова обретая вид
полотна, подброшенного в воздух. Слова, которые проговаривал Антон Иванович,
превращались в сознании вождя в набор разновеликих отмычек, с помощью которых
ему, избранному и понявшему суть этой игры, давалась возможность заглянуть за
серебряную фольгу обычного зеркала и увидеть события, которых в
Акунин Борис
Суворов Виктор
Мурич Виктор
Афанасьев Роман
Никитин Юрий
Белогорский Евгений