сузилась до крошечного пятна, а потом из глубины море стало светлеть, и,
когда пятно растеклось на поверхности, Просеков потянул телеграф, а Шаров
круто переложил руль, и в тот момент, когда судно притормозило, из моря,
вытолкнутая всосавшимся воздухом, вырвалась колонна воды размером с
высоковольтную опору. Наверное, такая масса взрывного воздуха, попав в
"Кристалл", могла вогнать его в море метров на пятьдесят как минимум. Да и
сейчас, вырвавшись водой, она превратила бы "Кристалл" в лепешку, но ветер в
нее уперся, наклонил, и опора, пошатавшись, упала впереди, даже не забрызгав
стекол. Просеков тут же перевел "Кристалл" на полный ход, а Леха выровнял
судно.
капитан Саре, который все еще никак не мог пристроить на карте целлулоид.-
Направление к центру циклона, - пояснил он.
облаков, крутившихся против часовой стрелки. Просеков велел Лехе не обходить
облака, а идти под их прикрытием. Эти облака, похожие на черные дирижабли,
были такие тяжелые, что ветер только поворачивал их, просвечивая как
рентгеном. Дирижабли крутились, поразительно похожие на планеты - с
долинами, горами, реками. Но вот один из них, воспламенившись, просквозил
чудовищным сердечником искры и, вытягиваясь в колонну, вращая хоботом,
ввалился в море с таким грохотом, что все оглохли. А море, отыграв удар,
выбросило столб воды, величиной с водонапорную башню. Теперь дирижабли,
переворачиваясь на воздушных волнах, зажигались и взрывались один за другим,
выстраивая впереди и по сторонам "Кристалла" столбы кипящей воды, между
которыми он проходил, сотрясаясь переборками, звеня стеклами; нырял,
пропадал в пене, и казалось невероятным, что оставался цел. Казалось
безумием идти прямо под облаками, пикировавшими на них, но во всем этом был
филигранный расчет прохождения фронта грозы. Ветровой барьер, дующий поперек
ведущего потока, находился на большой высоте. А следовательно, возникал угол
отклонения взрывной волны. Действовал лишь оптический обман прямого
попадания, а всякий раз они оказывались в стороне. А потом наступило
затишье, и над ними, почти над самыми мачтами "Кристалла", открылось нечто
светлое, круглое, похожее на женский лик, и заскользило, ведя по воде, как
лучом фонаря, - "Глаз бури", о котором Суденко слышал, но видел впервые.
Ложись на "Лизу" и лежи, пока не поднимется барометр.
Теперь она пошла.
продолжая начатый перед грозой разговор.
эполет нашивок, посмотрел -ставит девять пятерок и одну четверку. Спрашиваю:
"Четверку зачем?" - "А ты что, все знаешь на пять?" - "А почему же нет?"-
Просеков покрутил головой, довольный воспоминанием.
бархатный лепесток.
напрягаясь, сдвинул больную ногу с места. - А раньше дичь не брал,
брезговал. Только найдет, и приноси за него сам. А как бегал!-говорил он,
возбуждаясь. - Раз пошел с ним на лыжах, километров на пятьдесят. Так я по
прямой, а сколько он набегался? Упал дома на пол, как бросают кости... со
стуком! А если уйдет за гулящей сукой, то суток на пятнадцать.
вот она...
Весь вытянется в струнку: хоть убей - ни с места! А сейчас ему надо прыгнуть
и лечь, чтоб не попасть под выстрел...
который замешкался и не успел отскочить. Дик, наблюдавший за ним, тоже
заметался, не зная, как ему быть: раз хозяин подражал собаке, то он должен
был сыграть охотника... Нужно было найти выход, поскольку Просеков лежал
неподвижно, рассчитывая на его сообразительность, и безусловно ожидал
выстрела. Неизвестно, какой бы номер отколол Дик, если б все не испортил
радист. Открыв дверь своей каюты, ухмыляясь, он некстати произнес:
быть молодой, и чтоб ты мне этого не делал..." И заторопился: - Ой, у меня
работы столько!..
Так и сказала? - И он сделал движение, будто хотел погладить радиста по
голове.
обеспокоенно поддернул свои сползающие брючки. - В сущности, если хотите
знать, я собирался жениться на девочке...
станет, что нога будет болеть!..
потолкавшись перед дверью, подался к себе.
каюты.
задание, в каких бы условиях оно ни отдавалось, он нетерпимо воспринимал
всякую неуверенность или незнание в других людях, которым было положено
отвечать за свое. Просеков, если болен, должен лечиться, а не править
"Кристаллом". А Кокорин, если не может его заменить, обязан потребовать
полноценного командора. Состояние Просекова, которого старшина знал по
"Агату" совсем другим, а сейчас увидел изменившимся, надломленным
наказанием, подействовало на него угнетающе. "С таким командором не то что
"Шторм" тащить - можно и "Кристалл" оставить в Полынье".
пятно, по которому правил Шаров. Правя, Леха был невозмутим, отстранен от
всего, что происходило за его спиной, и, казалось, один занимал здесь
положенное место. В сущности, это Леха сегодня спас девушку со "Шторма",
сумев каким-то образом выхватить ее из воды при разрыве пузыря. Так что на
него старшина положился не зря.
18
лампочку на переборке: четыре ночи. Значит, в шхерах... Судно так трясло н
так трещал в рулевой телеграф, что понял, что не уснет. Когда одевался в
темноте, его так прижало между висящих коек, что не мог разогнуться. Опустив
руку, уперся в боцманский живот, как в пуховую перину.
пузырь. - Дай рассолу попить.
обливаясь. - Двенадцать банок голландских белил, из фарфоровой глины. Достал
в Сингапуре, жена просила форточку окрасить - не дал... Зачем? - произнес он
с невыразимым страданием. - Чтоб они сейчас ободрали по камням!..
штанах с отвислыми карманами. Он чинил свою старую телогрейку.
размах руки, ответил, подмигнув:
Самойлова Елена
Корнев Павел
Флинт Эрик
Жюль Верн
Лукин Евгений
Витковский Евгений