углу улицы Бреа кружатся пары. О тихий, мирный Калез! Вспоминаю последнюю
ночь перед моим отъездом. Вопреки запрещению доктора я принял таблетку
веронала и уснул глубоким сном. Вдруг я вздрогнул и проснулся. Смотрю на
часы - только еще час ночи. Меня напугал шум, - откуда-то доносился
многоголосый говор. Окно с вечера осталось открытый. Прислушиваюсь - ни во
дворе, ни в гостиной никого нет. Направляюсь в ванную, - она выходит окном
на север, то есть в сторону подъезда. Вижу - у крыльца в необычно поздний
час сидит вся семья. Ночью им некого было опасаться: кругом ни души, и в
эту сторону выходят только окна умывальных комнат и коридора.
слышал немного хриплое дыхание Изы, слышал, как чиркают спичкой. Тишина.
На черных кронах вязов не колышется ни единый листок. Я не решался
выглянуть из окна, но узнавал каждого своего врага - по голосу, по смеху.
Они не спорили, не ссорились. Кто-то (Иза или Женевьева) бросил реплику, и
после этого настало долгое молчание. Потом вдруг, в ответ на замечание
Гюбера, что-то возразил Фили, и тут они заговорили наперебой.
маловажные документы? Скупцы народ неблагоразумный. Вспомни, как он хотел
дать Люку, какому-то мальчишке, уйму золота... Где он прятал это золото?
шифр, которым открывается замок: "Мари". Он в шкаф лазит только когда ему
нужно возобновить страховой полис или проверить, сколько налогу он
уплатил.
мы узнаем сумму его доходов, он ведь их упорно скрывает от нас.
принял все меры предосторожности.
Нарвался на такого крокодила!
думается, ничего вы не найдете и в сейфе, который у него есть в Лионском
кредите. Ты что, Янина?
немножко. А когда ты и дядя Гюбер были маленькими, разве он иногда не
баловал вас? Разве нет? Так, значит, вы сами виноваты. Не умели взять его
лаской. Вы просто неловкие, неуклюжие! Надо было вертеться около него,
ластиться, очаровывать его. Я бы всего добилась, я уверена. Да только вот
он не выносит моего Фили.
осветил на мгновение его сложенные ладони, округлый подбородок, толстые
губы.
- Как он себя вел, когда потерял дочку... С таким видом на всех
посматривал, будто ему наплевать было, что она умерла... Никогда и не
заглядывал на кладбище...
одну в целом мире и любил.
голосом, я бы не мог сдержаться. Я сел на низкий стул и, вытянув шею,
прижался головой к подоконнику. Женевьева сказала:
знал, чем одарить ее, как ей угодить...
- чудовище! Никаких человеческих чувств!..
его детях. Вы должны относиться к нему почтительно.
может, воображаете, что очень весело войти в такую семью...
надежды..." Ну вот еще, теперь Янина ревет! Ну что? Что я такого, сказал?
- И он с досадой заворчал: - До чего ж все это надоело!
сморкается. Чей-то голос (чей - я не мог разобрать) произнес: "Сколько
звезд!". В Сен-Венсене на колокольне пробило два часа.
Да, давно пора действовать. Фили согласился с ним. Он заявил, что долго
мне не протянуть, а тогда уж ничего нельзя будет сделать. Старик принял
все меры...
испробовала. Больше ничего не могу сделать.
ее голосу я понял, что она возмущена, шокирована:
наше состояние - вот и все.
он отнимает у нас наследство именно с вашего разрешения. Вы своим
молчанием выражаете свое согласие с ним.
она взяла к себе в комнату, потому что родители желали спать спокойно, а
никакая нянька не соглашалась возиться с такой визгливой плаксой. Янина
говорила сухим, дерзким тоном. (Я бы ей задал за этот тон!) И в заключение
добавила:
долг.
что ее бросит бездельник, засмеявшийся в эту минуту дурацким смехом...
считать сообщничеством. Иза вздохнула:
людей. Надеюсь, мама, ты ему никогда не писала?
писала мне, и я бережно храню эти письма: в двух она меня жестоко
оскорбляла, а третье письмо было почти нежное, - словом, пришлось бы ей
проиграть процесс, если б милые деточки, по своей несказанной глупости,
уговорили бы ее подать на меня в суд и требовать расторжения брака. Теперь
все они всполошились, - так бывает у собак: одна собака зарычит, и тогда
вся свора начинает рычать.
писем, опасных для нас?
поверенный из Сен-Венсена, которого мой муж какими-то путями прибрал к
рукам, - однажды он сказал мне ужасно жалостливым тоном (но ведь он
пройдоха и лицемер)... да, он сказал мне: "Ах, сударыня, зачем вы ему
писали! Это большая неосторожность с вашей стороны!.."
Мари. И потом я еще раз написала - в тысяча девятьсот девятом году. Тогда
у него была связь, более серьезная, чем другие его связи, - по этому
поводу я и писала.
успокоить, Иза сказала, что она потом все уладила - выразила в другом
письме сожаление в своей резкости, признала, что не раз была передо мной
виновата.
против вас?
непроницаемая тайна, в которой он совершает свои финансовые операции? А
его намеки? А те слова, которые вырвались однажды у Буррю при свидетелях:
"Ну и кислые же у них будут физиономии после смерти старика!.."
было тут. Громко застонав, она поднялась с кресла. "Вредно мне при моем
ревматизме сидеть по ночам на воздухе". Дети не отозвались ни единым
словом.
бросали матери: "Покойной ночи". Должно быть, ей самой пришлось обойти их
всех и самой целовать всех по очереди, они же нисколько и не побеспокоили
Свержин Владимир
Андреев Николай
Прозоров Александр
Перумов Ник
Шилова Юлия
Флинт Эрик